казался слишком большим для него, и Разрушитель таился рядом, шепча на ухо бедняге голосом самого Кельсера.

Вслед за ним Кельсер увидел Марша, стоявшего среди падающего пепла и невидящими глазами смотревшего на пейзаж. Он, казалось, не двигался; пепел скапливался на плечах и голове.

Марш… Когда Кельсер увидел брата таким, ему сделалось плохо. Согласно плану Марш должен был присоединиться к поручителям. Он догадывался, что случилось потом. В Марше распознали алломанта и заметили, с каким пылом он брался за любое дело.

Рвение и забота. Марш никогда не был таким способным, как Кельсер. Но он всегда, всегда был лучшим человеком.

Охранитель показал ему десятки других – в основном людей у власти, ведущих последователей к гибели, смеющихся и танцующих, пока горы пепла продолжали расти, а посевы увядали в тумане. И каждый либо был пронзен металлом, либо находился под влиянием человека, пронзенного металлом. Кельсер должен был заметить связь еще у Источника Вознесения, когда пульсация силы показала, что Разрушитель может говорить с Маршем и другими инквизиторами.

Металл. Это ключ ко всему.

– Какой разгром, – прошептал Кельсер, взирая на то, что показало ему божество. – Мы не сможем этого пережить, не так ли? Даже если остановим Разрушителя, мы обречены.

– Нет, – ответил тот. – Не обречены. Помни… надежда, Кельсер. Ты сказал… я… я…

– Я – надежда, – прошептал Кельсер.

– Я не могу спасти вас всех. Но мы должны верить.

– Во что?

– В человека, которым я был. В… план… в знаки… и в Героя…

– Вин. Он ее заполучил, Распадалец.

– Он знает не так много, как думает, – прошептал Охранитель. – В этом его слабость. Слабость… всех умников…

– Кроме меня, конечно.

У божества осталось достаточно искры, чтобы тихонько посмеяться над шуткой, что пошло Кельсеру на пользу. Он встал, отряхивая одежду. Это выглядело несколько бессмысленно, учитывая, что здесь не было пыли – не говоря уже о том, что не было настоящей одежды.

– Да ладно тебе, Распадалец. Разве я когда-нибудь ошибался?

– Ну, было дело…

– Это не считается. Тогда я еще не был полностью самим собой.

– И… когда ты стал… полностью самим собой?

– Только сейчас, – сказал Кельсер.

– Ты мог бы… использовать это оправдание… в любое время…

– Теперь ты начинаешь понимать, Распадалец. – Кельсер упер руки в бока. – Мы используем план, который ты привел в действие, когда был в здравом уме, да? Ну ладно. Чем я могу помочь?

– Помочь? Я… я не…

– Эй, будь решительнее. Смелее! Хороший главарь банды всегда излучает уверенность, даже если ее не чувствует. Особенно когда не чувствует.

– Это не имеет… смысла…

– Я мертв. Хватит с меня смысла. Идеи? Теперь ты главный.

– Я?..

– Конечно. Твой план. Твоя ответственность. Ты же как-никак божество. Полагаю, это что-нибудь да значит.

– Спасибо, что… наконец-то… признал это…

Кельсер задумался, потом опустил ранец на землю.

– Ты уверен, что это не поможет? Оно создает связи между людьми и богами. Я-то думал, оно сможет исцелить тебя или что-то в этом роде.

– О Кельсер, – ответил Охранитель. – Я уже сказал тебе, что я мертв. Ты не можешь… спасти меня. Вместо этого спаси моего… преемника.

– Тогда я отдам его Вин. Это поможет?

– Нет. Ты должен сказать… ей. Вы можете общаться… через промежутки в душах… а я не могу. Скажи, что она не должна доверять… пронзенным металлом. Ты должен освободить ее, чтобы забрать… мою силу. Всю без остатка.

– Хорошо, – сказал Кельсер, убирая стеклянный шар. – Освободить Вин. Легко.

Нужно просто найти способ ускользнуть от Разрушителя.

3

– Итак, Мидж, – прошептал Кельсер дремлющему человеку. – Ты понял?

