все еще жив, – задумчиво произнесла другая женщина. – Возможно, это могло предотвратить прямое вмешательство Разрушителя.

– Мне это не нравится, – сказал Эльрао. – Я думаю, нам следует повернуть назад.

– Мы приняли решение, – возразила Алоноя. – Продвигаемся вперед. Никаких споров.

Суматоха в лагере в конце концов улеглась, и древние вернулись к спальникам, хотя большинство стражников бодрствовали больше обычного. Кельсер улыбнулся и снова пробрался к самой голове Алонои.

– Как бы ты хотела умереть, Алоноя? – прошептал он ей и нырнул под землю.

На этот раз они больше не спали. На другой день вся компания с сонными глазами продолжила путь. Ночью Кельсер снова не давал им покоя. И еще раз. Он превратил следующую неделю в ад для всей группы, нашептывая разным ее членам, обещая ужасные вещи. Он очень гордился многообразными способами, которые придумывал, чтобы отвлечь, напугать и расстроить их. У него не было возможности схватить сумку Алонои, – во всяком случае, они были с ней осторожнее, чем раньше. Однажды утром, когда они разбивали лагерь, ему удалось схватить другую сумку. В ней был поддельный стеклянный шар.

Кельсер продолжал свою кампанию раздора, и к тому времени, когда группа достигла густого леса из причудливых деревьев, их терпение лопнуло. Они огрызались друг на друга и уделяли меньше времени отдыху утром и ночью. Половина отряда была убеждена, что им следует повернуть назад, хотя Алоноя настаивала: если уж «Разрушитель» только разговаривает с ними, значит он не может их остановить. Она подтолкнула все более сомневающуюся группу вперед, к деревьям.

Именно этого Кельсер и добивался. В густых джунглях легко держаться впереди лошадей, проходя сквозь заросли, как будто их не было. Он обогнал отряд и устроил им небольшой сюрприз, затем вернулся и обнаружил, что они опять ссорятся. Отлично.

Он протиснулся в середину дерева, держа снаружи только руку, заведенную за спину, с ножом, который дал ему Наж. Когда вереница лошадей прошла мимо, он выставил эту руку вперед и ударил одно животное по боку.

Лошадь завопила, и в шеренге воцарился хаос. Люди в авангарде – нервы их были напряжены после недели, проведенной в мучениях от шепота Кельсера, – повернули назад. Солдаты кричали, предупреждая, что их атакуют. Древние гнали коней в разные стороны, и некоторые падали, спотыкаясь в подлеске.

Кельсер бросился через джунгли, догоняя авангард. Алоноя в основном держала лошадь под контролем, но в этих зарослях было еще темнее, чем снаружи, и фонари дико раскачивались от бега. Кельсер бросился мимо Алонои к тому месту впереди, где повесил свой плащ между двумя деревьями и привязал его лозами.

Он взобрался на дерево и потянулся за плащом, когда появились первые беглецы, изможденные и малочисленные. Он привязал свой костер внутри плаща и, когда они приблизились, оживил его. В результате горящая фигура в плаще внезапно возникла в воздухе над и без того измученным отрядом.

Они закричали, что Разрушитель нашел их, и разделились, пустив лошадей в беспорядочное бегство – кто в одну сторону, кто в другую.

Кельсер спрыгнул на землю и скользнул в темноту, держась параллельно Алоное и стражнику, которому удалось остаться с ней. Вскоре лошадь древней застряла в густом подлеске. Идеально. Кельсер метнулся в сторону и подобрал свои вещи, затем накинул мантию, которую нашел в крепости. Он продирался сквозь кусты, цепляясь одеждой за ветки, пока не оказался достаточно близко, чтобы Алоноя его увидела.

Затем он вышел так, чтобы она разглядела его получше, и окликнул ее, помахав рукой. Думая, что нашла большую группу своих людей, Алоноя и ее одинокий охранник направили лошадей к нему. Это, однако, только увлекло их прочь от спутников. Кельсер повел ее дальше, затем скрылся в темноту, потеряв ее и оставив их с охранником в одиночестве.

Оттуда он пробрался сквозь темный подлесок к остальным членам группы, призрачное сердце бешено колотилось.

Ах, как же ему всего этого не хватало!

Афера. Возбуждение от того, как человек повинуется тебе, точно флейта, как ты вертишь людьми, заставляешь ломать головы над загадками. Он спешил через лес, прислушиваясь к испуганным крикам, окликам солдат, фырканью и ржанию лошадей. На клочке густой растительности воцарилась демоническая дисгармония.

Неподалеку сморщенный старик собрал солдат и соратников, призывая их не терять головы, и повел обратно в том направлении, откуда они пришли, возможно, чтобы соединиться с теми, кто потерялся, когда караван распался.

Кельсер – все еще в мантии и с украденной сумкой через плечо – лег на землю у них на пути и стал ждать, пока кто-нибудь его заметит.

– Там! – крикнул охранник. – Это…

Кельсер опустился в землю, оставив одеяние и сумку позади. Стражник вскрикнул при виде древнего, который, по-видимому, растаял в воздухе.

Кельсер выполз из-под земли неподалеку, когда вся группа собралась вокруг его одежды и сумки.

– Она распалась, древний! – твердил стражник. – Я видел это собственными глазами.

– Это одеяние Алонои, – прошептала женщина, потрясенно прижимая руку к груди.

Еще один древний заглянул в сумку.

– Пусто, – сказал он. – Милосердный Доми… О чем мы только думали?

– Назад, – сказал Эльрао. – Назад! По коням! Мы уезжаем. Будь проклята Алоноя и эта ее идея!

Они исчезли в мгновение ока. Кельсер неспешно прошелся через лес и остановился рядом с брошенной одеждой, которую они не забрали, слушая, как основная часть экспедиции пробирается сквозь джунгли, торопясь убежать от него.

Он покачал головой, а затем сделал короткую прогулку через подлесок туда, где Алоноя и одинокий охранник теперь пытались следовать за основным отрядом, ориентируясь на звук. Учитывая все обстоятельства, у них это неплохо получалось.

Когда древняя отвернулась, Кельсер схватил стражника за шею и потащил в темноту. Мужчина дернулся, но Кельсер быстро применил удушающий захват и вырубил пленника без особых проблем. Он тихонько оттащил тело назад, затем вернулся и увидел одинокую древнюю, которая стояла с фонарем в руке рядом с лошадью и отчаянно вертелась на месте.

Джунгли стали пугающе тихими.

– Кто-нибудь? – позвала она. – Эльрао? Риина?

Кельсер ждал в тени, а крики становились все более и более неистовыми. В конце концов голос женщины сорвался. Она в изнеможении опустилась на землю посреди леса.

– Оставь это, – прошептал Кельсер.

Она подняла на него покрасневшие от страха глаза. Древняя или нет, она все еще боялась. Ее взгляд заметался, но Выживший слишком хорошо спрятался, чтобы старуха могла его заметить.

– Оставь это, – с нажимом повторил Кельсер.

Просить снова не пришлось. Она кивнула, дрожа, затем сняла сумку и открыла ее, вывалив оттуда большой стеклянный шар. Свет от него был ослепительным, и Кельсеру пришлось отступить назад, чтобы не выдать себя. Да, в этом шаре была сила, великая сила. Он был наполнен светящейся жидкостью, намного чище и ярче той, которую пили древние.

Женщина, в каждом движении которой сквозила усталость, шагнула к лошади, чтобы забраться в седло.

– Пешком, – скомандовал Кельсер.

Она всмотрелась