старой кирпичной стены… в нем было нечто странное. Кельсер попятился, снова прикоснувшись к душе нищего, и увидел перед собой человека с руками и лицом, обмотанными бинтами, с торчащими из-под них белыми волосами. Совершенно белыми волосами – этот факт не скрывал даже втертый в них пепел.

Кельсер ощутил внезапный болезненный укол, как будто по руке прямиком в душу проникла игла. Он отпрянул, когда нищий посмотрел в его сторону.

– Ты! – воскликнул Кельсер. – Бродяга!

Нищий заерзал на месте, но затем посмотрел в другую сторону, обыскивая площадь.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Кельсер.

Светящаяся фигура не ответила.

Кельсер помахал рукой, пытаясь избавиться от боли. Его пальцы… онемели. Что это было? И как беловолосый Бродяга сумел повлиять на него в этой реальности?

Маленькая светящаяся фигурка приземлилась на крышу неподалеку.

– О, будь я проклят… – сказал Кельсер, переводя взгляд с Вин на Бродягу. Он немедленно бросился к стене здания, отчаянно карабкаясь по ней к Вин. – Вин. Вин, держись подальше от этого человека!

Конечно, кричать было бессмысленно. Она его не слышала.

И все же Кельсер, схватив девушку за плечи, увидел ее в Физической реальности. Когда она успела стать такой уверенной, такой знающей? Ее плечи раньше сутулились, но теперь по ним читалось, что их хозяйка полностью владеет собой. Эти глаза, в былые времена широко распахнутые от изумления, теперь проницательно щурились. Волосы стали длиннее, но худощавое телосложение почему-то демонстрировало большую силу, чем тогда, когда они впервые встретились.

– Вин, – сказал Кельсер. – Вин! Послушай, пожалуйста. Этот человек – сплошная беда. Не подходи к нему. Не…

Вин склонила голову набок, затем спрыгнула с крыши, подальше от Бродяги.

– Будь я проклят, – сказал Кельсер. – Она действительно меня услышала?

Или это совпадение? Кельсер прыгнул вслед за Вин, небрежно отскочив от здания. Он лишился алломантии, но был легким и мог упасть, не причинив себе вреда. Он мягко приземлился и побежал по пружинистой земле, преследуя Вин изо всех сил, пробегая через здания, игнорируя стены, стараясь держаться поближе. Она все еще опережала его.

«Кельсер…» – прошептал ему Охранитель.

И сила захлестнула его знакомой резкой волной, принесшей тепло внутри. Это напомнило ему о горящих металлах. Собственная сущность Охранителя придала ему мощь.

Он бежал быстрее, прыгал дальше. Это была не настоящая алломантия, а нечто более грубое и примитивное. Она текла внутри Кельсера, согревая душу, позволяя добраться до Вин, которая остановилась на улице перед большим зданием. Вскоре после того, как он поравнялся с ней, она снова побежала по улице, но на этот раз Кельсер поспевал за ней, хоть и с трудом.

И она знала, что он рядом. Он чувствовал это по тому, как она прыгала, пытаясь стряхнуть преследователя или хотя бы заметить его. Она была хороша, но это – игра, в которую он играл десятилетиями до ее рождения.

Она чувствовала его. Почему? Как?

Она ускорилась, и теперь он успевал с трудом. Двигался неуклюже; его толкал Охранитель, и он не мог воспользоваться изяществом подлинной алломантии. Он не мог ни толкать, ни тянуть; он просто прыгал, хватался за темные стены зданий, а потом вновь воровато бросался вперед.

И все же он широко улыбнулся. Он не осознавал, как сильно скучал по тренировкам с Вин в тумане, по тем временам, когда сравнивал их силы и наблюдал, как его протеже медленно приближается к совершенству. Теперь она была хороша. Даже фантастически. Замечательна в оценке силы каждого толчка, в уравновешивании собственного веса с помощью якорей.

