Олав проверил свой арбалет и нож, выпил зелье, увеличивающее его Силу и принялся терпеливо наблюдать за сражением. Во-первых, шкура и костяной шлем надежно защищали вождя от арбалетного болта, во-вторых, Олав не очень-то хотел оставаться один на один с двумя Ледяными пауками. Умирать было не страшно, другое дело оставить свое племя без защиты…

Пока мальчик размышлял, Эрик умудрился обездвижить одного из пауков, перерубив ему лапы своим волшебным топором. После чего воин разорвал дистанцию и, широко размахнувшись, метнул в оставшегося паука светящуюся копию своего орудия, стряхнув ее со своего топора.

Золотистая тень с легкостью разрубила паука на две части и врезалась в каменный дом, пробив в стене огромную дыру.

«Пора», — то ли подумал Олав, то ли ему подсказал Лиурф.

Оставив арбалет висеть под плащом, Олав выскользнул из своего укрытия и, выставив перед собой нож бросился на вождя.

— Щенок, — выплюнул Эрик, устало поворачиваясь к приближающемуся пацану. — Надо было прибить тебя вместе с твоим братцем!

Олав ничего не стал отвечать — зачем разговаривать с покойником? Вместо этого он взмахнул ножом, выпуская наружу дух Лиурфа. Его брат-близнец не был силачом или великим воином, а гусиным пером он владел лучше, чем ножом. Но зато у Лиурфа была сильна родовая память.

— Клац! — появившийся перед Эриком серебряный волк не стал рычать и молча бросился на вождя. — Клац! Клац!

Могучие челюсти успели сомкнуться на руке, держащей топор, рвануть узел, удерживающий шкуры и впиться в обнажившееся плечо.

— Дрянная шавка! — взревел Эрик, роняя топор и отбрасывая от себя волка взмахом могучей руки. — Я тебя…

Олав не стал рисковать и стрелять из вытащенного из-под плаща арбалета в лицо вождю. Вместо этого короткий болт под самое оперение ушел в обнажившуюся грудь, туда, где билось черное сердце вождя.

— Щенок… — упав на колени простонал воин, из последних сил протягивая перевитые мышцами руки к Олаву.

Парень же, оглядевшись по сторонам, хладнокровно перезарядил арбалет, тщательно прицелился и вбил второй болт точно в левый глаз вождя. Повторно перезарядил арбалет, повесил его на плечо и, перехватив поудобней отцовский нож, шагнул к Эрику.

В тот момент, когда он перерезал до сих пор умирающему врагу горло, он не чувствовал ничего, кроме внутреннего удовлетворения. Его брат — отомщен.

Олав посмотрел в стекленеющий глаз Эрика оттер нож от крови и убрал его в ножны. Затем сноровисто перевязал шкуру вождя и закинул себе за спину. Топор же, который он с трудом оторвал от земли, занял свое место на плече.

Олав посмотрел по сторонам, особое внимание уделив обездвиженному Ледяному пауку и молча направился к Внутреннему городу.

Сегодня в роду Морских волков появился настоящий мужчина, а мужчины не сотрясают воздух словами, предпочитая делать, а не болтать.

Он вернется на стену и просто покажет Топор Эрика Хэлен и всем желающим. То ли Ужасный волк отозвался на его молитвы, то ли защитники города и пришедшая подмога оказалась сильней, но варвары не смогли покорить его новый дом. И это хорошо.

Молодой вождь племени Морских волков гордо шел по мощенной дороге, ведущей к воротам Внутреннего города. Он думал о брате, о своем племени, о новом доме, но больше всего он размышлял о последних словах Арно Ги’Дэрека:

«Интересно, кто такой Алексей, с которым хочет познакомить меня Повелитель Льда?»

Ворота Внутреннего города. Арно Ги’Дэрека

— Вот ты где, — пробормотал Арни и открыл портал на Водный план прямо под притаившимся под рухнувшей крышей Ледяным пауком.

Паук молча провалился вниз, а перед Арни появилось очередное уведомление:

«Вроде последний был, — подумал Арни, обводя усталым взглядом выжженный дотла район Второго кольца. — Неужели справились?»

Благодаря Бизэ фон Аэру, армия варваров, загнанная в огненный капкан, была перед ним как на ладони. Где-то ему приходилось помогать магам Ков’Альдо, поддерживая их Ледяными шипами или промораживая для них проход сквозь стену Огня. Где-то он превращал улицу в сплошной лед, лишая варваров преимущества в скорости. Но в основном он перехватывал контроль над Ледяными тварями.

Пришедшие на подмогу маги взяли на себя защиту от постоянных атак шаманов и Арни смог плотнее сосредоточиться на призывающих духов.

Сильнейший козырь вторженцев, которым они терроризировали город в течение последних двух недель, обратился против них самих. Ледяные пауки и волки с удовольствием уничтожали разодетых в шкуры воинов — ведь кровь, текущая по жилам, у них была такая же вкусная, как и у местных. А обитатели Водного плана с удовольствием уничтожали попавших к ним в руки пауков и волков. Такой вот получился круговорот варваров и призванных Ледяных тварей.

Варвары, лишившись магической поддержки и попав в огненный мешок, мгновенно разбились по своим племенам и принялись действовать кто во что горазд. Отступать назад сквозь пламя, идти в отчаянный штурм на стену Внутреннего города. Сражаться с Огненным змеем…

Их количество стремительно снижалось, а на месте юго-западной части Второго кольца появлялась черная проплешина, выжженная магическим огнем. Да и в воздухе появился стойкий запах паленного мяса и горелой шерсти.

Но, как бы то ни было на местах, Арни видел, что они побеждают. А уж когда молодой Олав забрался на ворота и вскинул над головой Топор вождя варваров, Арни понял, что город выстоял. А те остатки варваров, которые сумели выжить, полностью деморализованы.

«Похоже действительно все, — Арни внимательно всмотрелся в чадящее поле боя и, не обнаружив следов шаманов и их миньонов, повернулся к стоящему рядом мужчине.

— Все, Говар, чисто!

— Спасибо вам, — с чувством проговорил пожилой мужчина с седыми усами, четвертый за последние две недели мэр Кольца. — Может останетесь?

— Простите, Говар, — покачал головой Арно, — как только представитель Налоговой службы починит телепорт, мы немедленно покинем город. Нашим студиозам и магам нужна квалифицированная помощь, они и так сделали невозможное.

— Но госпожа Хэлен…

— Хэлен тоже нужна помощь, — отрезал Арно. — Вы, насколько я знаю, начальник тюрьмы?

— Бывший начальник, бывшей тюрьмы, — поправил его мужчина. — Точнее рудников. Часть заключённых сражались с нами плечом к плечу и я уже объявил им амнистию, а часть была повешена вместе с остальными мародёрами.