нойда. Ты сумеешь владеть ею…

– Еще чего, – попятился саами. – Я свою награду уже получил, другой мне не надо!

– Это не награда, – строго сказала Бабушка-Рысь. – Награда будет потом. В Птице обитает очень сильный дух. Возможно, слишком сильный для смертных… Здесь, в Шурмани, людям ее не сберечь. Елмаш пытался – вон к чему привело…

– … А я приобрету врага, который будет преследовать меня и повсюду рассказывать, как я его обворовал?

– Не будет, – хихикнула старушка. – Со стариком мы договоримся. Елмаш чтит предков и богов. Мы считаем: очень важно, чтобы Птица оказалась в крепких руках. Грядут тяжелые времена…

– И руки первого встречного нойды вы сочли достаточно крепкими?

Старуха вздохнула:

– Ты в самом деле думаешь, что попал в Шурмань случайно?

– Нет, конечно, меня заманили… – нойда прикусил язык и покраснел. – Ах, вот оно что!

– Бери Птицу, ведун. Так решили боги. Ты потерял своих сайво, утратил бубен… Она будет хранить тебя, оберегать в странствиях. И не только тебя…

Бабушка-Рысь со значением поглядела на калиту при поясе шамана.

– Мало мне огненного сайво, – проворчал нойда, укладывая нагрудник с железной совой в котомку. – Теперь за мной будут гоняться все ведуны и духи Севера…

Старушка улыбнулась.

– Ну а теперь награда…

Она протянула ему колотушку от бубна.

– Ты уронил на берегу.

– О, благодарю! – просветлел лицом нойда. – Я-то думал, она пропала…

«Блин горелый, как же мне плохо, – услышал нойда, стоило прикоснуться к колотушке. – Даже при жизни, с перепою, так плохо не бывало… Даже когда меня побратим в расколотом дереве зажал…»

– Вархо! – нойда стиснул в руках колотушку.

Он был сам поражен и даже немного испуган тем, как обрадовался, что равк уцелел.

* * *

Едва Бабушка-Рысь с младшей дочкой исчезли среди сосен, нойда обратился к колотушке:

– Ну, рассказывай! Как ты?

«Еще спрашиваешь?! После того как меня чуть не в клочья разодрала ненасыть и бросил умирать побратим…»

– Я в это время сам лежал с ножом в груди…

«Это не оправдание. Ты про меня даже не вспомнил!»

– Неправда. Я был уверен, что ты погиб, и оплакивал тебя.

«Оплакивал?!» – глумливо усмехнулся равк.

– Я благодарен тебе, Вархо.

Бывший равк примолк в замешательстве. Потом буркнул:

«Я все же твой сайво-хранитель. Сражаться за тебя – мой долг».

– Ты не просто сайво. Ты друг.

«Друг, сидящий в колотушке?»

– Если хочешь, уходи.

Вархо онемел.

«Шутишь?»

– Нет, – ответил нойда. – Я отпускаю тебя.

«Отпускаешь… Проще говоря, выгоняешь на погибель?! Ты видел мстительных духов, что ждут меня в Долине Отчаяния? Нет уж, я лучше у тебя пока посижу… До лучших времен…»

Настал черед нойде посмеиваться.

– Кого мне жаль, так это моих боевых сайво, – согнав улыбку, проговорил он. – Ниаль, как долго ты был со мной… Ялмах, я надеялся укротить твою бездумную ярость…

«Тебе же дали нового и очень сильного сайво».

– Ты о Птице, которую мне силком всучили?

«Не привередничай. У тебя совсем не осталось духов-помощников. От меня сейчас никакого толку, а Птица защитит тебя лучше Ялмаха и Ниаля, вместе взятых. Очень непросто посадить духа в железо. Эта сова летает в такие выси и такие бездны, куда обычные сайво никогда не дотянутся…»

Нойда склонил голову.

– Я знаю, что это великое сокровище, – сказал он. – Просто боюсь, что оно и мне окажется не по силам…

«А вот чего я не понимаю, – добавил Вархо, – зачем ты тащишь с собой напрасную душу?»

