Юноша занимался стиркой, когда я ворвалась кнему на кухню. Отметив мимоходом, что у Розы была суперсовременная стиральнаямашина, последнее чудо техники, я сказала:

– Никита, на какие деньги ты сейчасживешь?

Парень растерялся:

– На маленькие. Стипендию платят, дадумаю пару часов в «Макдоналдсе» подрабатывать, там берут студентов.

– Мама не оставила завещания?

– Что завещать-то? – улыбнулсяюноша. – Квартира давно переведена на мое имя. Вкладов в банке у нас нет.

Я успешно разуверила его. Услышав сумму,мальчишка разинул рот:

– Сколько, сколько? Не врете?

Он покраснел от возбуждения и принялся утиратьрукавом рубашки вспотевший лоб.

– Вот здорово, смогу дальше учиться,стану адвокатом. Ай да мама, ну и молодец. И как она столько накопила?

Я промолчала. Лучше тебе, дружочек, не знать,откуда денежки взялись. В подъезде, у входных дверей, мне навстречу попаласьАлевтина, сестра Нади. Женщина тащила две гигантские сумки, набитые продуктами.Из пакетов высовывался кусок свежего мяса, торчали перья зеленого лука. Сквозьпрозрачный пластик виднелись масло, колбаса, майонез, виноград. Надо же, вроденуждается, а покупает столько продуктов, да и виноград в феврале – дорогоеудовольствие. Алевтина со стуком поставила сумки на пол и спросила:

– Вы ко мне?

Я отметила, что на женщине новое элегантноезимнее пальто, чудесные кожаные ботинки на натуральном меху, и не стала ееразубеждать.

В маленькой и бедной квартирке Алевтины современи моего последнего визита прибавилось много вещей. Во-первых, в гостинойпоявилась новая мягкая мебель – велюровый диван и два кресла. Под потолкомсияла внушительная люстра, пушистый ковер закрывал почти весь пол. На кухне,куда Алевтина потащила сумки, глаз сразу упал на новехонькую стиральную машину,такую же, как у Розы.

Алевтина разложила продукты по полкам исварила кофе. Напиток, как и в прошлый раз, оказался удивительно вкусным,только сегодня к нему подали коробку дорогих конфет.

– Как, привыкаете к одинокойжизни? – спросила я.

Алевтина промокнула глаза платком.

– Девочку не вернуть, живу кое-как сгорем пополам.

«И новой мебелью», – пронеслось в моейголове.

– Можете вспомнить последний день,проведенный вместе с Кристиной?

– Естественно, только зачем?

– Убийцу еще не поймали, и мне кажется,что я знаю, где он прячется. Не хватает кое-каких доказательств, вот и хочу ещераз проследить роковой путь ребенка.

– Пятница была. В среду умерла Надя.Кристина рыдала как ненормальная. Утром четверга успокоилась, позвонила вмастерскую, отпросилась и собралась поехать в магазин купить черный платок.Пропала на целый день. В пятницу проснулась поздно и говорит: «Знаешь,мамулечка, я тебя всю жизнь любить буду, даже если ты мне не родная мать». Ятогда отшутилась: мол, Кристиночка, тебе господь сразу двух матерей дал, Надю именя. А она серьезно-серьезно так бормочет: «Да, бедно мы живем, но ничего –скоро все изменится».

Алевтина решила, что у девочки от стрессапоехала крыша. Женщина спросила у Кристины: «Что изменится скоро?» И девушкапонесла невероятную чушь. Мол, она дочь богатых родителей, которую подменили вродильном доме. Сейчас ей открылась правда, а в руках есть, мол, неоспоримоедоказательство ее происхождения. Сегодня Кристина пойдет к настоящим родителям,откроется им, и те примут дочку с распростертыми объятиями. Алевтина приняласьуспокаивать ребенка и пошла на кухню за лекарством. Пока женщина искалатаблетки, Кристина оделась и убежала. Больше она ее не видела.

– Девочка показывала доказательство?

Алевтина отрицательно помотала головой.

– Уж не знаю, что она выдумала. Не былоникаких богатых родителей. Ведь я сама Надьку провожала в родильный дом, самавстречала, в эту квартиру новорожденную принесли. Никто нам ее на воспитание неотдавал, свое дитя, кровное. Просто от горя разум помутился.

Я промолчала, а потом поинтересовалась:

– После смерти сестры остались деньги?

По вспыхнувшему огнем лицу Алевтины сталопонятно, что слова попали в точку, но женщина быстро произнесла:

– Какие деньги? Та рубашки целой неимела, голодранка. Пила горькую. Весь запас на ее болезнь потратила. Работаю настарости лет у людей, грязь таскаю.

Я внимательно посмотрела на ее обозленноелицо, глазки-буравчики и, попросив фото погибшей, стала прощаться. Мозаика вобщем сложилась. Роза и Надя – сладкая парочка – работали вдвоем, обираяжертвы. Одна набила тугой кошелек, и другая, конечно, тоже. Только Седыхдоверяла банку, а Надя скорей всего держала заначку под матрасом, тратячастенько денежки на выпивку. Перед смертью она, конечно, отдала сбереженияродственникам. Вероятнее всего, Алевтине. Вот откуда новая мебель, стиральнаямашина, зимнее пальто и дорогие продукты. Значит, Кристина все-таки решиласьпойти к Резниченко! И я точно знаю, что она была у них. Иначе каким образом вкармане убитой обнаружилась фигурка утки и как кольцо попало обратно к Нелли?

Ужасная февральская погода обрушилась со всейсилой на Москву. Мокрый снег с дождем, противный ветер, грязь. Собакивыскакивали во двор ровно на пять минут. Кошки предпочитали дрыхнуть на кухне,самом теплом месте в доме. Домашние забились по щелям. Даже Левчик притих.Хотя, честно говоря, в этот визит Арцеулов никого не обременял. Целыми днями онпропадал у Новицких, восхищаясь кулинарным талантом Соньки. Иногда, нацепивфартук, отодвигал бывшую супругу от плиты и стряпал фирменное блюдо: спагеттипо-сицилийски. Казик вовсю старался ублажить Левку и таскал его намногочисленные выставки, фуршеты и презентации. В результате у старшегоАрцеулова набралось уже три новых романа для перевода. Мы все только дивились,глядя на идиллическую дружбу.

Мелкий дождь мерно стучал по окнам.Немилосердно зевая, Аркадий и Зайка ушли спать в половине десятого. Наташкадаже не спустилась к ужину. Кока и Тема тихо ворковали в полутемной гостиной надиване. Вдова с шумом мылась в ванной, иногда за плеском воды слышалось еебодрое меццо-сопрано. Она распевала советские песни. Маруська валялась вспальне на кровати, смотрела мультик про Симпсонов и поедала чипсы. Я уютненькопристроилась в кабинете и стала шарить глазами по полкам, выбирая книжечку.

Внезапно прозвонил домофон. Послышался звуккаблуков Ирки. «Наверное, Левка явился», – вяло подумала я, устраиваясьпоудобнее в кресле. Но это была Ева.