для политики. Думаешь, мир делится на предателей и верных слуг? Нет. Он делится на тех, кто успел сделать выбор, и тех, кто ждал слишком долго.

— И ваш выбор — продать всё, что вас окружает, за мешок дукатов? — Теодор наклонился вперёд, понизив голос. — Или за обещания, которые никогда не будут исполнены?

Конталл не ответил, только вновь потянулся к кубку, но рука дрогнула. Вино, наверное, потеряло вкус.

— Я не предатель, — произнес он, его голос был спокоен, почти равнодушен. — Я лишь человек, который видит дальше других. Император слеп, он не замечает, как империя разлагается изнутри. Иноземцы уже протянули свои руки к нашим сокровищам, а он все еще думает о старых порядках. Партии при дворце как и встарь борются за власть, разворовывая заодно казну и придумав вытащить из-за рубежа каких-то дальних наследников, которых тут никто не знает.

— Я же, — он усмехнулся, — я реалист. Я понимаю, что времена изменились. И чтобы выжить, нам нужно приспособиться. А это значит — искать новых союзников. Ты же знаешь, как устроен мир, Теодор. Сила — вот что решает все. А у нас ее больше нет. Так что не стоит винить меня в предательстве. Я всего лишь делаю то, что должен. Лучше пусть мой народ живет под властью императора Запада, чем погибнет. Дух старой империи — это не только стены Города, Большой дворец, В лазерный, Святая София… Все это — лишь внешние формы, а формы могут со временем меняться, если останется дух.

— Я, как преданный своей стране, обязан вас… — начал Теодор Лемк, но договорить не успел.

С противоположной стороны комнаты дверь распахнулась с силой, словно ее выбили сапогом. Двое незнакомцев, не из его отряда, ворвались внутрь. На поясе у них на перевязях висели шпаги, а в руках были пистоли.

Лемк едва успел упасть на колено, чтобы избежать пуль, которые просверлили стену в полу футах о него.

За ними ворвались ещё несколько человек. Русворм и Конталл поспешили выхватить оружие, присоединившись к своим людям.

Против Теодора, который, хотя и страдал ещё от раненой под Петричем ноги, но находился в самом расцвете своих молодых лет, привык к боям. И появление новых врагов его чрезвычайно обозлило, а первую очередь на себя — надо было сразу вязать дукса и генерала! А теперь осталось только драться.

Лемк едва успел отшатнуться, когда первый из них бросился в атаку, целясь прямо в грудь.

— … это что еще за представление? — выдохнул он, ловко уходя от удара.

Шпага одного из нападавших чиркнула по краю его одежды, и Лемк, не теряя времени, атаковал сам, но натолкнулся на умелую защиту.

Первый нападавший сделал выпад, но Лемк сам отбил его клинок, заставив того пошатнуться. Второй, более осторожный, попытался зайти сбоку, но Теодор резко развернулся, перехватив его атаку, выставив лезвие перед собой.

— Умные люди говорят, что в драке важно терпение…— бросил Лемк, скашивая взгляд на дукса, который пока стоял у стены, не вмешиваясь. — Вы же не надеетесь, что вам удастся реализовать свой план?

Дукс не отвечал, но его люди теперь двигались с большей осторожностью, словно понимая, что перед ними вовсе не случайный человее. Лемк сделал шаг вперед, вынуждая одного из них споткнуться о лежащий стул, и его клинок тут же нашел цель углубившись на ладонь между рёбер.

Первый противник рухнул на пол с тяжелым стоном, а второй, заметив это, яростно атаковал. Лемк, не дал ему шанса, кинув левой рукой в голову кувшин со стола, а затем ударом в бок обезвредил и второго.

Сзади ему прилетел скользящий удар, от которого Теодор вынужден был пробежать вперёд, замечая ещё одного противника. Блеснувший клинок врага встретился с его скьявоной с оглушительным звоном. Металл обжег ладонь, и Теодор на мгновение сощурился от боли. Мысль об атаке улетучилась, уступив место холодному расчету. Он отступил на шаг, позволяя противнику обнажить себя, и с молниеносной точностью вонзил клинок в незащищенное горло. Труп безвольно обмяк, и Теодор, не оборачиваясь, двинулся дальше.

Раскрасневшаяся Иованна билась с одним из слуг, нанося многие рубящие удары, ругаясь:

— Кучкин син! (Сукин сын!)

Ещё пара человек Лемка стойко держались и вот-вот должно было подойти подкрепление.

— Итак, дукс, — сказал он, вытирая клинок об одежду одного из нападавших, — мы можем продолжить наш разговор? Или у вас припасены еще гости? А может, они уже бегут прочь, а?

Дукс молчал, его лицо оставалось напряженным. Лемк, сдерживая дыхание, перевел взгляд на поверженных и медленно опустил клинок.

— Преданность, дукс, — продолжил он с холодной усмешкой, — это вещь редкая. Сдавайтесь и молитесь о милости императора.

Дукс вышел вперёд.

— Не надейтесь, что сумеете выбраться отсюда.

Стоя посреди кабинета, он поднял свою шпагу и жестом пригласил Теодора нападать. На его губах играла насмешливая улыбка.

— Думаешь, солдат из низов может победить знатного воина? — произнес он, делая первый выпад.

Теодор уклонился, шагнув в сторону, и вытащил перед собой скьявону — тяжелый клинок, привычный в его руке. Он ничего не ответил, только сосредоточенно наблюдал за дуксом. Тот кружил вокруг, как опытный боец, меряя расстояние и выбирая момент для удара.

Дукс сделал второй выпад — быстро и резко, целя в плечо. Теодор парировал, его скьявона звякнула, отражая тонкое лезвие шпаги. Сила удара заставила дукса слегка отступить.

— Хороший удар для простолюдина, — усмехнулся дукс, и в его голосе уже не было уверенности.

Бой завязался. Шпага дукса была быстрее, её тонкое лезвие металось, как змея, но скьявона Теодора была мощнее. Каждый его удар был точен и рассчитан на то, чтобы пробить защиту. Оружие дукса со звоном скользило по стали, но сам он сохранял хладнокровие, сдерживая натиск.

Они сходились и расходились, кружили по кабинету, стремительно парируя удары. Дукс был старше, более грузен. Теодор прихрамывал.

Шпага дукса наносила удар и прочертила воздух, задела и рукав, и руку Теодора, оставив на ткани темный след. Теодор, не обращая внимания на боль, шагнул вперед, нанося мощный удар сверху.

Дукс отклонился, но чуть замедлился, подустав, и это стало его ошибкой. Теодор сделал выпад, целя в бок. Дукс едва успел поставить шпагу на защиту, но сила удара заставила его пошатнуться.

— Это не дуэль, дукс, — тихо произнес Теодор, обрушивая на него серию ударов. — Это суд.

Дукс попытался снова атаковать, но скьявона Теодора перехватила шпагу, и