– Итак, начинается этот допрос, эти люди не дают вам уйти, – напомнила Лейни события того вечера. – Что вы при этом чувствуете?

Аликс повернула голову, чтобы видеть лицо Эмиры, пока та подбирает слова. Аликс уже прикасалась к ней один раз, больше нельзя. Но зато она может дать ей спокойно подумать, поддержать ее позитивными мыслями. Давай, Мира, ты можешь. Эмира подхватила Брайар под мышки и усадила удобнее у себя на коленях.

– Эммм… я очень растерялась и разозлилась? – проговорила Эмира с восходящей интонацией. – Мы не шумели, ничего такого, поэтому было очень странно, что они к нам подошли. И потом, я просто жутко испугалась, что они ее у меня отберут.

Кэтрин на руках у Тамры издала очень милый и еле слышный зевок. Тамра на цыпочках отошла к Заре, подпиравшей дверной косяк у входа в гостиную, – на случай, если зевание продолжится и нужно будет ретироваться подальше. Когда Эмира договорила, Брайар посмотрела на оператора и сказала: «Я не маленькая, окей?»

– Возвращаясь к обвинениям в ваш адрес, – продолжала Лейни, вновь завладев общим вниманием, – Эмира, вам не кажется, что в интересах справедливости этот охранник должен быть уволен?

Этот вопрос они не репетировали. Интересно, Лейни это нарочно? Аликс не знала. Затаив дыхание, она наблюдала, как Эмира молча удивляется, потом приходит в себя и отвечает:

– Ой. Нет, нет. – Эмира равнодушно помотала головой, как будто отказываясь от десерта после сытного ужина. – Я тогда сильно разозлилась, но сейчас меня гораздо больше злит, что кто-то выложил это видео в интернет без моего разрешения. Я этого совершенно не хотела, но… тому, кто это сделал, явно наплевать на такие вещи, как получение согласия? И я считаю, что это… это очень печально.

Улыбка Аликс – с закрытым ртом, внимательная, сочувственная – стала натянутой, и удержать ее было очень трудно. Нет, это исключено, думала она. Исключено, никто не мог узнать, никак. Но важнее, чем это видео и то, как оно попало в интернет, было другое: даже если Келли пока что не предал Эмириного доверия, это всего лишь вопрос времени. Брайар потрогала свои туфли, подняла взгляд на Эмиру и с интересом спросила: «Печально? Кто-то плачет?»

– И еще, Аликс. – Лейни повернулась к ней, и по ее задорной интонации Аликс догадалась, что дело идет к концу. – Тема женщин, умеющих постоять за себя, вам явно не чужда. Именно на ней вы построили карьеру!

– Это правда. – Аликс повернулась к Лейни. До нее дошло: возможно, это ее единственный шанс открыто сказать, как бесконечно много значит для нее Эмира, сказать без тени сдержанности и не боясь отнять у Эмиры время. – Эмира воплощает самый дух моего «Собственного почерка». Она не только умеет постоять за себя – она умеет слушать себя, и именно такого человека мы с Питером хотели бы видеть рядом с нашими девочками, особенно в этот столь важный период их жизни.

– Если не ошибаюсь, с нового года Эмира будет проводить с вами больше времени? – Лейни посмотрела на Эмиру и Аликс, явно ожидая подтверждения от обеих. – Пока вы пишете свою первую книгу?

Аликс усмехнулась. Она-то надеялась, что Лейни ввернет упоминание о ее книге тоньше, незаметнее, но зато такая прямота позволила ей впервые за несколько месяцев действительно почувствовать себя владелицей малого предприятия.

– Да, верно, – сказала Аликс. – Я заканчиваю книгу и возвращаюсь к своему бизнесу, потому что Эмира согласилась работать у нас на постоянной основе. И, если честно… – Аликс посмотрела на дочь, – если честно, для нас это просто счастье. – Краешком глаза она заметила, как Эмира прикусила щеку.

