…Откуда слепые старушки в лифте в половине одиннадцатоговечера?!

— Нет. Никого.

— Я пошла! — громко крикнула Варвара, чтобы было не такстрашно. — Ты не выходи. Если меня долго не будет, звони и говори про бомбу.

— Я с тобой.

— Нет. Стой около телефона и никуда не отходи. Я пошла.

— Ну иди!! — крикнула Таня. Ей тоже было страшно, но вчераее не били по ребрам и по скуле, требуя каких-то неведомых миллионов!

Щелкнули замки, открылась дверь. На площадке было темно,только на этаж ниже горела лампочка, ее скудный свет не достигал Варвариныхног. Она покрепче перехватила молоток.

Лифт не работал — зря она надеялась на слепую старушку!Когда они с Таней поднимались, лифт висел на уровне третьего этажа, раззявивпобитые пластиковые двери, как это она забыла!

Заглядывая через перила, Варвара стала осторожно спускаться.Дышать она старалась как можно тише. Никаких звуков не было слышно, кромеобычной подъездной жизни — за тонкими дверями гремели кастрюли, разорялисьтелевизоры, пищали чьи-то не уложенные до сих пор дети.

Размытый желтый свет остался вверху, и теперь нужно былодойти до следующей лампочки. Варвара облизала сухие губы. Порванная кожацарапалась и была как будто чужой.

У Димки ранена голова. Он профессор, а не спецназовец. Безочков он слепнет и становится беспомощным. Тот, кто вчера чуть было неприкончил Варвару, теперь мог напасть на него, а у нее ничего, только молоток!Молоток из Танькиной ванной!

Внизу что-то грохнуло, и Варвара замерла. Гладкая ручкапоехала из потных пальцев. Подъездная темень была размыта жидким светом,выползавшим из грязных высоких окон.

Больше ничего не было слышно, и она, постояв еще немного,снова стала осторожно спускаться.

В подъезде никого не было.

Варвара открыла дверь на улицу, выбралась в сырую мартовскуютьму и, задрав голову, посмотрела вверх, зная, что в одном из черных квадратовбоится Таня. Варвара помахала рукой, надеясь, что подруга поймет, что с ней всев порядке. Махать было неудобно, и Варвара не сразу сообразила, что в руке унее зажат молоток.

Нужно возвращаться.

Но где же, черт побери, Димка?!

Или Таня все-таки его пропустила, а потом подняла панику?!

Варвара вернулась в подъезд и прикрыла за собой холоднуюдверь. Дверь заскрипела и опять открылась. Варвара оглянулась на нее.

Странный звук, как будто что-то упало, повторился. Варварасильно вздрогнула и остановилась, прислушиваясь.

Снова неясное шевеление, смутный шум и вроде бы голоса.

Откуда?

Вверху — Варвара задрала голову — никого. От напряжения вушах тонко звенело, и было непонятно, где кончается ее собственный внутреннийзвон и начинаются внешние звуки.

Звук шел с левой стороны, из крохотной дворницкой каморки —наконец-то она поняла! Каморка служила выходом к мусоропроводу, и еще в нейбыли навалены какие-то доски и тряпки, даже метлу дворник опасался в нейдержать — сопрут!

Впрочем, еще большой вопрос, был ли дворник. Скорее всего,нет никакого дворника.

У дворника должны быть окладистая борода, белый фартук,медная бляха, здоровенные ручищи и подозрительный взгляд. Обо всех «нарушениях»дворник должен немедленно докладывать городовому Серапиону Мардарьичу исвистеть в заливистый свисток.

В эту секунду Варвара все на свете отдала бы за такогодворника. Он засвистел бы в свисток, тяжело топая, прибежал бы городовой, иВарваре не пришлось бы пробираться, спотыкаясь в мусоре, в крохотную каморкувозле мусоропровода, сжимая в руках молоток — единственное оружие!

Чем ближе к помойке, тем сокрушительнее воняло, и Варвара,стараясь не дышать, приложила ухо к двери.

За ней шевелились и разговаривали — все она правильноопределила. Переложив молоток, она стала осторожно приоткрывать дверь, умоляяее, чтобы она не скрипнула.

В каморке было светлее, чем в подъезде, и первым Варвараувидела Димку. В его очках отражался свет уличного фонаря, блестел наостриженной голове. Второго человека Варвара не разглядела. Он стоял к нейспиной, черная лыжная шапка была низко надвинута, и в руке у него был пистолет,отсвечивающий вороненым дулом. Тот, который с пистолетом, негромко и непрерывноматерился, тыкал оружием. Димка молчал в углу.

Капля пота проползла по Варвариному виску и шлепнулась нацементный пол, как ей показалось, с ужасающим грохотом.

— Значит, так, — перестав материться, заговорил тот, у когобыл пистолет. Голос показался Варваре знакомым. — Я тя давно приметил, ещекогда моя сука тя только к себе определила! Я-то сразу знал, что ни х… ты небольной, а она просто куражится, дура проклятая! Мужик ей понадобился дозарезу! Не может она, сучка бешеная!.. А теперь мне деньги понадобились. Тыпонял или нет?! Деньги за суку и ее гаденыша! Столько, сколько я скажу, завтраже! Не, ты понял или нет?!

— Да, — сказал Димка довольно громко. Варвара обрадовалась,что он может говорить. Значит, все не так уж плохо. Раз сам стоит и можетговорить, значит…

— Шоб завтра же были деньги. Привезешь и отдашь мне и тогдаможешь катиться отсюда, куда хочешь, и их забирать с собой! Гаденыша я покаподержу, шоб ты не передумал ненароком. Твою мать, профессор! Да я тебя!.. —Пистолет опять дернулся, и Варвара стиснула молоток. Ей нужно было подобратьсяпоближе, и так, чтобы он не услышал, только тогда она сможет ударить. Господи,помоги!.. Ударить надо так, чтобы оглушить, чтобы они с Димкой успели выбратьсяиз вонючей тесной каморки.

— И не вздумай со мной шутки шутить!.. Я те сразу яйцаоторву, а гаденышу башку сверну! Деньги мне нужны, деньги! Суку можешь забиратьбесплатно, все равно она ни на что не годится, а пацана я те так не отдам,сволота американская!..

Тут произошли сразу два события.

Димка внезапно отделился от стены, сделал огромный шагвперед и оказался прямо перед пистолетом, который почти уперся в беззащитныйДимкин живот. Не обращая внимания на пистолет — Варвара зажмурилась, — онсхватил того за грудки и, кажется, даже оторвал от пола. Одновременно за спинойу Варвары вспыхнул свет, показавшийся с непривычки очень ярким, таким ярким,что не терпели глаза.

— Я вызвала милицию! — раздался дрожащий, но решительныйголос. — Они сейчас приедут!! Если кто-нибудь шевельнется, я закричу!

— Вот сука!.. — просвистел тот, кого Димка держал внескольких сантиметрах от пола, и тут Димка его ударил.