Боясь, что вот сейчас он истолкует историю как-то неправильно, я торопливо уточнила:

– Я ничего не планировала. Вообще не думала, что тебе придется их использовать.

– Знаю. – Он взъерошил мне волосы и едва заметно поморщился: магический ожог штука болезненная.

Дальше… было немного странно, да. Просто это не тот случай, когда можно попросить кого-нибудь принести нужное и сделать остальное, не таясь. Поэтому мы ушли из хранилища. С помощью приложения и каких-то магических трюков еще из студенчества Эрихард изменил обзор камер так, чтобы они показывали то, что нас не выдаст. И мы сами вернулись в спальню за перчатками. Он надел одни поверх других, почему-то это должно было сработать. Ну, магу виднее… Я же чувствовала себя спецагентом на задании, когда мы, прячась от камер, охраны, персонала и местных обитателей, пробирались обратно к хранилищу. Дух захватывало, и бояться совершенно не получалось. Только не рядом с Эрихардом!

По дороге стало ясно, что моя эмпатия нас закрывает. Непроизвольно получилось. И нечего так улыбаться, я же это не контролирую! Так что остаток пути преодолели уже свободно, но почти бегом, действие моих способностей могло прекратиться в любую секунду.

Есть!

Эрихард запер нас в хранилище и активировал защиту.

– Стой там, – велел мне, и я послушно застыла у двери.

А ведь хотела быть с ним рядом, обнять – опыт показывал, что наше странное единение иногда усиливает его.

Неважно.

В этот момент он вновь взялся за корону. Реликвия опять пошла рябью, блеснул лед, и брызнули золотые искры от перчатки. Я приготовилась вскрикнуть, но кронс победно ухмыльнулся, швырнул на пол нечто обугленное и скукоженное, шагнул в сторону и потянулся к следующей жертве.

Истерить я передумала.

Перевела дыхание.

Получается!

Неужели получается?!

Останки второй короны полетели на пол, а за ними третьей, пятой, десятой и так далее. С моими, одной из старых и самой новой, данной Тенеррой Эрихарду, ни вспышек, ни искр не было, впрочем, мы заранее решили, что это ничего не значит.

Сорок пять минут – и кучка оплавленных драгоценностей на полу.

Эрихард переступил ее и стянул местами порвавшиеся перчатки.

– Надеюсь, все же ты признаешься, где смогла купить перчатки, – заметил муж. – Я бы не отказался иметь еще несколько артефактов с такой магией. Сделали их явно не в нашем измерении и не в наше время.

Я кивнула, не в силах спрятать широкую, совершенно счастливую улыбку.

Ради меня он уничтожил не только традиции, но и короны!

Не то чтобы это самое большее, что он для меня делал…

– Как-то легко все получилось. – Хранилище не такое уж большое, но показалось, что пройдет вечность, пока он доберется до меня. – По всем правилам должен был быть откат… Ллана?

Жарко.

Волна жара поднялась изнутри с такой силой, что показалось, кожа сейчас начнет плавиться. Я почувствовала себя огнедышащим драконом. Задыхающимся драконом. Тело покрылось противной испариной.

– Ллана?!

Он поймал меня, не дал упасть.

М-м-м. И голову давит.

– Что происходит?

– Кажется, у меня жар, – прошептала я… потому что говорить нормально не позволяло саднящее горло. – Пить хочется.

И в глазах плывет.

И…

Симптомы простуды навалились все разом, не прошло и нескольких секунд. Можно было бы, конечно, обвинить местные холода, мою к ним непривычность и придумать еще с десяток правдоподобных объяснений, но к чему прятать голову в песок? Откат все же случился. Только не у Эрихарда, а у меня. Притом не совсем обычный ввиду отсутствия во мне какой-либо магии.

Кронс выругался и подхватил меня на руки.

Врача ко мне провели темными коридорами с частичным отключением камер. Знали только Эрихард, Наари и дворцовый управитель.

– Судя по вашему рассказу, повышенная температура вызвана магией. Лекарства здесь бессильны, – сказал доктор Роуен ровно то, чего от него ожидали.

Наари мягко тронула мою руку, в ответ на что я дернулась и слабо застонала: боль воспаленной коже причиняло даже присутствие одежды.

Ее брат скрипнул зубами в бессильной ярости:

– Предлагаете просто стоять и смотреть?

Жаропонижающее мне все же дали, потом антибиотик несколько часов спустя, и еще позже – травяной сбор. Ничего не подействовало. Горло даже сильнее разболелось, а одурманенное высокой температурой сознание начало показывать картинки.

Яркие.

Побережье, где я выросла, море, белый песок и большое солнце в лучах-завитушках. Оно каталось по небу туда-обратно и широко мне улыбалось. М-м-м, плохо-то как…

Эрихард что-то взволнованно говорил врачу или сестре, я не поняла.

Простыни казались раскаленными, как если бы я вновь была на том пляже. И солнце теперь улыбалось ехидно, будто вознамерилось в этот раз меня спалить. И изнутри тоже жгло.

– М-м-м.

– Лланочка…

– Не говорите родителям, что я заболела, – прошептала еле слышно.

Наари склонилась надо мной и ласковым голосом что-то обещала, слов не разобрать. Знала бы я, чем для меня обернется авантюра с коронами… все равно бы в нее ввязалась, чего уж там. Если Эрихард теперь свободен от изматывающего вымораживающего влияния, оно того стоило! Что угодно.

– Так, все, меня это достало! – рыкнул кронс и решительным движением отстранил от меня заранее скорбящую парочку.

На возражения даже ухом не повел.

Вынул из-под одеяла и подхватил на руки.

Пол с потолком поменялись местами… стремительных раз шесть, уши заложило, к горлу начала подступать тошнота.

– Закрой глаза и положи голову ко мне на плечо, – приказал муж.

Наари что-то еще пролепетала, но кто бы ее слушал.

Чувствуя себя так, словно умираю, медленно и мучительно, я подчинилась. Через минуту ощутила, как становится легче. Нет, жар не спал, даже не собирался, но Эрихард нес меня по коридорам, и от его движений разгоряченную кожу гладил прохладный воздух. Ммм… Да. Только пусть не останавливается. Еще мой нос утыкался в воротник его рубашки, пахнущий морозом и свежестью. Странным образом, несмотря на мое плачевное состояние, этот запах прочистил голову и прогнал часть неприятных ощущений.

– Не отпускай меня, – не уверена, но… возможно, я сказала это вслух.

Веки отяжелели.

Все еще было душно и муторно, но меня начала затягивать сонная темнота. Возможно, получится спрятаться в ней хотя бы ненадолго.

– Держись, снежность.