— Гнев Господень, — прошипел он, пытаясь поймать мельтешащиеруки.

Дженни испустила леденящий кровь визг, в тот же момент изовсех сил пнула, нанеся мастерский удар в голень ногой, обутой в грубый черныйбашмак, который считался подобающей для послушниц обувью. Неизвестный зарычалот боли и на мгновение выпустил ее. Она метнулась прочь и даже успела пробежатьнесколько ярдов, но зацепилась ногой за толстый корень дерева и упала ничком,ударившись виском о камень.

— Дай мне веревку, — проговорил брат Волка, с мрачнойухмылкой оглядываясь на компаньона. Набросив на голову Дженни мягкий плащ,Стефан Уэстморленд обмотал им ее тело, привязав таким образом руки к туловищу,взял у сообщника веревку и надежно связал получившийся тюк посередине. Покончивс этим, он поднял свою живую ношу, забросил на коня — позорно, ягодицамикверху, — и вскочил в седло позади нее.

— Ройс не поверит в нашу удачу! — прокричал Стефан скачущемурядом всаднику, чья пленница тоже была связана и переброшена через седло. —Подумать только, чтобы девчонки Меррика остановились под тем деревом,готовенькие, словно спелые яблочки, которые только и надо что стряхнуть светки. Ну теперь нам нет надобности разведывать укрепления Меррика — он сдастсябез боя.

Дженни была плотно замотана темной шерстяной тканью, головаее билась о бок коня, цокот копыт болью отдавался в желудке, а при упоминанииимени «Ройс»у нее кровь застыла в жилах. Ройс Уэстморленд, граф Клей-мор. Волк.Ужасающие истории, которые она о нем слышала, уже не казались слишкомпреувеличенными. Их с Бренной похитили люди, не проявившие ни малейшегоуважения к одеждам ордена Сент-Олбенс, которые носили девушки, к одеждам,свидетельствовавшим, что они послушницы — будущие монахини, покуда не принявшиеобета. «Что за нравы у мужчин, — в неистовстве поражалась Дженни, — поднявшихруку на монахинь без зазрения совести, без страха перед возмездием, людским илиБожьим! Ни один человек не решится на это. Только дьявол и его присные!»

— Эта, что у меня, в обмороке, точно мертвая, — сообщилТомас с гнусной ухмылкой. — Жаль, у нас не было времени отведать добычу, хотя,на мой вкус, я предпочел бы лакомый кусочек, завернутый в твою скатерку,Стефан.

— Твоя покрасивей из двух, — холодно отвечал Стефан, — и тыне отведаешь ни кусочка, пока Ройс не решит, чего сам пожелает сделать с нимиобеими.

Почти задохнувшись от ужаса в своем чехле, Дженни издалакороткий, бессмысленный, панический, протестующий крик, но никто его неуслышал. Она обратилась к Богу, прося покарать похитителей смертью прямо вседлах, но Господь, кажется, тоже не внял, и кони тяжело скакали вперед безостановки. Она молилась, чтоб ей открылся какой-нибудь путь к спасению, однакоголова ее была слишком занята судорожным, мучительным припоминанием жуткихлегенд о смертоносном Черном Волке: «Он держит пленников лишь для того, чтобыпытать их. Он хохочет, когда его жертвы визжат от боли. Он пьет их кровь…»

К горлу Дженни подступил комок, и она принялась заклинатьуже не о побеге, ибо в душе знала, что побег невозможен. Вместо этого онамолилась, чтобы поскорее пришла смерть и ей не довелось опозорить гордое имясемьи. В памяти всплыл голос отца, наставлявшего ее сводных братьев, когда онибыли совсем юными: «Будь на то воля Господня, чтоб вы погибли в руках врага,сделайте это храбро. Умирая, бейтесь как воины. Как Меррики! Умрите в бою…»

Слова эти торжественно гремели в ее сознании час за часом,снова и снова, и когда кони замедлили шаг и она безошибочно распознала далекийшум большого, полного мужчин лагеря, ярость стала преодолевать страх. Онаподумала, что чересчур молода, чтобы умереть, и что это несправедливо! А теперьнастал черед погибнуть и нежной Бренне, и это тоже случится по вине Дженни. Ейпридется предстать перед милосердным Господом с таким грехом на совести. И всепотому только, что по ее земле рыщет кровожадный великан-людоед, пожираякаждого на своем пути.

