Она это сказала, вроде бы, и с юморком, но глаза оставались серьёзными. Я понял, что она боится меня потерять, и на душе потеплело.

Когда Люся сказала о радиации, у меня в голове промелькнула какая-то мысль. И тут же вылетела. Знаете, бывает такое ощущение, что ты только что нашёл ответ на мучившую тебя загадку и сразу забыл его. Теперь я сидел и напрягался, пытаясь вспомнить, что же это было. Люся что-то продолжала говорить, но я её не слышал. Мне казалось, что я только что упустил нечто важное, и теперь это занозой засело в голове. Поняв, что мысль ушла безвозвратно, я заставил себя перестать думать о ней и посмотрел на Люсю.

— …наверное, мы бы не встретились никогда, представляешь? — услышал я её последние слова.

Девчонки часто любят рассуждать в категориях «что было бы, если…», причём, это и с возрастом не проходит, а Люся была совсем молоденькая. Я никогда не задумывался о том, что было бы, если бы я, убегая из Москвы, не заехал именно в этот магазин. А тут вдруг понял, что, скорее всего, всё было бы иначе. Я бы не задержался в дороге, я бы не встретил на трассе Егора с Машей, я бы или доехал до Полян, или был по дороге ограблен и убит бандой каких-нибудь мародёров. По сути, мы нашли надёжный приют в этом домике под Каюжным, да ещё всё так удачно сложилось со здешним климатом… Если и можно было выбрать какой-то иной путь, то едва ли всё получилось бы удачнее, чем сейчас. Я наклонился к Люсе и поцеловал её.

— А ты как думаешь, Бог есть? — спросила Люся, оторвавшись от меня.

— Не знаю. А ты почему спрашиваешь?

— У меня есть ощущение, что моей жизнью кто-то руководит — прямо чётко ведёт по жизни. Два года назад мама с папой разбились, я кое-как доучилась и уехала в Москву по тому странному объявлению — ведь у меня не было другого выхода, в Марксе мне негде было работать. И то, что я оказалась именно на том шоссе — ведь это не я выбрала направление, меня просто туда привезли и бросили. А ты появился именно в тот момент, когда меня могли убить! Потом мы встретили Машу с Егором — иначе мы бы замёрзли! И то, что именно здесь у нас упал этот астероид — если бы не упал, то нам бы пришлось туго даже в доме с котельной, верно?

Я поймал себя на мысли, что и сам только что подумал об этом же. И в целом был склонен согласиться, но в то же время…

— Но мы же не ждали безвольно будущего, Люся, — возразил я. — А что ты скажешь о миллионах людей, о которых эта высшая сила не позаботилась? Вся трасса усеяна их трупами. А сколько их замёрзло без этого «божественного» вмешательства? Почему Бог, если он есть, не помогает всем?

— Не знаю, — ответила Люся. — А ты как считаешь?

— По-моему, всё, что с нами произошло — это цепочка удачных совпадений. Да, все вместе они удивляют, но каждое в отдельности вполне обыденно. А если этим руководят силы, определяющие нашу судьбу, то… выходит, что мы какие-то избранные. А это вряд ли.

Немного помолчав, я добавил:

— Меня куда больше интересуют эти временны́е фокусы. Я незаметно попал в прошлое, пообщался там с людьми, оставил следы, взял совершенно вещественные подарки, которые мы отведали и убедились в их реальности и так же незаметно вернулся в своё время… вот это для меня совершенно необъяснимо.

— А по-моему тут как раз всё понятно. Вот ты выкопал яму, накрыл её настилом. Тот, кто о ней не знает, пойдёт и провалится в неё. Так и ты шёл и провалился в прошлое. Такая яма.

— Упав в яму, я бы это почувствовал. А провал во время прошёл незамеченным.

— А это потому, что у тебя нет таких органов чувств, — сказала Люся. — Если бы ты мог чувствовать провалы во времени…

В это время боковым зрением я заметил на опушке движение. Показав Люсе жестом, чтобы замолчала, я схватил арбалет. Действительно, из леса вышло грациозное животное, объект наших вожделений. Но косуля была далековато, даже если бы я умудрился с такого расстояния попасть в цель, я мог бы её только ранить, и она бы убежала. Нужно было ждать, когда она подойдёт поближе.

Но косуля никуда не спешила. Она спокойно стояла на лугу, пощипывала подгнивающую травку и даже не собиралась идти к нам. В прошлый раз я таким образом караулил дольше часа. Предстояло набраться терпения и сейчас.

Прошло минут пятнадцать. Маленькими шажками косуля двигалась по направлению ко мне, и я уже прикидывал шансы на удачный выстрел, но тут в двадцати метрах от моей добычи появился волк. Он возник внезапно и даже не думал прятаться. Похоже, что зверь был сыт и охотиться не собирался. Однако охотничий инстинкт взял верх и, постояв секунд тридцать, он бросился на косулю. Та шарахнулась в сторону, волк пролетел мимо неё и выскочил прямо к нашей яме.

Зверь стоял в каких-нибудь пятнадцати метрах от меня, и я знал, что он меня чует и видит. Хищник ощерился, зарычал и быстро побежал к нам. Я услышал, как сзади охнула Люся. Вальтера при мне не было, целиться из арбалета в движущуюся цель я не умел. Когда до волка оставалось метров пять, я выстрелил, скорее от страха, чем надеясь попасть. Одновременно и зверь оторвался от земли и прыгнул на меня. «Промазал», — подумал я и выставил вперёд руки, защищая горло. Хищник взвизгнул и врезался в мне в грудь, опрокинув меня навзничь. Над лицом нависла оскаленная пасть. Я вцепился руками в его горло и не давал волку приблизиться ко мне, однако тот, отталкиваясь лапами, быстро преодолевал мою защиту. Вдобавок он извернулся и его челюсти сомкнулись на моей левой руке, но я даже не почувствовал боли. Вырвав руку из пасти, я вцепился в морду зверя и изо всех сил нажал большим пальцем на его правый глаз. Волк заскулил от боли и вырвался, но не прошло и секунды, как он снова бросился на меня, и на этот раз я не успел выставить на его пути руку…

Я уже был готов расстаться с