– Я думала, что вы будете приезжать и жить у нас.

– Две кошки на одной кухне – к скандалу, – улыбнулась Паулина. – Лучше мы будем приходить в гости. Ты еще начнешь придумывать, как нас выгнать. Надоест.

– Глупости, – обиделась Альма. – Я не буду вас выгонять. Я не знала, смогу ли я с вами договориться, боялась, что мы поссоримся. Сначала ждала подвоха. Потом перестала. Чем дальше – тем проще. Я буду скучать, когда вы уедете.

В пекарню, шурша пакетами и свертками, вошли Ларчик с Фестом. Оба что-то сосредоточенно дожевывали и пахли рыбой, перебивающей кукурузу и печенье.

– Мы встретили волка из конторы грузоперевозок, – проглотив кусок, оповестил Ларчик. – Дядя Ромуальд дал мне его визитку, а волк увидел нас на ярмарке и сам подошел. Можно заказать три машины и две бригады грузчиков. Этого должно хватить на обе кроватки и все остальные вещи. Обещают все упаковать и здесь расставить по местам, туда, куда ты укажешь пальцем. Нам в любом случае оплачивать порожний перегон. Решай, когда будем перевозить, я ему напишу, сообщу дату.

– Вы торопитесь только из-за нас, – Паулина отобрала у Феста пакет и вытащила печенье. – Может быть, лучше обойтись без суеты? Мебель и светильники купили – это хорошо. Грузоперевозку нашли – замечательно. Давайте притормозим. Мы купим дом, вы переедете, когда вам удобно. А на новоселье пригласите родителей. Они изнывают, но не подают виду – не хотят навязываться, потому что ты скрывал от них Альму.

– Родителей я приглашу на свадьбу, – ответил Ларчик и щелкнул Паулину по носу.

– Но… – Альма хотела напомнить, что она предпочла бы обойтись без свадьбы, и тоже получила щелчок по носу.

– Решай, когда мы будем перевозить вещи, – повторил Ларчик. – Скажешь дату, а остальное я беру на себя.

Июльские дни остались в памяти переплетением жары и сумасшедшей суеты. Альма не успевала запоминать лица лис, волков, людей и медведей, активно включившихся в их переезд. Гвидон и Дарина потратили свои выходные на то, чтобы командовать и помогать, в результате чего Альма лишилась скорлупы от страусового яйца, настольной лампы и разноцветной метелки для пыли – все это пришлось подарить Гвидоновым волкам, чтобы они не поцарапали ларь, вытаскивая его из времянки.

Дом-терем пропах чужими оборотнями, в саду, доставшемся им от лесника-медведя, кто-то сломал вишневую ветку – это ужасно расстроило Брайко – а в башенке-смотрильне наплевал на пол шелухи от семечек. Это расстроило саму Альму, но она не стала никому жаловаться, а молча подмела.

В довершение всех напастей Ларчик запретил ей ходить к дуплу. Заявил: «Не для того ты оказала мне честь, чтобы себя утруждать» – кажется, Альма это уже слышала от дяди Ромуальда – и дважды вернул дарсу в сад, когда та пыталась просочиться в дубовую рощу. Альма рассказала о своей беде тете Виктории, Паулине и Марианне, но не встретила сочувствия. А Дарина так и вовсе сказала: «Сиди в башенке и радуйся. Неужели охота самой дверку прибивать?»

На лужайке перед домом поставили пять шатров. За каждым столом могло поместиться двадцать людей или оборотней и это немного пугало: Альма и слова о пятидесяти гостях переварила с трудом, а вдвое больше – это уже какая-то катастрофа. Она не могла подсчитать количество приглашенных. Несколько раз пыталась отмечать галочками на бумаге, но сбивалась и комкала лист. Гвидоновых волков было то ли пять, то ли десять. А, может быть, и пятнадцать – они все время бегали толпой, и это мешало считать. Кроме Гвидоновых волков на новоселье должны были приехать командир Светозар и медвежье семейство, с которым Альма познакомилась в первую поимку игуаны. Гвидон сказал, что без Светозара праздновать новоселье нельзя, а медведей позвал Ларчик – ему потребовалась консультация, чтобы повесить качели, и это обернулось приглашением Мохито и его семейства на праздник и на рыбалку. Семен Семеныч обещал приехать с женой и двумя внуками, а Галина – с мужем и детьми.

Праздник неумолимо приближался. Альма вытряхнула и пропылесосила коврики в столовой, на которых обнаружились рассыпанные шурупы, крепления и маленькие лампочки – это Ларчик с Гвидоном и его волками развесили на фасаде дома, шатрах и деревьях неимоверное количество гирлянд. Скучать не приходилось: сначала Паулина объелась жареной рыбы с яблочным вареньем, и ее полночи тошнило, следом Гвидоновы волки подарили Альме павлина дяди Демьяна, который спрятался в башенке и орал, пока Ларчик с Фестом не приехали из Логача, куда их отправили за бумажными салфетками и полотенцами. Брайко пытался спуститься с кроватки-домика вниз головой, упал и набил большую шишку об бидончик для молока, непонятно почему оказавшийся в детской. Светлана подавилась косточкой от сливы, Паулина объелась маринованной черешни, которую принесла Дарина, и ее тошнило полдня. Гвидон принес крупного сазана – то ли в подарок на новоселье, то ли просто так – и положил его на вышитую скатерть. Единственным светлым моментом, согревавшим душу, была кража. Увидев полный багажник закаток, переданный шакальей общиной для заполнения кладовки, Альма тщательно перебрала банки, выкрала всю маринованную черемшу и отправила в Хвойно-Морозненск, Марианне, добавив в посылку коробку печенья в глазури и пакет кураги.

Праздничный день начался с клубов дыма: старенькие шакалы разогрели жаровни для рыбы и мяса – без мяса было не обойтись, потому что среди гостей много волков. Телефон разрывался от звонков с поста охраны. Машины ехали и ехали – Светозар и медведи прибыли вместе с маленьким грузовичком, привезшим подарок, длинный шезлонг-качалку с пологом-зонтом, размером как хороший диван. Гвидоновы волки споро выгрузили качалку из кузова, уселись, ухватив на руки котят, медвежат и Светланочку, и начали раскачиваться, сопровождая действо нестройным хоровым пением. Здравка была настолько ошеломлена, что не сопротивлялась и не делала попыток сбежать. Альма некоторое время наблюдала за дочерью, готовясь прийти ей на помощь, а потом была вынуждена отвлечься – на башенке заорал павлин дяди Демьяна, которого волки подарили ей во второй раз.

К обеду половина гостей объелась, а половина только прибыла. Альма поприветствовала Ханну, Шольта, Йонаша и Катарину – она не знала, кто их пригласил, но была рада повидаться. Несмотря на обилие салатов, жареного мяса и рыбы, два пирога с печенкой вызвали волчий энтузиазм – какая-то магия Хлебодарной крылась в этих пирогах, честное слово.

Гости почти сразу разбились на группы. В одном из шатров засели Ларчик, Семен Семеныч, Светозар, гролар Мохито и дед-волк из Ежовки. К ним постоянно присоединялись то Гвидон, то его волки, а позже подсели Шольт с Йонашем. В двух шатрах рассредоточились шакалицы и старушки из Ежовки, учившие жизни всех молодух, попадавшихся под руку. Два шатра были отданы