– Помолчите, Килей, вам сейчас с волшаном надо общаться. Да уж, это многое объясняет…

Я открыла было рот и… закрыла. Волшан тыкался лбом мне в плечо и чего-то требовал. Я на ходу опустила взгляд и снова ощутила, как между нами протягивается нечто, что нельзя увидеть. Связь на уровне магии и чувств, желание защитить и показать мир вокруг, дать имя…

«Эсси», – вдруг пронеслось в голове. Я моргнула, а потом почему-то шепотом спросила у леди Грин.

– Они сами подсказывают имена?

– Вы, скорее, должны ощутить, какое имя нравится волшану, – поправила леди Грин и тут же насторожилась. – Килей, вы что, общаетесь с ним?

– Ну… – Я замялась. – Не знаю, просто в голове всплыло имя, и все. Это неправильно?

– Это означает, что мы проморгали вашу истинную магию, Килей. И весьма сильную магию. Одного не понимаю… впрочем, об этом потом.

И снова я прикусила язык.

Что теперь будет? Как отреагируют родители и друзья? Я покрепче прижала к себе Эсси, щекой чувствуя, какая у нее мягкая шерсть. Внутри стало вдруг спокойно. Мы встретились с ней и не расстанемся. Я уже ощущала, как моя магическая аура крепнет и растет. Вот почему у меня так хромала успеваемость по практическим предметам. Я не маг воздуха или воды, моя магия – земля. Один шанс к десяткам тысяч, так как в нашей семье лишь однажды появлялся маг земли.

Дальше все воспринималось как в тумане. Главным казалась лишь Эсси, а остальные служили декорацией. Уже потом я поняла, что подобное состояние нормально для мага, только что получившего волшана. Мы с Эсси знакомились друг с другом на эмоциональном уровне, укрепляли связь. Остальное воспринималось урывками.

Вот мы в кабинете ректора, в окружении взволнованных преподавателей.

– …бумаги на перевод.

– Но почему никто из нас не заметил ее явной тяге к магии земли?

– По бумагам в ее роду нет магов земли и огня, в основном вода, но есть и воздух.

– Дед… – услышала я свой голос точно со стороны, – у деда была магия земли.

И наступила тишина.

– В документах это не отражено, – резко отметил ректор.

– Родители не любят упоминать о нем. – Я отыскала взглядом леди Грин. – Что со мной будет?

– Вы о чем, Килей? – явно удивилась та. – Ваши бумаги мы передадим в Аркано, вы тоже отправитесь туда. Сами понимаете, что с такой магией учиться в Мимамо вы не можете.

– А мои родители…

– Им уже отправили весть. Они скоро будут здесь.

Я вздрогнула.

– Лорды и леди, мы можем все обсудить и без Килей, – сказала леди Грин. – Ей сейчас не до разговоров. Во время слияния с волшаном лучше находиться одной и не участвовать в таких разговорах. С вашего позволения я уведу девочку в комнату.

Я лишь молча последовала за леди Грин. В голове продолжало шуметь, Эсси притихла на руках. Лишь иногда облизывала мне ладонь и что-то урчала. От ее присутствия волнение чуть отступало.

И магия… теперь я отчетливо ощущала ее. Не воду, не воздух, а землю. То, что внутри меня было так долго скрыто, сейчас рвалось наружу.

– Цветы и подземные ручьи, – пробормотала я вдруг тихо. – Вот почему мне удавалось выращивать растения и вытаскивать источники на поверхность. Мне откликалась не вода, а земля.

И ощутила на плече руку леди Грин.

– Элизабет, – неожиданно мягко проговорила она, – это наша общая вина, что мы не поняли тип вашей магии.

– Но ведь до получения волшана невозможно угадать.

– Можно прикинуть варианты. Но обычно все же дети получают магию одного из родителей. В девяноста девяти случаях.

Я столько лет мечтала о волшане, но представляла его таким, как у мамы. Сейчас же, держа на руках Эсси, не променяла бы ее ни на какую другую. Она ощущалась родной частичкой. Такая теплая, ласковая.

Леди Грин отвела меня в свой кабинет и оставила там. Я находилась в какой-то прострации, не понимая, что теперь будет. Меня теперь переведут в Аркано? А как быть с экзаменами? Там сдавать? Голова шла кругом.

Мы с Хелен предвкушали, как будем веселиться вечером на празднике в честь получения волшанов. Один из самых главных дней в жизни каждого ученика. А получается, что я не попаду на него. С царящим в обществе отношением к аркановцам моему волшану тут рады не будут.

«Ну и ладно!» – сказала себе. Никому не позволю посмотреть косо на мою Эсси! Ее хотелось оберегать, защищать. Я верила, что мои друзья не изменят ко мне отношения. Даже если я стану учиться в Аркано.

Хотелось пойти к себе и показать Хелен мою малышку. Посмотреть, какая у нее. Почему меня отвели сюда, а не разрешили вернуться в комнату?! Я бы вещи свои собрала, пока документы готовят. Но, непонятно отчего, я продолжала сидеть на месте и ждать, когда хоть кто-то за мной придет. Эсси уснула, свернувшись на моих руках, и мне не хотелось ее будить.

Я и сама почти задремала, убаюканная спокойным дыханием волшана. Время тянулось медленно, после сильного волнения на меня накатила апатия. Мне казалось, что я сижу здесь уже целую вечность.

Звук шагов заставил сесть прямо и взглянуть на дверь. Вернулась леди Грин, и выглядела она очень озабоченно.

– Элизабет, за тобой приехал отец.

– А как же мои вещи? Их теперь в Аркано отправят? – спохватилась я.

– Боюсь, никакой учебы в Аркано не будет. Твой отец против, – вздохнула она.

– Как это?!

– Он требует, чтобы тебя отчислили за то, что ты не сумела сдать экзамены.

Я тряхнула головой в попытке взбодриться. Понять происходящее не получалось.

– Что значит отчислить? А как же Эсси? Нам же надо учиться…

Она посмотрела на меня с жалостью, а потом вытащила из рукава свернутые в трубочку бумаги.

– Возьми. Это подписанные документы на перевод. Твой отец отказался их брать. Но, возможно, он успокоится, и ты сможешь его переубедить. Пусть лучше будут у тебя. Спрячь пока.

Я заторможенно кивнула и взяла листы, засунув их в рукав платья. Что-то мне уже было страшно встречаться с отцом.

– Идем, он ждет тебя, – позвала леди Грин, и я поплелась за ней.

Мы еще не успели дойти до кабинета ректора, как оттуда вышел недовольный папа. Ректор ему что-то говорил, но, увидев нас, замолчал.

– И все же я бы советовал вам еще раз хорошо подумать, – сказал он моему отцу. – У Элизабет большой потенциал, который стоит раскрывать.

– Я сам способен решить, что будет лучше для моей дочери. Надеюсь на конфиденциальность. Не разочаруйте меня.

– Можете не беспокоиться, – ответил ректор, бросив на меня сочувствующий взгляд.

Я же не могла отвести глаз от отца, который повернулся ко мне и смотрел так, как будто я стала самым сильным разочарованием в его жизни.