— Это Хруль решил… Скажи спасибо — если б не я, висетьбы тебе в сортире рядом с Зойкой.

— Зачем тебе понадобилось увозить меня из квартиры,устраивать допрос на стройке, да еще убивать двоих ребят Еремея, что были комне приставлены?

— А куда деваться? Хруль велел. Он тебя в подворотнесразу узнал, а ребятишки меня возле твоего дома застукали, вот и пришлось… Яподумал, такая неразбериха, никто следов не найдет, и уговорил Хруля отпуститьтебя.

— Ты надеялся, я решу, что Зойку убили по приказуСлавки, и пристрелю его?

— Очень жаль, что ты его не пристрелила, самомупришлось руки пачкать…

— Ты его пристрелил и ментов вызвал, чтоб они менязастукали рядом с трупом. Опять из-за большой любви?

— Я был уверен, ты выкрутишься… — Валька перевел взглядна пистолет и вздохнул.

— В упор стрелять тяжело, — улыбнулась я, —Ты лучше заставь меня побегать или еще чего придумай…

— Вот дура. Не собираюсь я тебя убивать…

— Один раз ты все-таки хотел меня пристрелить. Развенет?

— А, когда ты с Бардиным на крыльце стояла? Ну хотел.Думал сперва его…

— Но не рискнул…

— Но не рискнул, — зло кивнул Валька. — Я длятебя всю жизнь пустое место… Друг детства, смешнее не придумаешь. А я лет стринадцати только о тебе и думал…

— И чтоб не думалось, пристрелить решил? Киллер из тебяникудышный. Смотри опять не промажь. — Я поднялась и направилась к двери.

— Ты куда? — удивился Валька, вскакивая.

— Ухожу. Вроде обо всем поговорили…

— Стой, куда? — рявкнул он. Я повернулась к нему,почувствовала какое-то движение слева, и тут же раздался хлопок. Чижикаотбросило к лестнице, он ухватился за перила и стал медленно оседать на пол.Одна нога соскользнула вниз, рука разжалась, и он упал, а рядом с собой яувидела Сашу из свиты Бардина. Он прошел, подхватил сверток с пола и развернулгрязную тряпицу. Два увесистых слитка тускло поблескивали в его руках.

Я подошла к Вальке и закрыла его глаза, не обращая вниманияна Сашу. Тот уже направлялся к двери и вдруг сказал:

— Поехали.

— Куда? — Я усмехнулась, предложения мне поступалис регулярностью в несколько минут.

— Я передал ему, что ты просила.

— В самом деле? Он прослезился?

— Не дури, — сказал Саша мягко. — Он тебяждет. И давай поживей, не ровен час принесет кого-нибудь нелегкая.

— Поторопись, — согласно кивнула я.

— А ты?

— А мне в другую сторону. Мы покинули домик, я свернулана тропинку, посыпанную гравием.

— Ведь просил же, кончай дурака валять, —укоризненно заметил Саша, догнав меня.

— Вы хотели, чтоб я нашла для вас золотишко. Я егонашла. Все довольны.

— Давай болтать в другом месте, — поморщился он.

— Давай. Только в другой раз. Если свидимся. Я зашагалапо дорожке, но Саша догнал меня.

— Тебя что, силком в машину запихивать?

— Попробуй, — пожала я плечами.

— Говорю, он ждет тебя.

— А мне плевать. И убери руку с моего плеча, янервничаю.

— Послушай…

— Заткнись. — Я начала терять терпение и даже нежелала скрывать этого.

— Черт тебя возьми! — не выдержал Саша. —Разбирайтесь сами. Мне только надо привезти тебя.

— Сочувствую, потому что ты меня не привезешь.

— Ты злишься, это ясно, но когда успокоишься…

— Слушай, у меня большое желание отправить вас в пешийтур с эротическим уклоном.

— Чего? — не понял он.

— Идите вы…

Задание Саша не выполнил. Мы вышли к домику сторожа, наскамейке у дома сидел пожилой мужчина, скорее всего сторож, и женщина, возле ихног лежала огромная собака. Саша счел за благо не попадаться им на глаза. А япокинула коллективный сад через калитку и торопливо направилась в сторону реки,удаляясь от дороги, чтобы Саша на машине не смог меня догнать.

Река блестела в темноте, я устроилась на холмистом берегу,наблюдая за плавным течением. Время шло, мысли путались в голове, и я уснула,положив голову на согнутый локоть.

Утром меня разбудил детский визг. На импровизированном пляжесобралось человек двадцать детишек, на меня они косились с недоумением. ЕслиВальку уже нашли и в кооператив пожаловали менты, моя ночевка под открытымнебом их наверняка заинтересует. Я искупалась, отойдя подальше от ребятишек,долго лежала в воде, раскинув руки и закрыв глаза. Потом выбралась на берег ипошла в сторону поселка, первые дома которого были видны отсюда. В поселке заглянулав магазин, купила хлеба, колбасы и бутылку пива. Позавтракала, сидя в поле ислушая жаворонка, а потом на рейсовом автобусе добралась до города. Остановилатакси и вскоре входила в арку своего дома. Всего несколько дней назад я вот также шла здесь, строила планы и надеялась, что все в моей жизни будет хорошо.Права была сестрица, не стоило сюда возвращаться.

Дверь была опечатана, я достала ключ, который, несмотря навсе передряги, умудрилась сохранить, вошла и огляделась. Мой дом больше не былмоим домом, может быть, где-нибудь, когда-нибудь найдется место и для меня, апока… Я завернула статуэтку — дедово наследство — в носовой платок, нашласумку, сложила туда кое-какие вещи, затем села на диван и долго пялилась вокно. На свете не было города, куда я хотела бы попасть. И не было ни однойживой души, что ждала меня… Я подхватила сумку, оглядела напоследок комнату изакрыла дверь.

На такси я отправилась к дяде Мише в больницу, малобеспокоясь о том, что кто-нибудь может меня узнать. Из больницы он выписался,еще вчера. Такси я не отпускала и сразу поехала к нему домой. Машина свернулаво двор. Обгорелые щиты на окнах второго этажа исчезли, толстый дядька вкомбинезоне и кепке прилаживал новую раму.

Дядя Миша был у соседки, чинно сидел за кухонным столом напротивнее и пил чай. Моему появлению он не удивился. Посмотрел внимательно и сказал?

— Никак уехать надумала.

— Надумала, дядя Миша.

— И правильно. Посиди здесь, я сейчас. — Он ушел ивернулся с моей сумкой, — Держи. Все в целости.

— Я ведь вас просила взять половину…