Ушибаясь локтями и коленями о куски антрацита, Фандорин вполминуты добрался до кабины и, чертыхаясь, с грохотом спрыгнул на чугунный полза спиной у машиниста и кочегара.

Те завопили от ужаса и дружно вскинули руки.

– Не стреляйте! – срывающимся голосом крикнулчумазый кочегар. – Мы тормозим, но это не так быстро!

– Я тебе заторможу! – рявкнул Эраст Петрович, сампохожий на кочегара. – А ну пару!

Он увидел на боку у машиниста кобуру и вырвал из неёревольвер – слава Богу, длинноствольный.

Кочегар, как заведённый, принялся кидать в топку уголь,машинист всем телом навалился на рычаг, и поезд, словно споткнувшийся, ноудержавшийся на ногах конь, рванулся вперёд.

Высунувшись наружу, Фандорин стал целиться в ближайшегоразбойника. Тот пригнулся, спрятавшись за шею коня. Выстрел – мимо. Ещё один –опять неудачно. Проклятая тряска!

Эраст Петрович взялся за рукоятку обеими руками.

Рванув дверь и оказавшись внутри, Маса увидел, что все лежатна полу, прикрыв головы руками. Отстреливаться никто даже не пытается.Очевидно, поэтому и бандиты сюда не стреляли – во всяком случае, все стеклабыли целы.

Зато орали в вагоне так, будто их всех уже изрешетили исобираются добивать.

Язык американцев Маса знал не очень хорошо – люди этойстраны разговаривали так, будто рот у них вечно набит бататовой кашей, однакослова «Black Scarfs! Black Scarfs![13]» разобрал, их повторялина все лады.

Понятно. Это про разбойников, которые замотали свои лица.

А одна женщина (старая и некрасивая), обернувшись на гологоМасу, ещё закричала: «Injuns!»

Вот дура, не может отличить индейца от японца. Нофандоринскому камердинеру сейчас было не до глупостей.

Он увидел в руке у залезшего под лавку пассажира «винчестер»и потянул оружие к себе.

– Прошу извинить. Очень надо.

Упрямец вцепился, и ни в какую.

– Don't! Please! They'll kill us all!

Лицо белое, губы трясутся. Пришлось его два раза стукнуть,лишь тогда отдал.

Второе ружьё (хороший «ремингтон» солидного калибра)обнаружилось на багажной полке, там же патронташ.

Вооружившись, Маса выскочил из вагона на сцепную площадку ивыпалил разом с обеих рук. Это было ошибкой. Во-первых, ни в кого не попал,во-вторых, отдачей чуть не скинуло под насыпь.

Тогда отложил тяжёлый «ремингтон», заставил себя не думать овизжащих вокруг пулях и приложился к «винчестеру». Главное было слиться свагоном в одно целое, почувствовать себя частью поезда.

Повёл ствол за всадником, как на утиной охоте. Мягко нажалспуск.

Очень хороший выстрел – лошадь поскакала дальше, а человек вчёрном платке покатился в траву.

Интересно было опробовать и «ремингтон».

Поезд дёрнулся, поехал быстрее. Всадники сначала будтозастыли на месте, потом стали понемногу отставать. Целиться было удобно.

Ба-бах!

Ну и отдача! Зато бандит грохнулся вместе с конём. Хорошострелять из 50-го калибра.

Японцу приглянулся человек на белом коне. Тут Маса немножкопоторопился – только шляпу сбил.

А больше пострелять не получилось.

Обесшляпленный всадник натянул поводья, подняв своего белогона дыбы, закричал что-то, замахал рукой, и все остальные тоже враз повернулилошадей. Разогнавшийся поезд моментально оставил банду позади.

– Кровавый ад! – передёрнулся кочегар, доставая изкармана бутылку и жадно прикладываясь к горлышку. – Не верю… Отстали!

Машинист боязливо высунулся, глядя через плечо Фандорина.

– У вас м-мушка сбита, – вернул ему «кольт» ЭрастПетрович, недовольный тем, что промазал. – Кто были эти люди?

– Банда «Чёрные Платки». В прошлом месяце они ограбиликурьерский поезд «Юнайтед Трансконтинентал». Убили почтальона и взяли мешок ссеребряной монетой. Про них рассказывают, что они никогда не открывают лиц.Даже друг перед другом.

В голосе железнодорожника звучали страх и восхищение.

– Если это правда, то, наверное, они совсем м-молоды.Интересничают. – Фандорин пожал плечами. – Всё время быть в платке,должно быть, очень утомительно.

– Ну и что, если молоды? Билли Кид прожил всегодвадцать лет, а успел угрохать двадцать человек. Великий Джесси Джеймс устроилпервое побоище, когда ему едва сравнялось семнадцать. – Машинист взял укочегара бутылку, тоже отпил. – Фуу, ну и гадость ты пьёшь! Молодыебандиты, они самые опасные. У них мозгов нет. Смерть им нипочём. Что чужая, чтосвоя.

– Не в том дело, босс, – возразил кочегар. –Это всё из-за истории с фотографией. Великие грабители Сандэнс Кид и БатчКассиди с товарищами сделали в ателье снимок на память, а теперь по этойкарточке их ищут все шерифы и «пинки» штата Вайоминг. Урок для бизнесмена сбольшой дороги: не показывай рожу – целее будешь.

Дорога сделала крутой поворот, огибая холм, и стал виденвесь недлинный состав. С площадки между салон-вагоном и пассажирским высунулсяголый Маса, помахал рукой.

– П-поразительно, – пробормотал Эраст Петрович.

– Что живы остались? Это уж точно. Нате-ка, сэр,хлебните.

Кочегар совал свою бутылку. Обижать человека не хотелось,хоть из горлышка несло самой незамысловатой сивухой.

Фандорин сделал вид, что отпивает, а сам не сводил глаз свагонов.

Пассажирский и почтовый были совершенно целы, ни единогопулевого отверстия. Зато чудо-вагон походил на золочёное ситечко для заварки –весь в дырках.

Полковник Стар

До Круктауна он так и доехал на паровозе. Возвращаться врасстрелянный вагон, где на полу валялся труп несчастного стюарда, не хотелось.К тому же разговор с паровозной бригадой обогатил Эраста Петровича кое-какимиполезными сведениями.

Так, он узнал, что Круктаун – последний оплот цивилизации.Назван в честь победителя индейцев великого генерала Крука. Железная дорога тамкончается, дальше только горы, у подножия которых разбросаны крошечные городки,где нет ни закона, ни порядка, а жители немногим лучше краснокожих дикарей.Нормальные люди без крайней необходимости в те места не заезжают.