Энергия, волнение. Он почти забыл о неприятностях, с которыми столкнулся. Этого было почти достаточно. Если бы он мог танцевать с Вин в туманной ночи, то поиски способа вернуться в Физическую реальность потеряли бы смысл.

Они выскочили на перекресток и повернули к периметру города. Вин мчалась вперед по стальным линиям; Кельсер ударился о землю, полный гулкой силы Охранителя, и приготовился к прыжку.

Что-то опустилось вокруг него. Чернота острейших шипов; паучьих лап, царапающих воздух; угольно-черного тумана.

– Хм… – раздался со всех сторон голос Разрушителя. – Так-так. Кельсер? Как же я тебя раньше не увидел?

Сила душила его, толкая к земле. Впереди вслед за Вин прыгала маленькая фигурка, сотканная из черного тумана и пульсирующая в том же ритме, что и Кельсер. Это была какая-то приманка.

«Он уже так делал раньше, – подумал Кельсер. – Имитировал Распадальца, чтобы обмануть Вин». Он отчаянно боролся с узами.

Охранитель, в свою очередь, захныкал, как ребенок, в сознании Кельсера, а затем отодвинулся от него. Согревающая сила внутри Кельсера исчезла. Удивительно, но по мере того, как сила таяла, способность Разрушителя удерживать Кельсера ослабевала. Сила Разрушителя стала менее гнетущей, и Кельсер смог подняться на ноги, пробиться сквозь завесу резкого тумана, ковыляя по улице.

– Где ты пропадал? – спросил Разрушитель.

Сила, стоявшая за спиной Кельсера, сгустилась, приняв облик человека с рыжими волосами, которого он видел раньше. На этот раз копошение под кожей мужчины было более сдержанным.

– То здесь, то там, – сказал Кельсер, глядя вслед Вин. Теперь он никогда ее не догонит. – Я решил посмотреть достопримечательности. Узнать, что может предложить смерть.

– Какой же ты уклончивый. Побывал у айри? Полагаю, они тебя и на порог не пустили. Да, нетрудно догадаться. Но мне интересно, почему ты вернулся. Я был уверен, что ты сбежишь. Твоя роль сыграна; ты сделал все, что мне от тебя требовалось.

Кельсер опустил ранец, надеясь, что светящийся шар так и останется незамеченным. Он пошел вперед, обходя марионетку Разрушителя.

– Моя роль?

– Одиннадцатый металл, – весело сказал Разрушитель. – Ты думаешь, это совпадение? История, о которой больше никто не слышал, тайный способ убить бессмертного императора? Она упала тебе на колени.

Кельсер воспринял это спокойно. Он уже понял, что Джеммела коснулся Разрушитель, что сам Кельсер был пешкой этого существа. «Но почему Вин меня услышала?» Что он упустил? Он снова посмотрел вслед Вин.

– А, – сказал Разрушитель. – Дитя. Ты все еще думаешь, что она победит меня, не так ли? Даже после того, как она освободила меня?

Кельсер повернулся к Разрушителю. Проклятье. Как много знает эта тварь? Разрушитель улыбнулся и подошел к Кельсеру.

– Оставь Вин в покое, – прошипел Кельсер.

– Оставить ее в покое? Она моя, Кельсер. Так же, как и ты. Я знаю эту девочку со дня рождения и готовил ее еще дольше.

Кельсер стиснул зубы.

– Так мило, – продолжил Разрушитель. – Ты действительно думал, что это была твоя идея, не так ли? Падение Последней империи, конец Вседержителя… и в первую очередь вербовка Вин?

– Идеи никогда не бывают оригинальными, – сказал Кельсер. – В отличие от кое-чего другого.

– И что же это?

– Стиль, – сказал Кельсер.

Затем он ударил Разрушителя кулаком по физиономии.

Или – попытался. Разрушитель испарился, когда кулак приблизился, и мгновение спустя рядом с Кельсером возникла его копия.

– Ах, Кельсер, – сказал он. – Разве это было разумно?

– Нет, – ответил Кельсер. – Просто соответствовало теме