свой меч и вогнал его в грудь мальчика, все так же спокойно глядя на него. Послышался страшный крик Сяо Вэня. Зажав рот руками, лекарь едва устоял на ногах.

Оттолкнув Тан Цзэмина со своего меча, Гу Юшэн поднялся, возвышаясь над ним.

Пошатываясь, мальчик отступил, поднимая растерянные большие глаза на генерала.

Задыхаясь, Сяо Вэнь бросился к ним. Упав перед Тан Цзэмином на колени, он накрыл его грудь рукой, чтобы остановить кровь. Мгновение спустя он уставился на свою сухую ладонь и поднял растерянный взгляд.

Тан Цзэмин еще пару мгновений исподлобья смотрел на Гу Юшэна, после чего рухнул кучей грязи у ног лекаря.

– Марионетки, – мрачно выдохнул Гу Юшэн, стряхивая грязь с меча, и бегом устремился к их двору.

Сяо Вэнь тяжело сглотнул и ринулся следом за Цзином, который спешил почти наравне со старшим мужчиной.

Гу Юшэн с ноги вышиб тяжелые лунные двери во двор. Снося головы сразу двоим гуям, бросившимся на него, он обвел взглядом весь сад.

Лязгающий звук донесся с левой стороны.

Знаком указав Цзину, чтобы он сразил оставшихся тварей на улице, сам Гу Юшэн вместе с Сяо Вэнем бросился к тому месту, откуда исходил шум.

Влетев в помещение первым, Сяо Вэнь увидел Тан Цзэмина сражающимся с гуями длинным кинжалом. Они наплывали на него со всех сторон, тесня к углу. На руке Тан Цзэмина был небольшой порез, из которого сочилась кровь.

Окинув взглядом монстров, Гу Юшэн прокрутил в руках свой меч, во весь дух бросаясь в самую гущу и чувствуя, как приятно дрожит лезвие, соскучившееся по битвам с тварями.

– Где Лю Синь? – спросил Сяо Вэнь, когда все семеро гуев пали мертвым грузом у их ног, а остальные только подходили.

– Кто-то забрал его! Я не видел лица! – крикнул Тан Цзэмин, на лету перехватывая брошенный Гу Юшэном клинок и швыряя кинжал в голову очередной твари.

Завидев, что Цзина во дворе окружили, все трое ринулись на выручку.

Лю Синь очнулся от удушающего сладкого привкуса тошноты во рту. Поморщившись, он открыл глаза, тяжело сглатывая. Связанный по рукам и ногам, юноша находился в каком-то маленьком помещении, сваленный на мешки. Приподнявшись и пошевелив затекшими руками, он зашипел.

Слыша отдаленные звуки сражения, он вскинулся, пытаясь освободиться. Кое-как приподнявшись, он продел связанные за спиной руки через ноги и принялся развязывать веревки внизу.

В голове шумело. Последнее, что он помнил, – это распыленная сладкая пыль прямо в лицо и крик Тан Цзэмина, перед тем как потерять сознание.

Пытаясь развязать путы, он ерзал спиной, натыкаясь на валявшиеся мешки, и оглядывался по сторонам. Каморка, в которой он находился, была небольшой и захламленной. Через плотные бумажные створки едва проникал свет со двора, немного освещая пространство комнаты за стеной и давая едва различимый обзор.

Слыша звуки ударов клинков и голоса, Лю Синь облегченно перевел дыхание, поняв, что все трое мужчин уже вернулись. Тряхнув головой и сбрасывая остатки дурмана, он кое-как развязал веревку и принялся выпутываться из мотков, крутясь ужом и откидывая плетение.

Вцепившись зубами в путы на руках, Лю Синь начал вставать, но запутался и снова упал спиной на мешки. Перевернувшись, он оперся до сих пор связанными руками в попытках встать… и замер.

Из темноты на него смотрели два померкших глаза, из которых струйкой стекала застывшая кровь.

С криком отшатнувшись, Лю Синь рухнул на другую сторону, мигом оборачиваясь и встречаясь с еще одним мертвецом. Бледное молодое лицо было с раззявленным перекошенным ртом и закатившимися тусклыми глазами, в которых что-то копошилось. То, что ранее Лю Синь принял за мешки, было человеческими телами.

