Выражение его лица смягчается, когда он видит мою тревогу. Он пожимает плечами, как бы говоря, что на самом деле тоже не знает.

— У меня есть ты, и это стоит того, чтобы убедиться, что этого не случится.

Я снова бросаю взгляд на лес. Рука Шона выводит успокаивающие контуры вдоль моей.

— У него было достаточно самообладания, чтобы прекратить ссориться со мной, я думаю, с ним все будет в порядке. Кроме того, то, что ты видела, было даже не так уж плохо. Мы с Логаном раньше поступали друг с другом и похуже, — говорит он, и я хмурюсь, потому что это нисколько не успокаивает.

Он замечает выражение моего лица и слегка закатывает глаза.

— Сразу видно, что у тебя не было братьев, потому что в детстве никто твоего возраста не пытался регулярно тебя убить.

Прежде чем я успею напомнить, что у меня вообще-то есть сводные сестры, Эйден продолжает:

— Элиза, я могу просто сказать, что ты никогда не пыталась воспроизвести драку Dragon Ball Z10, а затем поклялась хранить в секрете то, как Шон сломал себе нос. Это в твоей ауре.

Ха. Я просто предположила, что это совершенно нечестно.

— Да, хорошо, может быть, — я киваю, на мгновение обрадовавшись, что выросла не с братьями и сестрами. По крайней мере, я рада, что теперь у меня есть братья и сестры в стае, когда они уже прошли стадию жестокого обращения. Я надеюсь.

Шон легонько толкает Эйдена в плечо.

— Только потому, что срок давности истек, не означает, что мы должны рассказывать людям об этом.

— Завтра утром первым делом выходит детская книжка с картинками, — это все, что Эйден потрудился ответить с дерьмовой ухмылкой.

—

Элиза

День постепенно подходит к концу, и большинство родственников уже разошлись. Вечер наступает незаметно: сперва появляются светлячки, ощущается прохладный влажный воздух, а на горизонте разгорается закат. Я замечаю, как у моей новой семьи начинают проявляться волчьи черты: у Лоры зубы становятся чуть длиннее, у Эйдена уши чуть заостряются и покрываются шерстью на кончиках. Дианна начала обходить остальных, желая им спокойной ночи.

Я чувствую себя хорошо, хотя и немного измученной. Это совершенно не похоже на вчерашний день, когда энергия толпы была напряженной и на пределе. Все гораздо более расслаблены.

Технически полнолуние длится всего одну ночь, но я пытаюсь придумать безобидный способ спросить, может ли у нас повториться прошлая ночь, или это бывает только когда луна на пике? Просто любопытно, конечно, особой причины нет.

Следующий вопрос заключается в том, смогу ли я снова правдоподобно улизнуть в лес со своей парой, и я думаю, что никогда не устану называть Шона так. Я работаю над тем, чтобы придумать, как спросить об этом, когда Эйден игриво толкает плечом плечо Лоры.

— О, ты хочешь повыть? Этого не было целую вечность.

Мои глаза расширяются, когда я смотрю на них. Я еще многого не знаю, но мне не терпится узнать. Я толкаю Шона локтем и спрашиваю:

— Ребята, вы на самом деле воете?

— Да, я тоже тренировался, — говорит Эйден, прежде чем сделать несколько шагов назад, шерсть на его ушах встает дыбом, прежде чем он открывает рот. Это звучит, как настоящий вой, не человеческая имитация, но в нем явно присутствует дополнительный элемент контроля. Эффект почти музыкальный, насколько плавно звучит его голос в воздухе.

И тут меня осеняет, что я определенно слышала этот звук и эту песню раньше.

— Это был ТЫ, — выпаливаю я немного слишком обвиняющим тоном, прерывая его. Он смотрит на меня с удивлением. — Я думала, что схожу с ума на этой неделе, услышав, как волк воет Богемскую-МАТЬ ЕЕ-рапсодию. Боже, никогда бы не подумала, что ответом была ликантропия.

Эйден фыркает и заговорщически наклоняется ко мне. Он переводит дыхание, явно собираясь рассказать мне, вероятно, о том, как ему нравится пугать туристов этим маленьким талантом, когда его голова дергается в сторону леса.

Я тоже поворачиваюсь и через мгновение замечаю Логана, выходящего из леса. Его одежда заметно порвана и грязная. Он выглядит немного ошеломленным и опустошенным, когда подходит и останавливается у края вечеринки.

— Эй, чувак, что случилось? — Лора кричит, почти одновременно с Эйденом:

— ЧУВАК, ТЫ НИКОГДА НЕ ПОВЕРИШЬ, КТО ЖЕНИЛСЯ ВО ВТОРОЙ РАЗ!.

— Ну, когда ты так формулируешь, вариантов не так уж много, — фыркает Лора, толкая Эйдена. — Кроме того, пожалуй, не будем начинать с этого.

Шон отпускает меня, останавливаясь только для того, чтобы поцеловать в висок.

— Я сейчас вернусь, — шепчет он, и я сжимаю его руку, прежде чем он бежит туда, где в тени леса стоит Логан.

—

Шон

Логан едва замечает мое присутствие, пока я не подхожу к нему вплотную, и только тогда он поднимает взгляд. У него всегда был немного изможденный вид, но если в старших классах это было из-за того, что он подводил глаза и красил волосы, то теперь, похоже, для него это естественный вид.

— Ты долго отсутствовал, — говорю я, опуская руку ему на плечо, и он слегка качается от этого жеста. Решаю не начинать разговор с темы свадьбы. Я просто рад, что он вернулся. С разногласиями разберёмся позже, когда полнолуние будет чуть дальше в календаре.

— Я… не мог понять, как повернуть назад. Я просто продолжал бежать, а потом все как в тумане, — бормочет он. Его слова пронзают меня насквозь. Я обнимаю его за спину и стараюсь не слишком показывать панику и беспокойство, которые они внушают.

— Все кончено, худшее позади, — говорю я, почесывая его спину таким образом, который, вероятно, больше выдает мои безумные мысли, чем утешает. — Эй, чувак. Мне жаль. Страсти накалились.

Это не те извинения, которых он заслуживает, но это начало. Нам есть над чем работать.

— Я устал. Меня это больше не волнует, — он сокрушенно вздыхает. Я знаю, что он не это имел в виду. Но я знаю, каково это — быть настолько уставшим, что хочется сдаться.

Это были невероятно долгие день и ночь. Ненавижу думать, что ему предстоит еще одна такая.

Я прикусываю язык от любых дальнейших комментариев по поводу нашего спора. Сейчас это слишком жестоко. Нам не нужно обсуждать это сразу. Вероятно, лучше подождать, пока луна еще немного не пойдет на убыль.

Я начинаю вести его обратно к дому, когда он спотыкается. Логан прижимает руку к виску, морщась. На его грудной клетке есть несколько довольно грубых кровоподтеков, которые я замечаю сквозь лохмотья рубашки.

— Боже, ты дрался с кем-то другим?

— Насколько я помню,