чтобы чужие не узнали.

– Главное, чтобы Скупердяй не узнал.

– Узнает…

– А вообще, зачем мы сюда пришли? – напомнил Мухобой.

– Давай уж найдем поскорее этот чертов амулет, – проворчал Басон.

И услышал за спиной возглас друга:

– Вот он!

На развалах золотых монет и ярких женский украшений, переливающихся всеми цветами радуги, амулет выглядел довольно скромно. Небольшое золотое сердце на цепочке, незатейливый узор, наверняка есть крышечка, которая открывается, а внутри может оказаться искусно выполненный портрет или локон волос. В общем, вещица из тех, какие часто дарят девушкам.

Поэтому Басон машинально протянул руку, поддел цепочку пальцем и поднял амулет вверх, чтобы разглядеть получше. И в этот момент почувствовал, что темнеет в глазах. Возгласа Мухобоя он уже не слышал.

Мухобой охнув, провалился вниз, чувствуя, что его накрывает сверху что-то вязкое и тяжелое. Сердце бешено колотилось. Он мысленно послал проклятия всем, по чьей вине, как он думал, оказался здесь. Но то, упавшее сверху, не пыталось задушить его или съесть – это обнадеживало. Мухобой извернулся и попытался выползти наружу, что удалось не с первой попытки.

Минута потребовалась ему, чтобы понять, что накрывшее сверху – его одежда. Еще пара минут потребовалась, чтобы осознать, что он теперь маленького роста, вместо рук – лапы, вместо одежды – шерсть, а хвост приделан где-то сзади и может легко отклоняться вправо, влево, вверх и вниз. Мухобой пошевелил ушами и сказал:

– Мяу!

Теперь это означало, что он крайне озабочен случившимся.

Но и видеть он стал значительно лучше. Сумрак не казался таковым, можно было легко различать колебания паутины в углу под потолком. И запахи – сколько теперь было разных запахов! Мухобой не разобрался, хорошие они или плохие, но это было интересно.

О друге он не забыл. Подошел к Басону-коту, на вид весьма упитанному, и ткнул его в бок: вставай. Это прозвучало как «мяу-мяу».

– Отстань! – мяукнул в ответ Басон.

Но все же и он пришел в себя через некоторое время. После нескольких минут ругательств и проклятий, которые звучали как «мау-мау-мау», он успокоился и принялся оглядываться. Видимо, новые запахи тоже не давали ему покоя.

– Тебе еще повезло, что не завалило одеждой, – сделал вывод Мухобой, – а то выкапывай тебя оттуда!

– Сам бы выкопался! – ответил Басон. – Ты хоть понял, что произошло?

– Это все амулет! – догадался Мухобой.

– И мы теперь навсегда останемся котами?

– Ну, я не знаю, как повезет.

– А ведь дверь мы теперь не откроем.

– Но попробовать стоит.

Они вернулись к двери в коридоре. О руне, светящейся на стене выше, никто уже не думал. Дверь, как и следовало ожидать, не поддавалась. И Басон, и Мухобой помнили, что открывалась она туго. Коту, даже двум котам, не под силу ее открыть. Они принялись мяукать и царапать дверь, в надежде, что карлик их услышит, но тщетно. Потом они сидели у двери и молчали.

– А что, и котом быть почетно, – сказал, наконец, Мухобой.

– Да уж, очень почетно, – проворчал Басон. – Каждый будет тебя пинать.

– Зато у кошки девять жизней, – возразил Мухобой.

– Не советую проверять.

– Ого, мы, кажется, заговорили стихами?

– Лучше давай ищи выход.

– Выхода нет.

– Коту не пристало опускать лапы.

– Я временный кот.

– Тогда, если не хочешь остаться им навсегда, ищи, как нам отсюда выбраться.

Выход и вправду нашелся. Узкий лаз у самого пола, ведущий неизвестно куда. Басон принюхался.

– Не пойму, чем пахнет, – мяукнул он. – Не то мышами, не то змеями.

– Какая разница, – отозвался Мухобой.

– Нет уж, я змее на ужин попасть не хочу, – сказал Басон. – Иди тогда первый, беспечный кот.

– От кота слышу, – пробурчал Мухобой и протиснулся в нору.

Басон вернулся к амулету, поднял лапой цепочку и осторожно взял ее в зубы, ожидая чего угодно, например, что ударит молния, или что он превратится обратно в человека. Но ничего не произошло. Басон осмелел, стиснул зубы покрепче и полез в нору за другом.

Ход вел сначала вверх, потом начал загибаться вправо, потом вниз. Острые кромки стен царапали шкуру, но Мухобой не сдавался. Ему до жути было страшно в этой каменной норе, но он скорее бы умер, чем признался в этом. Поэтому он старался как можно скорее выбраться наружу, тем более что сзади пыхтел Басон. Кот из него получился упитанный, мускулистый, и ему приходилось туго.

Там, где ход опускался, очень некстати скопился лед. Мухобой чувствовал, как он холодит лапы, а выпущенные когти скользили. Если где-то воды скопилось много, и она замерзла, им вообще не выбраться. С этими мыслями он вывалился из норы и полетел в сугроб.

Ходят легенды, что кошки всегда приземляются на лапы, но к коту-Мухобою это не относится. Тем более что наступила ночь: Мухобой даже не видел, куда падает. Он проделал изрядную дыру в сугробе, а сверху обрушился снег. Через насколько мгновений в сугроб упало что-то тяжелое. «Басон приземлился, – отметил про себя Мухобой и принялся хохотать. Со стороны это звучало: Мяу-мяу-мяу-мяв!»

– Чего ржешь? – возмущенно мяукнул сверху Басон. – Давай выкапывайся наружу!

– Да, пухленьким и толстеньким везде хорошо, они не тонут, – отозвался снизу Мухобой.

Он заработал лапами и вскоре появился на вершине сугроба. Огляделся. Звезды светили ярко, как никогда. От них тянулись тонкие лучи к земле, которые прерывались только там, где в вышине плавали тонкие серебристые облака, не видимые глазу простого смертного, ну, в смысле, не кота. Снег отливал серебром, сосны вдалеке казались выкованными из бронзы.

Размышления прервал недовольный мяв Басона:

– Похоже, нам на роду написано сдохнуть от холода!

– Ну нет, – возразил Мухобой, – побежим к форту. На четырех лапах сподручнее.

– И что мы им скажем? – Басон задумчиво наклонил голову и пошевелил хвостом.

– Скажем «мяу» и нас покормят, – ответил Мухобой.

– Да, ты прав, – мяукнул Басон. – Как я понимаю, форт в той стороне…

– Да, хорошо, что хоть об этом теперь думать не надо.

– Погнали.

Басон подхватил