– Да? Ночка, только не говори, что я пережал, – затянул полотенце на бедрах и прижал к себе. Обнял. Боже, как хорошо, когда есть кого просто обнять утром.

– Не скажу, – она посмеялась, откинула голову и поцеловала в подбородок. – Он воспитан женщинами. И теперь, ощущая мужскую силу и дикое упрямство, не знает, как быть дальше. Пусть лучше об тебя обтачивается, чем шишки вне дома набивает. Лучшего утёса ему всё равно не найти.

– А я думал, ты пришла сы́ночку защищать или просить быть помягче.

– Раевский, а вот как удачно все? – она тихо рассмеялась и толкнула ногой дверь ванной, чтобы Димка не услышал. – Подписка о невыезде сильно помогла, да? Вот он на глазах, никуда не смоется, не психанет. Сидит себе птенчик, и чирикать под твою дудку учится. К силе привыкает, к твоему присутствию. Тут же без вариантов.

– Это точно, – приподнял её и посадил на тумбу, чтобы во взгляде утонуть. – Мне бы тоже привыкнуть к вам, Ночка. Проснулся, и страшно стало, что сбежали.

– И мне страшно, – в её вздохе было столько напряжения, что по спине волна жара прокатилась. Ада опустошенно рухнула мне на плечо. – Я будто жду, что ты разочаруешься, поймешь, что от той девочки больше ничего и не осталось. А что делать дальше? Вдруг я уже привыкну?

– Куда ты денешься? Давай быстрее привыкай, а то мне понравилась ваша компания. Тепло, весело, напряженно. Бодрит, знаешь ли. А то порой так тоскливо было, а тут яйца поджались, и осознание пришло, что пахать мне до дряхлой старости, потому что теперь есть для кого.

– А ещё я вижу, что ты что-то задумал. Говори. Куда мы собираемся?

– Ада, твой Ляшко заварил такую кашу, что в ближайшее время я просто не вылезу из офиса. Не успокоюсь, пока не докажу, что Димка тут ни при чем. Но сегодня… Сегодня мы с тобой закроем все висящие в воздухе вопросы. Разберемся с двумя лгуньями, а потом поужинаем вдвоем.

– Вдвоем? – она словно и пропустила первую часть моей речи. В глазах огонек вспыхнул, пальчики запорхали по спине.

– Только вдвоем.

– Ты кто? – Ада зарывалась в мои мокрые волосы, убирая их от лица, очерчивала линию скул, роста щетины, спинку носа. Рассматривала каждую черту, запоминала, привыкала. – Я тебя душой чувствую. Ты мой Райчик с огромным сердцем. Но когда открываю глаза, вижу мужчину, от мощи которого хочется сжаться. И вот этот мужчина приходит, забирает, правила свои диктует. А мне сопротивляться совершенно не хочется…

– Вот и не сопротивляйся. Давай прямо скажу? Если у Димки есть шанс не жить под этой крышей, то у тебя его нет. Так понятнее?

– Да…

Глава 38

Ночка

– Пока, мам, – Димка влез в открытое окно машины, поцеловал меня и, чуть подумав, протянул руку Денису. – Ты это… пиши, что ли? Раз в час хотя бы, а то хер знает, что удумал этот маньячело.

– Дима, блин… – я шутливо шлепнула его по руке.

Такой мой мальчик красивый… Смотрела вслед и прятала улыбку в кулачке.

Этим утром помимо битья посуды было ещё множество микроземлетрясений. Но стычка этих двух рогатых оказалась самой эпичной… Раевскому дорого стоила попытка убедить Димку, что идти в офис в шортах – идея так себе. Смотрели друг на друга с таким жаром во взгляде, что мои руки невольно потянулись к графину, готовясь тушить пожар. Один проверял на прочность и выдержку, а второй силу отпора прощупывал, желая выстроить границы, до края которых можно доходить.

Ну а закончилось все тем, что Денис молча положил на кровать сына свои брюки и белое поло. В нём было столько спокойствия, что на душе посветлело. Правда, я ждала истерики, но нет… Димка довольно сдержанно попыхтел, но переоделся. А когда эти двое из ларца вышли в гостиную, вся сила спокойствия потребовалась уже мне. Осела на диван, понимая, что сходство просто фантастическое.

Да у них даже походка была как под копирку. Резкие мощные шаги, осанка, разворот плеч и такое ленивое движение головы. Будь сходство менее броским, Димка сопротивлялся бы отчаянней.

Но игра природы настолько коварна и непредсказуема, что спорить не мог даже младшенький из Раевских. Он может сто раз не менять фамилию, но разве в этом дело? Нет. Вся соль в остром, почти режущем взгляде и сумасбродной уверенности, что круче могут быть только варёные яйца.

– Ген, ты за пацаном последи, – Денис даже из машины не вышел, дал все указания по телефону, махнул показавшейся в окне Надюше и вклинился в плотный поток машин.

– Куда мы?

– К Лиле, – его голос стал сухим, холодным. Денис будто готовился, отсеивая все эмоции, потому что знал, так будет проще.

Ему – да. А мне?

Что делать мне?

Это моя родная сестра. Мы с ней всё детство в одной комнате провели. Я же их с Надей считала опорой, стеной, что никогда не рухнет, не рассыплется, даже если совершу ошибку. А что получилось?

Я так глубоко провалилась в свои мысли, что даже не заметила, как мы припарковались перед светлым, довольно красивым зданием, мало похожим на психлечебницу, в которых не раз лежала Лиля.

Кажется, их было четыре. Мы все ждали чуда! Отсчитывали дни, когда сестра вновь вернется домой и улыбнётся своей очаровательной улыбкой, полной сожаления и стыда. И каждый раз верили, что подобного не повторится. И каждый раз обманывались.

– Это курорт? – вышла из машины, осматривая огромный внутренний двор, обнесенный высоченным забором.

– К сожалению, Ночка, это рехаб, – Денис закрыл машину, протянул мне руку, и мы направились в здание.

Чистые коридоры, нет шизиков, табуном гоняющих на вымышленных болидах. Лишь милый персонал, катающий тележки с лекарством. Все двери были с небольшими прозрачными окошками, в которые по сигналу заглядывали санитары, чтобы проверить своих подопечных.

– Денис Саныч! – пузатый дядька вышел из кабинета, поправляя белый халат. – Добрый день. Светлана в порядке, первые сутки были тяжелыми, но это естественно, учитывая всю глубину зависимости. Мы немного помогли ослабленному организму, результат есть, но ничего утешительного сказать пока не могу. Впереди нас ждет долгая реабилитация. Но в первую очередь ей нужен психотерапевт. Без этого никак.

– Светлана? – я сжала руку Дениса, шепча ему в плечо, чтобы не спугнуть врача своим недоумением.

– Да. Аркадий Семёнович, я знаю, что посещения первое время под запретом, но не могли бы вы пойти нам навстречу? Буквально двадцать минут, и мы убедим её не сопротивляться, – Денис ускорил шаг, догоняя доктора.

– Это может вызвать агрессию.

– Аркадий