– Эх, братец, если бы я сам это понимал…

Глава 28

Девка-нойда

Всю ночь над утесом Кэрр Зимней Бури творилось нечто дивное, невозможное, устрашающее. Белесое небо наливалось светом, колыхалось, шло волнами. Затем вдруг багровело, словно на него упал отсвет исполинского костра. Раздавался оглушительный треск, и в небе вспыхивали белые, будто от невыносимого жара, столпы света.

А ни дать ни взять распахнулись врата неба, и вниз хлынул огненный вал. Сосновый лес на утесе и вокруг него мгновенно вспыхнул, как бы охваченный пожаром.

Перепуганные сихиртя решили было, что так и есть. Они попрятались в своих землянках, призывая на помощь Отца Душ и Моховую Матушку. Иные шептались, что пора бежать прочь с острова, пока Кэрр своим колдовством не убила их всех.

– Что она там творит, Кайя? – робко спрашивали девушку. – Может, сходишь туда, посмотришь?

Кайя отмалчивалась. Ей было страшнее всех. Она-то знала, что задумала Кэрр. Знала и о том, что Зимняя Буря сейчас слаба и вынуждена защищаться от собственного мужа. И то, каким способом Кэрр надумала восстановить свои силы.

Сумеет ли гейда одолеть аклута? Да или нет – ей в любом случае понадобятся жизни сихиртя…

– Отстаньте от девчонки, – сказал наконец Виг. – Разве не ясно – великая гейда прогнала Кайю, чтобы никто не видел ее ворожбу. Идите спать, люди. Завтра утром сходим на гору и поглядим…

«Если увидите завтрашнее утро», – думала Кайя.

Конечно, никто спать не ушел. Все торчали на берегу, глядя, как полыхает утес гейды и грохочет над ним небо.

Все завершилось в одно мгновение. Погасли зорники, на утес и окрестный лес пали сумерки. Наступившая тишина казалась оглушительной и оттого еще более пугающей.

Сихиртя собрались в кучку и принялись обеспокоенно шептаться.

Кайя мрачно посмотрела на них и направилась в дядину землянку. Вытащила заветную медвежью шкуру и забралась под нее с головой, как в детстве.

«Здесь никакое зло не доберется до тебя», – почти наяву услышала она голос отца.

Теперь Кайя, пожалуй, сумела бы прочитать тайные обережные знаки на изнанке шкуры. Еще немного, и она научилась бы сама наносить такие же…

Оляпка беспокойно возился за пазухой. Кайя прижала руку к груди, успокаивая его.

«Не бойся, малыш, под шкурой никто нас не найдет! Мы просидим тут хоть до утра…»

И, будто в ответ, Кайе явилась новая, непривычная мысль:

«Достойно ли прятаться от судьбы?»

Она все еще сидела под шкурой, не зная, как поступить, когда снаружи раздались пыхтение и топот. Повеяло прохладным внешним воздухом, кто-то с шумом вкатился в землянку, и раздался крик:

– Кайя, ты здесь?!

– Ты, что ли, Лемми? – девушка удивленно высунула голову из-под шкуры.

Старый приятель, встрепанный, с перекошенным от ужаса лицом, выглядел так, словно за ним гналась сама Ябме-акка, старуха-смерть.

– Спаси меня! – завопил он, бросаясь к ней. – Скорее, дай твои штаны!

– Штаны?

Кайя растерянно хихикнула.

– Да где ж я возьму… А зачем тебе мои штаны?

– Штаны шаманки! Бросить в хищного сайво, зачем еще, глупая?!

Лемми диким взглядом уставился на подругу.

– Хищный сайво? – вздрогнула Кайя. – Где?

– Там! На берегу! Вода пошла кругами – а он как выскочит! Все врассыпную, а дядька Виг говорит: иди, прогоняй его, ты же почти шаман! Прогоняй, легко сказать, а-ха-ха!

– Ты хочешь моими штанами прогнать дикого сайво? – от удивления Кайя даже перестала бояться.

– Прогнать! Ты шутишь?! Это страшный морской сайво, на спине у него – плавник косатки! Я хочу спрятаться от него!

«Аклут», – поняла Кайя, холодея.

Зачем он пришел к сихиртя? Его послала Кэрр? Или он… сам…

– Давай штаны, я ими укроюсь… – торопил Лемми.

Сбивчивую речь парня прервал раскатистый хриплый рык прямо за дверью землянки.