— Илария тебя побила? — удивилась Таня.

— Может, наняла кого? А?

Таня пожала полными плечами, зашла за ширмочку и стала мытьруки.

— Ты сама говоришь, что это не международный заговор. Когоона наняла-то? Киллера? Как в кино?

— Да, — вздохнула Варвара, — киллер не проходит по смете.

— Что?!

— Тань, правда не имеет смысла никого нанимать за деньги,чтобы побить меня. Это глупо.

Дверь опять стала осторожно приоткрываться, и Таня крикнулаповелительным докторским голосом:

— Подождите!

— Если кто-то думает, что деньги у меня, значит, в моейквартире как раз деньги и искали, — задумчиво продолжала Варвара, — конечно, ненашли, потому что денег у меня нет. Тогда написали записку и пришпилили ее ктвоей двери, чтобы мы деньги вернули.

— Откуда взялась моя дверь? Они что, следили за нами?

— Наверное, — сказала Варвара по-прежнему задумчиво, — когдамы Димку к тебе перевозили, ночью, помнишь? Вполне могли. То есть он пришел,нарвался на Димку, дал ему по голове и остался у подъезда, ждать, как будутразворачиваться события. Проводил нас до твоей квартиры и пришел на следующийдень, когда я улетела в командировку.

— А про командировку откуда узнал?

У Варвары дрогнула рука, и чудодейственная примочка упала напол. Она медленно села на узкой больничной кушетке и спустила ноги.

— Про командировку знал мой шеф, — задумчиво произнесла она,— они знали вдвоем с Иларией. Они и придумали эту командировку! Они придумалиее специально, чтобы услать меня как-то так, чтобы я не могла неожиданновернуться, понимаешь? Если бы они меня послали… в Коломну, я могла бы вернутьсяв любую секунду! Поменять билет, поехать на автобусе, а не на электричке, иличто-то в этом роде. Из-за границы раньше вернуться нельзя, да и кто станетраньше возвращаться из Карловых Вар! Значит, это они устроили погром в моей квартире.На свободе.

Варвара взялась за голову.

— Может, тебе валерьяночки? — спросила Таня.

— Нет. И ключи! У меня пропали ключи от квартиры! Мы ещедумали, где их вытащили, в троллейбусе или на работе! Конечно, это они ивытащили! Все сходится!

— Давай все-таки налью валерьяночки, — предложила Танянастойчиво, — сходится, и хорошо. Теперь самое главное, чтобы от нас отстали!Мы с тобой совсем ни при чем! А тебя отколошматили! А что он тебе колол, незнаешь?

— Нет. — Варвара пыталась навести порядок в своих мыслях, аТанька ей мешала.

— Что-то такое правильное колол, раз ты сегодня целый деньскачешь и такой путь прошла! Бывший врач, надо же!.. — Она хмыкнула, то лиодобрительно, то ли сердито, и распахнула дверь в коридор. — Заходите, женщина!

Варвара поднялась с кушетки и сунула ноги в расстегнутыесапоги.

— Туда иди, — сказала подруга и открыла белую дверь вкрошечную смотровую комнатку. — Зажги свет и полежи. Вон выключатель. Можешьчайник поставить.

В сапогах с перегнутыми пополам голенищами Варварапроковыляла в смотровую и встала у окна. За окном был бедный больничный дворикс двумя грязными зелеными «уазиками» и перекосившейся скамейкой. На скамейкемыл ногу большой полосатый кот. Наверное, в лужу наступил. В марте всюду лужи.

Ее услали в командировку, чтобы она не могла неожиданнонагрянуть в Москву и помешать детальному осмотру — разгрому! — своей квартиры.Для того, чтобы осматривать — громить! — было удобнее, у нее вытащили из сумкиключи.

С ключами что-то не так. Варвара закрыла глаза.

Что-то не так. Не так.

Она пришла домой и обнаружила, что ее дверь открыта. Нет,сначала она обнаружила, что замок на коридорной дверце прихвачен синейизолентой. Потом она вошла и увидела, что дверь в ее квартиру как-то странноколышется, как будто от сквозняка. Димка лежал в коридоре, вокруг его головыбыло черно. Только когда Таня стала его спасать, Варвара вспомнила про ключи.Ключей не было. Когда они уезжали на Таниной машине, она заперла дверьзапасными ключами.

Потом Варвара приехала из Шереметьева и обнаружила, что отее дома ничего не осталось.

Что-то она упустила. Чего-то не вспомнила.

Зеленый «уазик» под окном зафырчал мотором и тронулся,расплескивая воду. Кот перестал мыться, поднял голову и проводил «уазик»взглядом. Нога у него осталась вытянутой, как пистолет.

Иван следил за ней. Он знал, что она летит в Карловы Вары, идаже думал, что она везет ту самую кредитную карточку «подальше отзаинтересованных сторон». Он оказался рядом с ней в самолете, но до этого унего было полно времени — целая ночь! — чтобы вернуться в Варварин дом иперевернуть там все вверх дном.

Он не нашел карточку и решил, что должен полететь следом заней, чтобы перехватить ее. В отеле он залез к ней в номер и вытащил старыйконверт, потому что был уверен, что карточка в нем.

Да. Это правдоподобно.

Это правдоподобно, и из этого следует, что все остальное —тоже он. Скотч на лице, глянцевый журнал под щекой, боль, мат, вкус собственнойрвоты, как будто треснувший череп и разлетевшиеся по стенам ошметки мозгов —все он.

Варвара застонала сквозь зубы.

Тогда зачем он ее отпустил? Зачем позволил ей уйти сегодняиз его дома? Или отпустил, чтобы продолжать следить? Может, он ехал за ней всвоей машине, пока она шла через пол-Москвы, и теперь поджидает за облезлымуглом поликлиники, уверенный, что в конце концов она приведет его к деньгам?!

Нет. Надо успокоиться.

Если бы все было именно так, вряд ли он признался бы, чтоутащил конверт из ее номера, да еще показал его ей! От этой мысли ей сталонемного легче.

Нужно попробовать зайти с другой стороны.

Как ее шеф связан с Петром Борисовичем Лиго? Кто мог егоубить? Явно не Иван — никакого Ивана не было тогда в его кабинете!

Допустим, деньги со счета Павла Белого увел его брат испрятал как-то так, что их никто не может найти. При чем тут Варварин шеф? Зачемему был нужен Петр Борисович, да еще так сильно нужен, что он всегда принималего вне очереди и даже проводил с ним некоторое время?!

Значит, деньги они украли вдвоем, это единственноеобъяснение.

Как там говорится? Примем это за рабочую гипотезу?

Гипотеза так гипотеза.