Я мог бы написать официальный рапорт, но вместо этого отвел его к первому сержанту Мата, старшему военнослужащему сержантского состава нашей роты. Как второй лейтенант, я был старше его по званию, но это была лишь формальность — первый сержант роты наставлял нас, молодых офицеров. Он велел мне возвращаться в свой взвод, а с этим случаем он разберется сам.

Несколько дней спустя сержант сказал:

— Этот говнюк больше не служит в нашем Корпусе, лейтенант.

Бам — и человек исчез. Упакован и отправлен. Каждому лейтенанту нужен первый сержант Мата, человек с двадцатипятилетним стажем и сотней друзей в других гарнизонах. Куда делся смутьян? Да какая разница; он вылетел. Он был олицетворением тех проблем, с которыми сталкивались младшие офицеры в те дни, и подобные увольнения плохих игроков были необходимы, чтобы справиться с неспокойными временами. Корпус морской пехоты не стал снижать свои стандарты. То, что называлось «ускоренное увольнение», являлось важнейшей политикой, установленной для времен, которые, к счастью, остались в далеком прошлом.

Благодаря таким первым сержантам, как Мата, и молодому командиру батальона, который однажды станет комендантом Корпуса морской пехоты, в нашем батальоне быстро сократилось и количество мразей, и их влияние. Те, кто выжидал, быстро поняли, что к чему, и выпрямились. Почему? Потому что мало какая судьба может быть хуже, чем публичное неприятие и увольнение. Каждому нужен друг, цель и шанс стать частью чего-то бóльшего, чем он сам. Никто не хочет быть отброшенным в сторону как никчемность.

Как и военно-морские силы, морская пехота организована для переброски кораблями ВМС для высадки на вражеские берега. Мы отправлялись в путь с сорокафунтовым вещмешком и боевым снаряжением, живя с ними месяцами. Жизнь и служба была физически тяжела, что порождало у нас грубоватый, но добрый юмор. Своих 180 человек я узнал так же хорошо, как и своих братьев дома. Когда мы не отрабатывали высадку десанта, то бегали бесчисленные круги по летной палубе. Мы читали все подряд — от «Звездного десанта» Хайнлайна до исторического исследования сражения за Окинаву Николса и Шоу. Мы выпускали пар и спускали недельную зарплату за пару буйных дней на берегу в Гонконге, Сеуле, Сингапуре, Маниле и дюжине других городов, иногда к неудовольствию наших командиров. И то, что я узнал о сложностях проведения морских десантных операций во время многочисленных дальних походов в Тихом и Индийском океанах, очень пригодилось мне в будущем.

За первую дюжину лет службы в морской пехоте я командовал двумя взводами и двумя ротами, побывав в тринадцати странах на полудюжине кораблей. Где бы мы ни ходили, на каждой высадке и в каждом учении в чужих странах, я познал огромную ценность союзников. В Корее морские пехотинцы этой страны служили моими советниками и доказали свою стойкость в заледеневших холмах. Новозеландские войска в Малайзии продемонстрировали свой воинственный дух маори и научили нас воевать в джунглях, как это делали на своих островах и филиппинские войска. Энергичные и компетентные австралийцы, и спокойные представители японских Сил самообороны показали нам разные, но эффективные стили ведения боя. Эти и другие люди продемонстрировали мне незаменимую пользу от обучения у других.

Ветераны Вьетнама научили меня, что нельзя выиграть перестрелку, будучи доброжелательным. В джунглях Вьетнама вражеская тактика заключалась в том, чтобы пробраться как можно ближе к позициям морских пехотинцев, чтобы мы не могли использовать свои средства огневой поддержки. В ответ на это морпехи научились организовывать огневые мешки — определять важнейшие участки местности, по которым нужно наносить удары. Эти участки пристреливались, и с помощью простого кодового слова серия снарядов обрушивалась на врага.

В качестве примера наставничества, которое я получил, будучи молодым офицером, можно привести одного из командиров нашей роты, Энди Финлейсона, который обучал меня тонкому искусству огневой поддержки. На полигоне на Филиппинах он отработал со мной, как нанести серию артиллерийских ударов, приближая их все ближе и ближе к нашим позициям. В качестве благодарности за веру Энди в меня, я старался читать рекомендованные им книги, в том числе «Лейтенантов Ли» Дугласа Фримена и «Стратегию» Лиддела Гарта. Он призывал меня расширять свой кругозор, и я перенял этот метод наставничества на протяжении всей своей карьеры.

В последний день наших занятий я ожидал, что Энди будет управлять артиллерийской поддержкой. Ничего подобного! Он оставил меня одного управлять артиллерией, минометами и пулеметами по мере продвижения войск. Мне нужно было дать один минометный залп, положив его в двухстах ярдах перед передовыми подразделениями. Я был уверен в правильности координат и времени открытия огня, произнес кодовое слово, и мины полетели. Земля содрогнулась от серии взрывов 81-миллиметровых мин, и войска продолжили наступление. Энди кивнул и отошел. Намек был понятен: после того, как вы обучили своих подчиненных, верьте в них.

С тех пор я стараюсь привить поколениям морских пехотинцев навыки эффективного использования оружия поддержки. Не стóит посылать в бой солдата с винтовкой, когда с этой задачей справится пятисотфунтовая бомба. Огневая мощь позволяет использовать потрясающие американские технологии, давая нашим солдатам решающее преимущество. Уверенность в том, что их командир знает свое дело и не станет тратить их жизни впустую, в сочетании с ожиданиями младших офицеров является ключом к получению полной самоотдачи наших солдат. Возникающая в результате этого уверенность — самое сильное оружие, доступное нам.

Шесть лет спустя мы с Энди служили вместе в батальоне, дислоцированном на Гавайях. Подразделение находилось на борту амфибийных кораблей в Индийском океане, направленных туда президентом Картером после того, как Советы вошли в Афганистан. В то же время Иран удерживал в плену пятьдесят два сотрудника американского посольства в Тегеране. Группа спецназа собиралась предпринять попытку спасения, и наша задача состояла в том, чтобы отвлечь иранцев или отреагировать на любую другую непредвиденную ситуацию. Отвлечь внимание иранских военных мы могли, захватив что-то критически важное для них.

В нашем батальоне разработали план десантирования с целью захвата крупного иранского объекта. Предполагалось, что это будет отвлекающий маневр, но после того как мы уточнили и отработали план, мы были уверены, что разгромим несколько тысяч иранских солдат, охранявших объект. Несмотря на то, что враг будет превосходить нас численно, мы были обученными ударными войсками, обладающими преимуществом внезапности. Наши истребители с авианосцев и корабельные орудия ошеломят защитников, а затем мы их перебьем. Это может показаться самонадеянным, но история полна примеров — например, действия «Каменной стены» Джексона в долине Шенандоа, — когда смелость в сочетании с продуманным планированием одерживала верх над численно превосходящим противником. В конечном