— Добрый день, дочери мои.

Сайра поднялась со своего места, приблизиласьк ага кизляру и сердечно обняла его:

— Милый Хаджи-бей, что у тебя нового?

— Все кончено, — ответил ага. —Принц Ахмед мертв, и наш Селим празднует победу!

— Слава Аллаху!

— Султан знает об атом? — быстроспросила Зулейка.

— Пока нет, моя госпожа. Его состояние впоследние дни опять ухудшилось, он в беспамятстве. Но я поставлю его визвестность, как только его разум прояснится.

— Как умер принц Ахмед?

— Плохо, милая Сайра.

— Хватит дурачиться! — повысилаголос бас-кадина. — Ты отлично знаешь, что я имею в виду.

— Да, мадам, но даже в самые светлыепраздники не стоит терять чувства юмора. Дабы не зазнаться и не переоценитьсебя. Сайра покраснела:

— Ты прав, ага.

Польщенный ее смущением, Хаджи-бей ободряющепохлопал ее по плечу. Перед ним стояла тридцатитрехлетняя женщина, которая ужеподарила своему господину четверых детей. Она была умна, ослепительно красива,являлась бас-кадиной наследного принца и тем не менее не утратила способности краснетьи признавать свои ошибки, Хаджи-бей столько лет жил ради того Только, чтобыувидеть на троне принца Селима, но теперь ему хотелось дожить и до того дня,когда у руля империи станет Сулейман, сын этой удивительной женщины. Воистинуон будет еще более великим правителем, чем отец.

— Пойдем, ага, садись вместе с нами уогня и расскажи о том, каков был конец Ахмеда, — пригласила она. —Персиковый шербет?

По ее вызову в гостиной появиласьдевушка-рабыня и передала старшему евнуху хрустальный бокал в золотой оправе.

— Где бы ни появлялся Ахмед, он всюдутерял своих сторонников столь же стремительно, как и приобрел их два годаназад. Осознав, что сражение проиграно, он бросил тех немногих, кто ещеоставался ему верен, и решил укрыться в ближайшей деревне, рассчитываясохранить инкогнито и затеряться среди черни. Несчастный! Как всегда, он сделалне правильный выбор. Дело в том, что накануне его же собственные людиразграбили и разорили это селение. Жители узнали принца и задержали его доприезда Селима.

Глаза Зулейки горели, она была оченьвозбуждена рассказом. Взяв абрикос, она с силой надкусила его, сок потек у неепо подбородку.

— Как он умер, Хаджи-бей? Каков был конецэтой свиньи? Евнух улыбнулся. С возрастом красивая китаянка не утратила былойгордыни. Едва увидев в Ахмеде своего врага, она с того самого дня только иждала известия о его смерти.

— Терпение, милое дитя. Терпение. Я ужеподхожу к этому. — Он пригубил шербет из бокала и продолжал:

— Ахмед был приведен пред очи брата.Говорят, он рыдал и даже замочил себе шаровары от страха, как ребенок. ПринцСелим учинил ему строгий допрос, после чего призвал его взять себя в руки,покориться воле Аллаха и принять достойную смерть, как и полагается отпрыскуосманской династии. Он вложил в руки черного немого раба меч Ахмеда и приказалбрату упасть на него. Несчастный взвыл от ужаса, закричал, что не может этогосделать, и стал умолять Селима, чтобы тот сам убил его. Тогда наш принцнапомнил Ахмеду, что Пророк запрещает братоубийство. Тем временем тучи сгустилисьв небе, близилась гроза. Ахмед же все никак не мог решиться, и Селим сталпроявлять признаки нетерпения.

Через несколько минут над головами собравшихсяпрогремел раскат грома и начался ливень. А принц Ахмед все еще не мог решитьсяпринять достойную смерть. Затем молния ударила в соседний дом и снесла целуюстену. На секунду все взоры обратились в ту сторону, а когда Селим вновьобернулся, он увидел, что Ахмед уже насажен на меч, словно цыпленок на вертел.

— Хорошо! — проговорилаЗулейка. — Так и надо изменнику!

— Но это еще не все, — произнесХаджи-бей. — Немой раб, державший меч, не мог сказать ни слова, но янаучил его письму. И он послал мне записку, в которой говорилось, что в тотмомент, когда все обернулись на разрушенную хижину, принца Ахмеда кто-тотолкнул на меч. Никто этого, кроме него, не видел.

— Кто толкнул? Он написал, кто толкнул?

— Ибрагим.

— Как ужасно… — испуганно пролепеталаФирузи.

— Что же тут ужасного! Умер наш враг, имы должны радоваться этому!

— Ты меня не правильно поняла, Зулейка.Я, конечно, рада тому, что Ахмед умер, но почему именно наш Селим был егопалачом? Почему он не устроил над ним суд? Теперь люди скажут, что он убилбрата нарочно, чтобы захватить трон.

Зулейка в немом негодовании воздела глаза кпотолку. Сайра же мягко коснулась руки своей подруги:

— Нет, милая, никто не посмеет назватьСелима убийцей. Равно как и бесчестным человеком. Как раз наоборот, если бы онне приговорил своего брата сам, тогда на него обрушилась бы критика со всехсторон. Ведь номинально Ахмед все еще являлся наследником. Ты знаешь, чтоболезни султана до сих пор не позволила ему официально объявить своим новымнаследником Селима. Те, кто поддержал нашего господина, сражался за него,проливая свою кровь, верил в него… Эти люди ждали, что именно он долженрасправиться с врагом. Иного не дано. Селим мог подвергнуть Ахмеда пыткам иунижениям, но он этого не сделал. Дал ему умереть достойно. Когда Селимвернется из похода, мы не должны ни словом, ни намеком напоминать ему об этом.Ахмед был врагом ему, но и братом тоже. И в сердце Селима сейчас горечь, язнаю.

— Сайра, Сайра… — пробормоталХаджи-бей. — Ты так мудра, будто за твоими плечами опыт тысячелетнейжизни! Теперь я даже жалею о том, что в свое время не дал тебе другого имени.Тебя следовало назвать Хафизе, дочь моя!

— Нет, ага кизляр, я предпочитаюназываться Сайрой, — со смехом ответила бас-кадина. — Хафизе значит«мудрая». Когда у тебя такое имя, люди и требуют от тебя соответственно ему.Причем ежедневно. Мне пришлось бы очень туго. Всем ведь не угодишь.

— О Аллах! — воскликнул старшийевнух, закатывая глаза к потолку. — Что ни слово, то жемчужина! Кадинызасмеялись.

— Хаджи-бей! Ну хватит!

Ага кизляр усмехнулся:

— Я же дурачусь.

— Ах так? Вон с глаз моих, старыйинтриган! — воскликнула Сайра со смехом.

Хаджи-бея не пришлось просить дважды. Он сширокой улыбкой поднялся со своего места, поклонился женам будущего султана иудалился.

Спустя несколько недель принц Селим вернулсядомой, где его встречала счастливая семья. Впрочем, всеобщая радость омрачиласьдвумя трагедиями. Известие о первой принес во дворец сам принц. Теплопоздоровавшись с каждой кадиной по отдельности, он отозвал третью жену всторону и что-то стал тихо говорить ей. Зулейка неожиданно издала вопль,который заставил всех обернуться.