него всякое, пришлось-таки потратить ещё полчаса времени и полностью разобрать завал, благо, камни были преимущественно крупные. Снова спустившись вниз и снова погрузившись с головой в местную «атмосферу», мы решили сначала убрать из подвала смердевшие бочки с тухлой рыбой — вдруг потом понадобиться использовать подвал как убежище или, не приведи Ктулху, как жильё? Поэтому виновники торжества были выдворены наружу и откачены максимально далеко. За ними последовали испорченные банки. После этого в подвале стало гораздо легче находиться, хотя выветриваться всё это будет долго…

Утащить всю добычу за раз, естественно, не представлялось возможным, даже с учётом того, что я смастерил из двери бани и пары палок простенькие носилки. Сделали два рейса, и всё равно оставили кучу всего — соль, сало, гвозди, скобы и прочую строительную мелочь, сухари, водку, керосин… Из двух ламп одну тоже оставили в подвале, там она к месту. Благо, обе «керосинки» оказались в отличном состоянии, с новыми фитилями. Так же уволокли всё, найденное на пожарище, даже тяжеленный лом. Теперь предстоит отмыть, очистить и привести в божеский вид всю эту утварь и инструмент. Хорошо, что у нас теперь керосина — хоть залейся, четыре пятилитровки, он вроде ржавчину неплохо чистит.

— Вась, а почему ты сначала сказал, что «ТТ» и «Маузер» под разные патроны? — спросила Даша, пока мы тащили носилки с хабаром в лагерь. — Или ты с ними раньше имел дело?

— Нет, не имел. Я в армии только с «калаша» стрелял, да и то всего три раза. Весь мой опыт по стрелковому оружию главным образом взят из игр. Так вот, в одной из модификаций к «СТАЛКЕРу», были оба ствола. И у них были точно разные патроны. Не помню, какие, там их было очень много, но разные. А характеристики оружия автор в игру заводил реальные. Поэтому я и удивился. В прочем, того же «Маузера» было выпущено фиг знает сколько модификаций, может, и так случалось. Но это и хорошо, меня и так начинает напрягать весь наш разнокалиберный арсенал. Я бы предпочёл «Ксюху» …

— Это какую-такую Ксюху ты бы предпочёл? — моментально взъярилась Даша, встала как вкопанная и бросила носилки. Груз посыпался на землю. — Веселову?

Я устало вздохнул, аккуратно положил свою сторону носилок на землю, подошёл к разъярённой подруге, бесцеремонно вытащил из её кармана уже изрядно опустевшую пачку «Беломора», достал папиросу, закурил и глубоко затянулся.

— Ты ведь Сапковского не читала? «Ведьмака»? Так вот, я уже упоминал Лютика, барда, повесу и раздолбая. Он примерно так классифицировал чародеек: «Привлекательных женщин, в том числе и чародеек, Лютик делил на чрезвычайно приятных, просто приятных, неприятных и очень неприятных. Чрезвычайно приятные на предложение отправиться в постель отвечали радостным согласием, просто приятные — веселым смехом. Реакцию неприятных предсказать было затруднительно. К очень неприятным трубадур относил тех, в отношении которых уже одна мысль о соответствующем предложении вызывала дрожь и слабость в коленках». Так вот, Ксения Веселова, при всех своих выдающихся, кхм, достоинствах, очень неприятна. А я имел ввиду автомат Калашникова складной укороченный, или АКС-74У, в просторечии — «ксюха».

Даша молча отобрала у меня папиросу, докурила и стала собирать упавший груз.

Вместо полноценного ужина решили просто немного перекусить, поскольку время было ещё около пяти вечера. Разогрели остатки щей и покрошили туда (правда, пришлось воспользоваться молотком) сухари. Вопреки моему опасению, они не впитали в себя запахи из подвала и пахли, практически, ничем.

— Слушай, а неплохо. У нас теперь есть почти полный набор для нормального рациона — рыба и морепродукты, овощи, хлеб, грибы. — Даша завернула несколько крупных сухарей в тряпку, смочила водой и положила на горячий камень. — Нет круп, но тут я не в претензии. И с жирами плохо.

— В смысле, плохо? — удивился я и указал на кусок сала, утащенный-таки из подвала на пробу. — Чем тебе сало не жир? Сейчас срежем верхний слой, и будет норм. Наверно…

— Давай, рискни здоровьем! — засмеялась подруга. — Тебя мама что, не учила не тащить в рот всё подряд? Впрочем, может, не надо? Помрёшь ещё, чего доброго. Как я тут одна буду?

— Я думаю, Бегемот поможет. — я поймал несколько, скажем так, обескураженный взгляд котяры и поспешил уточнить: — В смысле, он ведь умеет определять по запаху, можно есть еду, или нет? Бег?

Хвостатый неопределённо развёл лапами, мол, огласите список, будем разбираться. Я положил шмат сала на стол и попытался надрезать ножом, но потерпел постыдную неудачу. Тогда я переложил предполагаемый источник жиров на пенёк и от души рубанул топором. На этот раз удача мне сопутствовала, и внешний слой, толщиной где-то в сантиметр, был отрублен. На срезе обнажилось белоснежно-белое, с едва заметными розоватыми прожилками, сало.

— О, мягкое в середине. — я ткнул в мякоть пальцем, понюхал. — Вроде как ничего.

Ещё полминуты вдумчивой работы топором — и шмат сала, изрядно уменьшившийся в размерах, избавился от кожуры. Я выложил результат на стол, к нему тут же подступился Бегемот, долго нюхал, потом удовлетворённо мяукнул и молниеносным, филигранным ударом когтя отрубил от ломтя небольшой кусочек, который тут же с урчанием сожрал. Облизнулся и показал когтем, мол ещё мне отрежьте, причём сразу половину шмата.

— А губа-то не дура! — засмеялась Дарья, реквизировала кусок на импровизированную разделочную доску и ловко нарезала сало на аккуратные тоненькие кусочки. Половину, впрочем, положила на тарелку Бегемота. — Кушай, котик, кушай!

— Солёное. — я попробовал кусочек. — Блин, на нём можно жарить картоху! Это будет отлично!

— Да, солоновато. Но иначе оно бы не выжило. А какое мягкое! Так и просится на хлебушек, да с лучком, да под водочку!

— Так, подруга, давай с водочкой подождём до вечера, хорошо?

После внепланового приема пищи я оставил Дарью с Бегемотом на хозяйстве, а сам пошёл проверить баню. Но перед этим я ещё раз посетил подвал на Хуторе, выбрал небольшую бочку из пустых, показавшуюся мне наиболее герметичной, и приволок ее на наш БПК. Ополоснув тару в озере, я установил её внутри бани и оперативно натаскал туда воды. Рассохшееся дерево тут же начало подтекать, но я здраво рассудил, что через какое-то время оно наберёт воды, набухнет, и щели закроются сами собой. Дрова под котлом, разумеется, давно прогорели, но вода была уже вполне горячая. Подкинув ещё немного, я вернулся обратно в лагерь.

— Через полчаса можно будет мыться. Ты заготовила веники?

— Я, так-то, не большая любительница париться. Но один веник я связала.

— Я, так-то, тоже. Но сегодня нужно будет хорошо прогреться и прочистить поры, поэтому придётся. — я оценил связанный подругой