– И наконец, Эмира. – Лейни вздохнула. – Может быть, вы хотите что-нибудь добавить? Что-то посоветовать другим бебиситтерам, которые могут оказаться в подобной ситуации?

Отрепетированный ответ Эмиры включал в себя фразы типа постоять за себя, не терять самообладания и что бы ни случилось, всегда держать телефон заряженным. Но когда Эмира, медленно кивая, произнесла: «Эммм… дело в том, что», Аликс не поняла, как она собирается вырулить к этим заключительным фразам.

– Дело в том, что вообще-то нет. Нет, у меня нет никаких советов, потому что… эммм… – Эмира подула на челку, и несколько прядок взлетели вверх. – Я не собираюсь работать у Чемберленов на постоянной основе? Точнее… вообще не собираюсь.

Аликс выпрямила спину и глубоко вдохнула, раздувая ноздри. Первая мысль ее была: О нет. Она просто растерялась.

Лейни бросила на Эмиру ласковый, подбадривающий взгляд:

– А вы могли бы подробнее остановиться на этом, Эмира? Может быть, вы вынесли из этой истории какой-то опыт, который пригодится вам в вашей новой роли?

– Эммм, да. – Эмира склонила голову набок, и в этот момент Аликс узнала ту Эмиру, которая месяцами приходила к ней в дом. Эту нотку скуки в голосе. Этот холодок раздражения. Пульс на шее у Аликс забился еще быстрее.

– Ну, в общем-то, все было неплохо? – сказала Эмира, обращаясь к Лейни. – Но когда это видео оказалось в интернете, кое-какие вещи определенно прояснились, так что… из-за некоторых принципиальных разногласий я больше не смогу здесь оставаться. Но вы всегда сможете найти меня в приемной офиса «Зеленой партии Филадельфии», потому что… да. Там я и буду работать.

Первым побуждением Аликс было рассмеяться. Она красиво растянула губы и положила руку на диван между собой и Эмирой.

– Нет, Эмира. – Она широко улыбнулась. – Лейни говорит о работе няни. У нас, с нового года.

– Угу. Ну и я о том же? – Эмира приподняла Брайар и поставила на пол – привычное движение, так хорошо знакомое им обеим, – и Аликс замерла. – Я не буду у вас работать, – разъяснила Эмира. – Я ухожу в офис «Зеленой партии», на полный рабочий день.

Аликс снова рассмеялась. Она посмотрела на Лейни, ища подтверждения, что это розыгрыш, однако на лице у Лейни тоже было написано недоумение.

– Простите, – Аликс заправила светлую прядь за ухо, – что вы имеете…

– В общем… – Эмира повернулась к ней, – суть в том, что… – Она подняла глаза, отвечая на ищущий взгляд Аликс. И на миг у нее, у Эмиры, сделалось такое лицо, как будто она вдруг вспомнила сон, который видела этой ночью. – Я думаю, будет лучше, если отныне мы пойдем разными путями и… эти пути, как бы… никогда снова не сойдутся.

Аликс как будто выплыла из тела и теперь смотрела на себя сверху, с высоты трех футов. В комнате внезапно повеяло жутью вечеринки-сюрприза, камеры показались вдвое больше и словно засасывали Аликс в черные круглые ямы объективов. Финальная фраза, брошенная Эмирой, была из тех, что вызывают одновременно дурацкую растерянность и дикий страх, и интонация была такая, с какой говорят: «Простите, тут занято». Но цитата прочитывалась безошибочно, и вывод был очевиден: да, Эмира с Келли потешались над богатенькой Алекс Мерфи, и да, эта Алекс Мерфи все еще существовала, – это походило на виток сюжета в фильме ужасов. Когда откуда-то из глубин дома вдруг доносится звонок. Это была она, это она узнала, что все это время была мертва. Это был сон во сне. Уголком дергающегося глаза Аликс заметила, как рука Тамры взлетела ко рту. И хотя эта рука закрыла пол-лица, Аликс все равно расслышала: «О господи».