— Вы молодец. Я рада, что вы решились. Всегда знала: высделаете это.

— Если б не вы, не решился бы никогда. Спасибо вам,Мэгги. — Без Мэгги с ее тактом и настойчивыми уговорами у него не было быни сына, ни внуков.

— Обязательно решились бы. Мне приятно, что вы сообщилимне об этом. Долго вы там пробудете?

— Пару дней. Надолго остаться не могу. В канун Новогогода я должен быть в Нью-Йорке, на концерте Мелани. Заказали репортаж. Но здесьмне очень нравится. Вот если б вы смогли поехать со мной в Нью-Йорк… Концертвам бы непременно понравился. Мелани — блестящая артистка.

— Может, как-нибудь вырвусь на один из концертов.Хотелось бы.

— В мае она выступает в Лос-Анджелесе. Я васприглашу. — Хочется надеяться, к тому времени она уже определится, уйти измонастыря или остаться. Эверетт желал этого больше всего на свете, но онпромолчал. Это серьезное решение, Мэгги нужно время, а он обещал не торопить.Ведь он позвонил, только чтобы рассказать о Чеде и внуках и поблагодарить зато, что она очень деликатно подтолкнула его к этому шагу.

— Желаю хорошо провести время, Эверетт. Позвоните потом,расскажете, как там у вас.

— Непременно. Спокойной ночи, Мэгги… И спасибо вам…

— Благодарите не меня, Эверетт, — улыбнуласьМэгги. — Благодарите Бога.

И он, засыпая этой ночью, Его благодарил.

На следующий день Эверетт накупил игрушек для детей,туалетную воду для Дебби и большой шоколадный торт к столу. Когда Чед заехал заним, он как раз возвращался с сумками.

Чед помог ему сложить все это в багажник и отрапортовал, чтона ужин они с детьми пожарили куриные крылышки и приготовили макароны с сыром.Сейчас они отвечали за меню.

Мужчины были рады видеть друг друга. Чед повез Эверетта кнебольшому чистенькому домику, который тот уже видел. Внутри оказалось тепло иуютно, хотя и наблюдался некоторый беспорядок: трое детей на полу гостинойиграли в игрушки, работал телевизор, а на диване полулежала хорошенькая молодаяженщина, блондинка с бледным лицом.

— Вы, наверное, Дебби? — заговорил с ней Эверетт.Женщина поднялась и пожала ему руку.

— Да. Чед очень был рад увидеться с вами. Мы частоговорили о вас все эти годы. — Она сказала это с намерением сделать емуприятное, хотя Эверетт сомневался в правдивости ее слов. Вряд ли тут говорили онем без раздражения или печали, по крайней мере со стороны Чеда.

Затем Эверетт обернулся к детям: они оказались славными итакими же красивыми, как родители, и, кажется, мирно уживались друг с другом.Внучка просто ангелочек, а мальчишки — крепкие маленькие ковбои, довольнорослые для своего возраста. Ну прямо семья из штата Монтана с постера. Пока Чедвозился с ужином, а Дебби, с заметно округлившимся животом, лежала на кушетке,Эверетт играл с детьми. Привезенные им игрушки были приняты на ура. Усадив ксебе на колени Аманду, Эверетт показывал мальчикам карточные фокусы, а когдаподоспел ужин, помог Чеду накрыть детский стол. Дебби сидеть за столом немогла, один вид и запах пищи вызывал у нее тошноту, но в разговоре участвовала.Эверетт был счастлив, и ему очень не хотелось возвращаться в мотель. Он от душипоблагодарил Чеда за вечер.

Затормозив у гостиницы, Чед повернулся к Эверетту и спросил:

— Не знаю, как ты на это смотришь… но не хочешь липовидаться с мамой? Нет так нет, ничего страшного. Я просто подумал, что должентебя спросить об этом.

— Она знает, что я здесь? — забеспокоился Эверетт.

— Я сказал ей сегодня утром.

— А она захочет меня видеть? — Эверетту казалось,что через столько лет такое невозможно. Вряд ли ее воспоминания о немсколько-нибудь приятны. Скорее всего они даже хуже, чем у него об их семейнойжизни.

