— Теперь хорошо? — спросил немного запыхавшийся коллега Томала, награждая возмущенное животное смачным пинком по филейной части. — Скотина упрямая.

— Дайте ножницы какие-нибудь. Для стрижки шерсти. Щас мы его…

Спустя какое-то время на брюхе строптивой живности появились две глубокие полосы, в которых можно было спрятать пузырьки с ядом. Затем настал черед организовать систему креплений.

Поняв, что его обвязывают веревками, баран возмутился, начал блеять и тыкать во все стороны свободными конечностями. А мне пришлось уворачиваться от крепких копыт и следить за надежностью привязи, одновременно с этим продолжая свою возню с бечевками.

— Да чтоб тебя… гнусный пассив… куда ноги расставляешь, паскуда…

Когда до конца работы осталось совсем чуть-чуть, в дверях возникла физиономия одного из пастухов.

Лохматый и небритый мужик окинул едва освещенную комнатушку ехидным взглядом, увидел в моих руках веревку и заметно погрустнел:

— А мы там, значит, думали… барашек-то сочный, приятный… но вот оно, значит, что…

— За периметром лучше следите, — злобно ответил я, проверяя надежность креплений. — Мыслители, блин, озабоченные…

Финальный этап прошел на удивление спокойно. Баран смирился и позволил закрепить у себя на пузе емкости с зельем, любопытные рожи больше не показывались, так что уже минут через тридцать я смог расслабиться и улечься на валявшиеся в углу каморки мешки.

Потянулись долгие часы ожидания.

В голову лезли различные варианты развития событий, я старался понять, каким образом лучше всего поступить в той или иной ситуации, прикидывал, смогут ли «крылышки» перекупить моих жадных партнеров, оценивал возможности дракона…

Перед самым рассветом к нам с бараном заявился Томал.

— Вокруг все спокойно, — сообщил пастух, с явным интересом рассматривая валяющуюся повсюду шерсть. — Пора корм выводить, скоро этот гад прилетит.

— Выводи, — согласился я, глядя на чересчур уж тихое и смирное животное. — Только осторожно. У него на пузе склянки, не разбей.

— Справимся, не переживай. От твоего яда эту сволочь хотя бы пронесет как следует?

— Надеюсь, там все посерьезнее будет…

Восход солнца я встретил, притаившись на дне текущей через пастбище реки.

Метрах в пятидесяти от меня сгрудилась крохотная кучка овец во главе с принявшим постриг бараном, еще дальше виднелись столбики ограды, за которой начинался темный и мрачный лес. Вся оставшаяся живность притихла в своих загонах, пастухи вместе с собаками куда-то исчезли…

— Бе-е-е-е!

Выбранному на роль жертвы барану по-прежнему не очень-то нравилось все происходящее. Но вбитый в землю колышек и крепкая веревка не оставляли ему ни единого шанса на спасение.

— Бе-е-е-е! Бе-е-е-е!

— Заткнись, мясо…

Где-то за деревьями послышался низкий рокот, живо напомнивший мне ворчание далекого грома. Я глянул на небо, не увидел там никаких признаков грозы, удивился… а затем догадался.

Внушающий трепет звук раздался снова, накрыл пространство тяжким саваном, согнал с деревьев спавших там птиц…

— Бе-е-е-е…

Исполинский силуэт возник над лесом, мгновенно приблизился и оказался совсем рядом.

[Серый дракон. Ранг: легендарный. Уровень: [900].]

Земля вздрогнула от тяжести приземлившегося монстра. Я погрузился под воду, желая стать как можно более незаметным, но продолжая следить за испуганными овцами.

В голове лихорадочно крутились связанные с убийством дракона мысли.

Девятисотый уровень — это всего девять тысяч хитпойнтов. Но легендарный ранг — это обязательные сопротивления, жестко режущие входящий урон. И какие же сопротивления окажутся у моей жертвы? Может ли получиться так, что вся ее защита направлена на урон стихиями и хаосом? Что делать, если…

Гигантский ящер грозно рыкнул, мотнул украшенной роговыми наростами головой, а затем вытянул когтистую лапу и схватил отчаянно взвизгнувшего барана. Какое-то мгновение подержал его на весу, после чего непринужденным движением закинул в зубастую пасть и с отчетливым лязгом сомкнул челюсти. Сделал глотательное движение.

Я высунул из воды кончик носа и замер, ожидая результатов.

Крылатый монстр с явным удовлетворением облизнулся, после чего цапнул еще одно животное. Поднял несчастную овцу в воздух… и неожиданно замер. Полоска его жизни, видневшаяся под статусной надписью, начала сокращаться.

Девяносто процентов, восемьдесят, шестьдесят, тридцать, двадцать… десять… пять…

В моей душе вспыхнула отчаянная надежда, но получаемый гигантской тварью урон внезапно закончился. Впрочем, восстанавливаться обвалившееся в хлам здоровье тоже не спешило — сработал второй дебаф, оставивший дракона без регенерации.

Теперь нужно было всего лишь подойти, взять меч…

Крылатая ящерица неожиданно вздрогнула и с видимым усилием крутанула головой. Потом отшвырнула несчастную овцу в чащу леса. А спустя еще секунду подняла хлебало к небесам, испустив полный скорби рев.

Земля снова затряслась. Одна из оставшихся овец сорвалась с привязи, помчавшись куда-то в сторону.

Дракон увидел несанкционированное движение, тут же перестал орать и плюнул в беглянку длинной струей огня.

Отчаянное блеяние закончилось. Над землей разошелся невыносимый жар пополам с ароматом подгоревшего шашлыка. Выше по течению, там где пламя соприкоснулось с водой, вверх взметнулись клубы пара. Все вокруг заполонило неприятное шипение.

Чувствуя что могу сдохнуть в любой момент, я поспешно скрылся на дне.

Монстр оглянулся по сторонам, заметил последнюю овцу и прожарил ее вместе с огромным куском луга. Затем взмахнул крыльями, подпрыгнул… и навернулся обратно.

По окрестностям раскатилась новая порция возмущенного рычания.

— Так тебе и надо, сволочь, — булькнул я, стараясь вспомнить, что нужно делать в подобной ситуации. — Черт возьмибль!

Не сумев взлететь с места, дракон побежал куда-то в сторону, отчаянно переваливаясь с боку на бок, топорща крылья и сотрясая пространство при каждом шаге. Затем развернулся и двинулся обратно.

Прыжок… еще один… упирающиеся в воздух крылья…

До меня внезапно дошло, что вожделенная добыча банально удирает — совершенно нагло и трусливо. А вместе с ней удирают мои надежды, мечты, награды, уровни…

— Стой, сука, — мало понимая что делаю, я выскочил на берег и метнулся к проносящейся мимо туше. — Стой! Стой, грязный овцелюб!

Краткое мгновение полета. Жесткий удар. Пальцы, хватающиеся за твердые чешуйки. Рывок…

Внизу начали мелькать кроны деревьев. Где-то рядом снова раздался возмущенный рев.