– Миссия… – пробормотал неряшливый солдат. – Выживший…

– Нельзя доверять человеку, пронзенному металлом, – повторил Кельсер. – Скажи ей это. Именно эти слова. Такую миссию поручает тебе Выживший.

Солдат фыркнул, просыпаясь; он должен быть в дозоре – и неуклюже вскочил, когда приблизился сменщик. Кельсер с тревогой смотрел на светящихся существ. Потребовались драгоценные дни – в течение которых Разрушитель держал его вдали от Вин, – чтобы найти в армии тронутого, чья душа отмечена особой печатью безумия.

Не то чтобы такие люди были сломлены, как он успел догадаться. Они были просто… открыты. Этот человек, Мидж, казался идеальным. Он ответил на слова Кельсера, но был не настолько не в себе, чтобы остальные не обращали на него внимания.

Кельсер нетерпеливо последовал за Миджем через лагерь к костру, где Мидж начал оживленно болтать с остальными.

«Скажи им, – подумал Кельсер. – Разнеси новость по лагерю. Пусть Вин услышит».

Мидж продолжал говорить. У костра собирались люди. Они слушали! Кельсер дотронулся до Миджа, пытаясь расслышать разговор. Однако он не мог ничего разобрать, пока нить Охранителя не коснулась его, – тогда слова завибрировали в его душе, слабо различимые для ушей.

– Совершенно верно, – твердил Мидж. – Он говорил со мной. Сказал, что я особенный. Сказал, что мы не должны никому из вас доверять. Я святой, а вы – нет.

– Что?! – рявкнул Кельсер. – Мидж, ты идиот…

С этого мгновения все пошло под откос. Кельсер отступил, когда люди вокруг костра принялись ссориться и пихать друг друга, а затем началась настоящая драка. Вздохнув, Кельсер устроился в туманной тени валуна и стал наблюдать, как испаряется труд нескольких дней.

Кто-то положил руку ему на плечо, и он посмотрел в сторону Разрушителя, который появился рядом.

– Осторожнее, – предупредил Кельсер, – от тебя на моей рубашке пятна останутся.

Разрушитель усмехнулся.

– Я волновался, оставляя тебя одного, Кельсер. Но похоже, ты хорошо послужил мне в мое отсутствие. – Один драчун ударил Дему прямо по лицу, и Разрушитель поморщился. – Мило.

– Силенок маловато, – пробормотал Кельсер. – Когда бьешь кулаком, надо вкладываться без остатка.

Разрушитель улыбнулся глубокой, понимающей, невыносимой улыбкой. «Провалиться мне на месте, – подумал Кельсер. – Надеюсь, я не так выгляжу».

– Пора уже понять, Кельсер, – сказал Разрушитель, – я буду противодействовать всему, что ты сделаешь. Борьба лишь идет во благо мне.

Эленд Венчер появился на сцене, скользя при помощи стального отталкивания, которому Кельсер позавидовал, и выглядя по-королевски. Этот мальчик вырос таким мужчиной, какого Кельсер и не ожидал увидеть. Несмотря на дурацкую бороду.

Кельсер нахмурился:

– А где Вин?

– Хм? – сказал Разрушитель. – О, она у меня.

– Где? – резко спросил Кельсер.

– Не здесь. Там, где я смогу держать ее под контролем. – Он наклонился к Кельсеру. – Хорошая работа – тратить время на сумасшедшего.

И он исчез.

«Ненавижу этого типа», – подумал Кельсер. Разрушитель… он на самом деле производил не более сильное впечатление, чем Охранитель.

«Будь я проклят. Я лучше разбираюсь в этой божественной дребедени, чем они».

По крайней мере, ему-то удавалось вдохновлять людей.

Включая Миджа и остальных драчунов, к сожалению. Кельсер встал в тени валуна и наконец признал факт, которого хотел избежать. Он ничего не мог сделать здесь – не сейчас, когда Разрушитель так сосредоточен на Вин и Эленде. Кельсеру нужно было найти кого-то другого. Может быть, Сэйзед? Или Марш. Сумей он связаться с братом, пока Разрушитель отвлекся…

Он надеялся, что заклинания на этом шаре защитят его от глаз темного бога,