— Как это случилось?

Хаджи-бей приподнял ковер, в глазах лекарямелькнул ужас при виде мертвого тела.

— Бесма!..

— У нашего повелителя истощилосьтерпение, — уклончиво ответил евнух.

— На все воля Аллаха, — пробормоталлекарь. — Кто-нибудь об этом знает?

— Два охранника и мой слуга Талат. Яприказал ему известить принца Селима. — Хаджи-бей устремил на лекарянапряженный, изучающий взгляд.

Тот усмехнулся.

— Как кстати, что принц Ахмед сбежалвчера, — проговорил он. — Он копченый человек. Ты не знаешь, где онсейчас?

— На дороге, ведущей а Адрианополь, судяпо последним сообщениям, — ответил ага. — Но его догонят и вернут.

— Зачем, ага кизляр?

Хаджи-бей замолчал в нерешительности. Он зналлекаря как человека, искренне преданного султану Баязету. Но чью сторону онпримет, если султан умрет?

Словно прочитав его мысли, лекарь сказал:

— Напрасно ты опасаешься, что я поддержупринца Ахмеда, дружище. Уж ты-то должен знать меня хорошо. Или уже забыл, какя, тогда еще совсем молодой человек, боролся за жизнь умирающего принцаМустафы? Я просидел у его изголовья всю ночь, невыносимо страдая, видя, какбедняжка мучается в страшной агонии, которую я ничем не мог облегчить. Когда жеон испустил дух, я искренне возблагодарил Аллаха за то, что тот наконецсжалился над ребенком и прекратил его страдания. В награду за мои усилия султансделал меня придворным лекарем. Я всех здесь знаю. Принц Ахмед рос слабым,избалованным и развращенным. Душа у него прогнила, словно перезревший фрукт.Принц Коркут хороший человек, но с него вполне достаточно Македонии, где он сувлечением занимается археологией. Таким образом, выбирать не из кого. Остаетсяпринц Селим. К тому же и сам султан связывал именно с ним главные надежды. Япреклоняю голову перед мудростью нашего господина.

— Спаси султана, если сможешь, —ответил Хаджи-бей. — Он должен публично лишить Ахмеда всех прав, иначе намне миновать войны. А мы должны избежать этого. Любой ценой. Есть немало тех,кто поддержит Ахмеда, надеясь через него получить власть в собственные руки.

— Янычары?

— Нет-нет, — покачал головойага. — Бали-ага предан султану, а после него будет предан Селиму. Аянычары последуют за своим вожаком.

— Тогда, считай, полдела сделано, ага.Тем более что и народ души в Селиме не чает.

— Народ?! Тьфу! Народ — это толпа,которая пойдет туда, куда ее позовут. Во дворце еще сидят гнусные шакалы, но янадеюсь в ближайшее время избавиться от них.

Лекарь кивнул в знак согласия:

— Займусь своим пациентом, ага.

— Хорошо, а я пока распоряжусь, чтобысоздали все условия для его выздоровления, — сказал Хаджи-бей. — Ипрослежу, чтобы у покоев султана поставили дополнительную охрану. Нельзядопустить, чтобы весть о его тяжелом состоянии покинула стены этого дворца.

С этими словами ага приблизился к дивану ивзглянул на султана. Баязет спал, и гримаса боли исчезла с его лица. Хаджи-бейеле слышно вздохнул. Он сам был уже стар и чувствовал усталость. Он не желалсвоему повелителю зла, ибо Баязет всегда был добр к нему. Но Хаджи-бей мечталувидеть день, когда на трон поднимется принц Селим, сильный и молодой, принявот отца бремя государственной власти. Тогда дело будет сделано и можно будетуспокоиться.

Еще раз тяжело вздохнув, старик вышел изпокоев султана.

Великий визирь помогал султану определятьвнутреннюю и внешнюю политику Османской империи, но при дворе Баязета настоящимхозяином был ага кизляр. Он действовал от имени султана, и потому слово егоявлялось для всех законом. Хаджи-бея любили за доброту и великое терпение, новместе с тем боялись, ибо знали, что он скор на расправу. Хаджи-бей являлсяодним из самых могущественных людей во времена правления султана Баязета.

Он лично проследил за тем, чтобы в народеузнали о том, что султан слег от переутомления и вдобавок из-за измены кадины,о которой ему стало известно. Бесму, как было сообщено официально, казнилпалач, а тело ее зашили в мешок и бросили в море.

Люди были потрясены, но отнюдь не тем, чтоБесму задушили, ибо сей вид казни был в империи чрезвычайно распространен, и нетем, что ее не похоронили, а предали волнам, ибо и это было в порядке вещей.Нет, люди удивлялись тому, что эта женщина, которая столько лет творила зло,все же понесла заслуженное наказание. Те немногие, кто был посвящен в еековарные планы, теперь тряслись от страха, боясь, что их изобличат и накажут зато, что они не донесли на нее. Но большинство не сомневались ни в способностисултана распознать зло, ни в его власти и тихо ждали, когда же Бесма совершитсвою последнюю ошибку, за которую поплатится жизнью.

По городу ходили многочисленные слухи. Внароде уже знали о побеге принца Ахмеда и поговаривали, что вот-вот в столицу сбольшой пышностью въедет принц Селим. И спрашивали друг друга; почему наследникскрылся? Может быть, был со своей матерью заодно? И правда ли, что султан слегот переутомления? Может быть, на него совершили покушение? И оно удалось? Иявляется ли принц Ахмед до сих пор наследником?

Константинополь бурлил в предвкушении ответовна все эти вопросы.

Утро выдалось ясным и солнечным. Город проснулсяс рассветом, и жители высыпали на улицы. Константинополь требовал грандиозногозрелища, и ага кизляр приложил все усилия к тому, чтобы не разочароватьстолицу, чтобы народ надолго запомнил въезд принца Селима в город. ПередХаджи-беем стояла достойная задача: поднять народ на борьбу за младшего сынасултана, если вдруг принц Ахмед посмеет напасть на город.

На улицах сегодня было немало тех, кто отличнопомнил тот далекий день, когда принц Селим покидал Константинополь, уезжаяправить Крымской провинцией по приказу своего отца. Теперь он возвращался.Позже многие еще зададутся вопросом: с чем именно связано это возвращение? Носейчас людям хотелось праздника, и они радовались в предвкушении его.

Вдруг мальчишка, сидевший на высоком дереве заворотами города, крикнул:

— Едут!

Те, кто стоял ближе к воротам, невольновытянули шеи и напрягли зрение, пытаясь что-нибудь увидеть вдали. И они увиделисначала облако пыли на горизонте, которое росло мучительно медленно. Наконецстало ясно, что скачут татары, свирепые воины и верные слуги Селима. Вдруг имнавстречу из города устремился эскадрон янычаров, одетых в красно-зеленыеодежды и на лошадях гнедой масти, На несколько мгновений в толпе воцарилосьзамешательство. Что сейчас будет? Может быть, принцу Селиму запрещен въезд вгород?