Лошади резко встали, и без того сильно бьющееся сердце еезаколотилось вдвое быстрей. Со всех сторон доносились звон металла о металл,топот солдат, а потом она услышала голоса пленников — мужчин, слезно моливших опощаде:

— Сжалься, Волк… Смилуйся, Волк… Жуткий хор превратился ввопль, а Дженни бесцеремонно стащили с коня.

— Ройс, — кликнул ее захватчик, — постой… мы тебе кое-чтопривезли!

Полностью ослепшую из-за накинутого на голову плаща Дженни,все еще со связанными руками, взвалили на плечо; до нее донесся вопль Бренны,выкрикивающей ее имя, и их потащили вперед.

— Смелей, Бренна! — прокричала Дженни, но плащ приглушилголос, и она знала, что перепуганная сестра не услышит ее.

Дженни резко опустили на землю, подтолкнули вперед. Ноги еезатекли, она пошатнулась и тяжело рухнула на колени. «Умри как Меррик. Умриотважно. Умри в бою», — песней звучало в ее душе, пока она безуспешно пыталасьподняться. Над нею впервые раздался голос Волка, и она поняла сразу, что этоон. Голос был ошеломляющим, страстным, казалось, он шел прямо из преисподней.

— Что там? Надеюсь, какая-нибудь еда. Веревка, связывающаяруки, вдруг разом ослабла. Раздираемая демонами-близнецами — страхом и злостью,— Дженни неуклюже поднялась на ноги, размахивая запутавшимися в плаще руками,словно взбешенное привидение, пытающееся избавиться от савана. И в тот же миг,когда плащ упал, сжала кулачки, яростно бросилась на черного дьявола, нагигантскую, вздымающуюся перед ней тень и ударила в крепкую костистую челюсть.Бренна лишилась чувств.

— Чудовище! — завопила Дженни. — Варвар! — И вновьзамахнулась, но на сей раз кулак ее был пойман, ловко и больно стиснут,занесенная рука заломлена за голову. — Дьявол! — прокричала она, вывернулась инанесла сильный удар в подбородок. — Сатанинское отродье! Похититель невинных…

— Да что ж это… — взревел Ройс Уэстморленд, схватилпротивницу за талию и оторвал от земли, держа в воздухе на расстоянии вытянутойруки. Это была ошибка. Нога, обутая в башмак, снова дернулась и угодила Ройсупрямехонько в пах, отчего он сложился едва ли не пополам.

— Ах сучка! — прогремел он, бросая ее от изумления, боли излости; потом вцепился в шерстяную накидку, прихватив вместе с ней и прядьволос, запрокинул Дженни голову и прорычал:

— Замри!

Казалось, сама природа ему повинуется — смолклипронзительные крики пленников, стихло звяканье железа, и на огромной поляневоцарилась мертвая тишина. Сердце Дженни бешено стучало, кожу на головесаднило, она зажмурилась в ожидании удара могучего кулака, который ее,несомненно, убьет.

Но его не последовало.

Умирая отчасти от страха, отчасти от смертельноголюбопытства, она медленно открыла глаза и впервые по-настоящему увидела еголицо. Демонический призрак, чуть не заставил ее взвизгнуть от ужаса. Он былогромен. Чудовищен. Волосы у него были черные, и черный плащ жутко развевалсяпозади от ветра, словно жил собственной жизнью. Отблески пламени плясали насмуглом ястребином лице, вспыхивали в странных глазах, отчего они сияли наизможденном бородатом лице, как серебряные монеты. Громадный богатырь смускулистыми руками — Дженни хватило одного взгляда, чтобы понять, что он ивправду способен на любое приписываемое ему злодейство, «Умри храбро! Умрибыстро!»