паханом Василевым и Иваном Нароковым, яркий тому пример: глава семьи скончался, отец жены предатель, не говоря уже о всех событиях семьи Василева. Наша жизнь привилегированна до тех пор, пока это не так. Без заботы все может рухнуть, иногда даже вместе с ней.

— Сегодня со мной связался Василев, — говорю я Финну, пригубив виски и наливая еще один стакан. — Он хочет, чтобы я рассмотрел возможность жениться на его сестре.

Финн поднимает брови и присвистывает.

— Могло быть и хуже. Это решило бы две проблемы, но не всем королям это понравится. Захват их территории принесет больше прибыли, чем простой союз.

— Но это приведет к большему кровопролитию. — Я возвращаюсь к столу и подвигаю ему бокал. — Хотят ли они жертвовать людьми? Возможностью безопасности своих семей? Я не хочу, если есть другой выход. Я предпочитаю взвешенный риск, как и мой отец. Мы стали могущественными и богатыми благодаря этой философии. Я не вижу причин менять нашу тактику сейчас.

— Я склонен с тобой согласиться. Финн пожимает плечами и берется за стакан. — Как ты думаешь, девушка хочет выйти за тебя замуж?

— А разве это имеет значение? — Для меня это важно, но я не склонен говорить об этом вслух. — Если ее брат прикажет, то так и будет. Так уж заведено.

Финн снова пожал плечами.

— Это вопрос, который стоит задать. Так ты собираешься ответить да?

— С чего ты взял? — Я криво усмехнулась, потому что Финн знает меня достаточно хорошо, чтобы говорить такие вещи. Я был единственным ребенком, у меня не было братьев и сестер, и я часто хотел иметь брата. Финн несмотря на то, что технически он работает на меня, вполне справляется с этой ролью.

— Мне знакомо выражение твоего лица, когда ты принимаешь решение. — Он опрокидывает в себя последний стакан виски и возвращает стакан в бар. — Если уж на то пошло, — добавляет он, и звон бокала о бокал дает мне понять, что он наливает себе еще, — я думаю, это правильный выбор.

Формально одобрение Финна не имеет значения. Но в частном порядке я рад, что оно есть.

— Я свяжусь с ним утром, — говорю я Финну. — А сегодня подумаю над этим.

— Это разумно. — Он поднимает бокал, ухмыляясь мне. — За то, чтобы Тео Макнил наконец-то женился.

Я бросаю на него взгляд, но все равно опрокидываю в себя остатки виски.

Похоже, я наконец-то беру себе невесту.

* * *

Вечером у меня деловой ужин, и этого достаточно, чтобы ненадолго отвлечься от Николая Васильева и его сестры. Встреча, о которой идет речь, проходит в высококлассном ресторане, где много черной кожи, тусклых углов, люстр и красивых, мягко говорящих женщин в дизайнерских платьях на руках влиятельных мужчин в дизайнерских костюмах, такое место не кажется мне таким естественным, как должно быть. Тем не менее, я давно научилась вливаться в общество, с тех пор как был достаточно молод, чтобы понять свое место в мире. Я тот, кто я есть, один из этих влиятельных людей, хотя иногда мне кажется, что я мог бы предпочесть более спокойную жизнь.

Но моя семья на протяжении многих поколений работала над тем, чтобы у Макнилов было имя, чтобы мы были синонимом власти и богатства, а с этим приходит ответственность, от которой я не могу уклониться.

Встреча с инвестором новой сети клубов, является еще одним прикрытием для всех незаконных сделок, которые приносят настоящие деньги. Обычный разговор о финансах и бизнес-планах, бухгалтерская книга и портфолио, лежат открытые на столе перед нами между тарелками с дорогими закусками и бокалами с виски и коньяком высшего сорта. Это продолжается так долго, что я начинаю уставать к концу, когда бумаги подписаны и счет оплачен. После его ухода я еще немного сижу, раздумывая над очередной задачей, и этого времени хватает, чтобы симпатичная темноволосая женщина в обтягивающем красном платье опустилась в кресло напротив моего, мило положив подбородок на руку.

— Твоя компания ушла, — замечает она. — Позволь угостить тебя выпивкой.

Она подалась вперед. Возможно, она из эскорта, но я так не думаю. В ней есть какая-то нервная бравада, которая говорит о том, что она наблюдала за мной большую часть ночи. Если бы я мог предположить, у нее есть группа друзей в другой части ресторана, которые сейчас молча подбадривают ее. Я бросаю взгляд чуть левее, скрытно, как меня давно учили, и вижу именно это, столик с пятью другими женщинами, все в одинаково облегающих и дорогих платьях, которые шепчутся за спиной, наблюдая за ней.

— Я немного староват для вас. — Эти слова звучат нелепо даже для моих ушей, за исключением седины на висках и то тут, то там пробивающейся щетины, я не выгляжу на сорок три, и разница в возрасте между мной и женщинами, которые согревают мою постель на ночь, никогда меня нисколько не беспокоила.

Если бы я действительно беспокоился об этом, я бы не раздумывал о браке с Марикой Васильевой. Я даже не уверен, что ей есть двадцать.

Девушка хихикает легкими игривым звуком, от которого кровь должна была бы приливать к моему члену, но вместо этого я испытываю слабое раздражение. Что, черт возьми, со мной не так? Я мог бы принять предложение этой девушки выпить и уже через час забрать ее в свой пентхаус, задрав ее ноги к своим ушам или заставив ее обхватить ртом мой член. Она, вероятно, сделает все, о чем я ее попрошу, и у меня такое чувство, что, скорее всего, сделает это хорошо.

Проблема, конечно, в том, что меня тошнит от бессмысленного секса. Что, собственно, и заставляет меня чувствовать себя чертовски старым. В моей жизни было огромное количество секса, столько женщин в моей постели и вне ее, что я забыл, как многие из них выглядят, и уж точно большинство их имен. Их было так много, что я устал от них. Все они слились в кишащую массу бессмысленных завоеваний, которые выглядят, звучат и ощущаются одинаково, и теперь мне кажется, что отвести эту девушку домой, вместо того чтобы просто несколько раз провести кулаком по члену и на этом закончить, стоит больших усилий, чем оно того стоит.