Рванув к стене, юноша разорвал плотное полотно и вывалился наружу. Свет со двора осветил мертвые тела в каморке, что сваленной покореженной грудой лежали внутри и источали тот самый жуткий смрад. Уже начавшие разлагаться, они наводили леденящий ужас, что едва не поглотил юношу с головой. Задыхаясь, Лю Синь отползал, не отводя от них взгляда до тех пор, пока не уперся спиной в стол, на котором все еще стояли закуски. Привстав на дрожащих ногах, он с ужасом осознал, что это были старики и дети, некоторые из них были разрублены надвое. Окинув взглядом трупные пятна на их руках, Лю Синь сглотнул горькую слюну и развернулся к двери. Ком тошноты, подкативший к горлу, стал еще более удушающим.

Пробираясь по коридору на звуки сражения, он то и дело тряс головой, пытаясь прийти в себя. Он уже был почти у выхода, когда сбоку на него налетел гуй, вбивая его в стену и снося собой пару балок, на которых держался навес крыльца.

Увидев над собой падающую крышу, Лю Синь прикрыл голову руками, в последний момент избегая сильного удара.

Тан Цзэмин перерубил очередного гуя, которые все наступали и наступали, выходя из воды нескончаемым потоком, когда вдруг увидел словно замедленную каплю воды, упавшую с неба прямо перед глазами.

Со всех ног бросившись под навес в южной части крыльца, он забежал в большую пустую комнату. Гуи последовали за ним.

Шум дождя барабанил по растревоженному сознанию Тан Цзэмина, пока он раз за разом замахивался клинком, уходя из-под режущих ударов когтистых лап безлицых тварей. Помня, что ему нужно найти Лю Синя, он рубил их все быстрее и быстрее.

Когда последний гуй упал у его ног, Тан Цзэмин уже сбился со счета. Стены комнаты были почти полностью разрушены, открывая вид на двор. Переводя тяжелое дыхание, Тан Цзэмин опустился на колени, уперевшись клинком в пол и слыша усилившийся дождь и раскаты грома прямо над головой.

Увидев на полу неподалеку маленький светящийся камень, в котором клубилась белая дымка, Тан Цзэмин протянул руку, как вдруг позади послышался топот. Интуитивно выставив клинок, он полоснул по дуге и вышел за спину твари, которая, сделав еще пару шагов, рухнула на колени.

Отряхнув клинок, Тан Цзэмин обернулся и замер в следующий миг, натыкаясь на узкую спину человека в белом халате, стоявшего на коленях к нему спиной.

Мир пошатнулся в глазах Тан Цзэмина, когда Лю Синь повернул голову. Изо рта юноши сочилась тонкая струйка крови, а грудь была распорота от режущего клинка, тут же выпавшего из ослабевших рук Тан Цзэмина.

– Нет… – прошептал он дрожащими губами. Цветные пятна заплясали перед глазами, когда его колени подломились и он рухнул на пол.

– Что же ты наделал… – тихо прохрипел Лю Синь, заваливаясь на бок.

Глава 26. Черная смородина

– Нет! – закричал Тан Цзэмин. Бросившись к юноше, он прижал его к себе и развернул лицом.

– Зачем ты так… – глядя на него покрасневшими от боли глазами, спросил Лю Синь, сглатывая кровь.

– Я не… не… – Тан Цзэмин быстро моргал, пытаясь стряхнуть жгучие слезы.

Снаружи послышался громкий звук удара. Судя по всему, что-то разрушилось.

Тан Цзэмин приподнял плечи, боясь даже вздохнуть, и смотрел во все глаза на Лю Синя, который открывал рот в попытках что-то сказать.

– Не умирай… – задрожал Тан Цзэмин, чувствуя, как цепенеет все тело от ужаса, – пожалуйста, только не умирай, слышишь!

Лю Синь приподнял дрожащую руку, проводя ею по лицу мальчика, и улыбнулся окровавленными губами:

– Что же ты натворил…

– Я не хотел… я не специально! – отчаянно закричал Тан Цзэмин, крепче прижимая Лю Синя к себе. – Не умирай!

Снаружи снова донеслись грохот и крики, которые мальчик слышал словно сквозь толщу воды. Все вокруг померкло и ощущалось как призрачная дымка.

– Пожалуйста… – прошептал Тан Цзэмин, побледневшими губами перебирая бессвязные слова.

Лю Синь прижал ладонь к его груди, продолжая вымученно улыбаться и смаргивать слезы.

Содрогаясь, Тан Цзэмин прижал его руку крепче, чувствуя исходящее от нее тепло.

Он кричал внутри себя, сходя с ума от волны боли, которая прожигала все нутро, но из горла вырывались лишь хриплое дыхание и тихие мольбы. Он продолжал укачивать умирающего Лю Синя в своих руках, завывая и потираясь о него головой, мягко бодаясь под теплую шею, словно маленький зверь.

– Не умирай…

Гул стоял