— Она колебалась. По-моему, ей любопытно. Может, этовам обоим пойдет на пользу и как-то все расставит по своим местам. Мама всегдаговорила, что ты когда-нибудь вернешься и она тебя еще увидит. У нее долго жилаобида на тебя за го, что ты ни разу не приехал. Но теперь все прошло. Она редкоо тебе говорит. Завтра утром она едет к дантисту и могла бы с тобойвстретиться. Она живет в тридцати милях от города, за ранчо.

— Возможно, ты прав, — задумчиво проговорилЭверетт. — Эта встреча поможет нам обоим освободиться от тяжелыхвоспоминаний в прошлом. — Он тоже редко вспоминал о ней, но теперь, когдаувидел Чеда, возможная встреча со Сьюзен уже не вызывала в нем такогоотторжения — всего несколько минут или столько, сколько они смогутвыдержать. — Спроси ее, как она смотрит на это. Я весь день буду в мотеле.Делать мне нечего.

Он пригласил Чеда с семьей завтра на ужин. По словам сына,все они любили китайскую еду, а в городе как раз имелся отличный китайскийресторан. Завтра Эверетт улетал в Лос-Анджелес, а уже послезавтра — в Нью-Йоркна концерт Мелани.

— Я скажу, чтобы она приехала, если хочет.

— Как ей будет угодно, — ответил Эверетт, хотя примысли о встрече со Сьюзен испытывал неловкость. Потом можно будет сходить насобрание, как в день приезда с Чедом. Где бы он ни был, собрания для него —дело святое. Хотя в этом городе собраний было меньше, чем в Лос-Анджелесе, гдеони проходили во многих местах сразу.

Чед пообещал передать матери его предложение и заехать заним завтра вечером. В конце дня Эверетт обо всем отчитался Мэгги: сказал, чтопрекрасно провел время, а внуки просто чудо и ведут себя примерно. Но овозможной встрече с бывшей женой говорить не стал. Он и сам еще не до концазнал, во что это может вылиться, и сильно волновался. Мэгги радовалась за негоеще больше, чем вчера.

Сьюзен появилась в мотеле на следующее утро в десять часов,как раз когда Эверетт допивал кофе с пончиком. Она постучала. Эверетт открыл, иоба застыли на пороге, пристально вглядываясь друг в друга. Эверетт пригласилСьюзен сесть в одно из двух кресел. Она была другая и в то же время осталасьпрежней. Из высокой, но стройной она превратилась в грузную женщину, однаколицо практически не изменилось. Сьюзен тщательно изучала его взглядом. ДляЭверетта она была частью прошлого, человеком, которого он помнил, но к которомууже давно ничего не чувствовал. Сейчас он уже не помнил того времени, когдалюбил ее. Он даже не знал, любил ли ее когда-нибудь вообще. Оба были молоды,бестолковы и злились, оттого что оказались в такой ситуации. А сейчас онисидели в креслах гостиничного номера и смотрели друг на друга, не находя слов.Эверетт чувствовал то же, что и тогда, в молодости: у них ровно ничего общего.Охваченный юношеским желанием, он ни на что не обращал внимания, а оназабеременела. Он вспомнил свое отчаяние и безнадежность, вспомнил, какимбезрадостным казалось будущее, когда ее отец заставил его жениться. Бракпредставлялся Эверетту пожизненным заключением. Впереди ожидала череда долгихлет, как длинная, пустынная дорога. Всякий раз при мысли об этом он чувствовалотчаяние. Вернувшись мыслями в прошлое, Эверетт испытал то же самое давнееощущение, будто нечем дышать, вспомнил, как начал пить, как потом сбежал. Жизньс этой женщиной равнялась самоубийству. Эверетт не сомневался, что Сьюзендобрая душа, но они были совсем разные люди. Чтобы вернуться в настоящее,Эверетту пришлось совершить над собой усилие. На долю секунды ему вдругзахотелось выпить, но он тут же опомнился — ведь он свободен. Она уже непредставляет для него опасности. А в ту западню он попал не столько из-за нее,сколько по воле обстоятельств. Они оба стали игрушками судьбы. Эверетт никогда,даже ради сына, не мог смириться с мыслью о том, что ему всю жизнь придетсяпрожить с этой женщиной.