отвернула брюшину. Ой, ой, лучше у ванны постою. Этого товарища обслуживали… никогда.

— Бастер Голин, — гудела я сквозь зажатый рукавом нос, — а если поисгать?

Он и его зомби посмотрели на меня, закатили глаза, и некромант разрешил взять у него в кармане, а то у него все руки в растворе и вообще заняты. Ладно, не страшно, подумала я, подошла, зажмурилась…

— Не этот карман. И не этот. Это вообще не карман. Мне нравится твой обстоятельный подход, но я имел в виду карман фартука, — и все это спокойным задумчивым голосом, не отрывая взгляда от внутренностей конструкта.

Ничего, нормально, переживу. День закончится быстро.

Я едва успела добыть некондиционное содержимое своего подопечного, плюхнуть в таз и начать промывку, как меня снова отвлекли. Холин велел подойти, так как ему нужны были свободные руки.

— У вас уже есть, — ответила я, намекая на его зомби.

— Эти свободные руки уже не свободные. Какой-то умелец с системой очистки напортачил, разбирать все долго, а соединить обратно не выходит, потому что ни одна из несвободных рук туда не пролезает.

— Отсоедините резервуар отработки от выводящего клапана, вытащите подающие трубки из фильтров, — Холин дернул бровью, но инструкцией воспользовался, — и собирайте снова, только левую псевдопочку цепляйте к правому фильтру, а правую к левому, теперь, не переворачивая, резервуар на место к клапану, провернуть до щелчка, осто… рожно, иногда оно делает, как сейчас.

Некромант побрезговал щитком и теперь у него на лице осели капли брызнувшего живца, субстанции, заменявшей конструктам кровь. Жидкость ничем не пахла, но выглядела отвратно. Холин утерся.

— Откуда вдруг такие глубокие познания?

— Самое расхожее наказание в Академии — работа в морге или в лаборатории некроанатомии, — заявила я и гордо удалилась к своему столу.

Я даже увлеклась. Запах не беспокоил. Механическая работа разгрузила голову, руки делали все сами собой. Кажется, я даже напевала. Собрала своего тщательно обработанного конструкта обратно, убирала рабочее место. Раздавшийся рядом голос мастера, позвавшего меня по имени, заставил дернуться, таз с остатками бальзамирующего раствора накренился и содержимое частично распределилось между моим фартуком, фартуком Холина и его же ботинками.

— Почему, как только мне хочется тебя похвалить, ты делаешь что-то вроде этого? — спросил некромант, я вздохнула. — Десять минут на уборку. Жду снаружи.

Глава 9

— Вот вы, некры, чокнутые на всю голову, — буркнул Кас, и его голос заметно дрогнул. — И, это, сделай милость, прекрати скалится, а то у меня руки чешутся и тебя до кучи приложить.

Я шевельнула пальцами, обрывая не-жизнь. “Тлен” лег почти чисто — все же не ладится у меня с ним — оставив на темной траве костяк. Обильно посыпала останки нейтрализатором и вручила Касу инструмент. Халтурщик скривился, сложил пальцы, дерн раздался в стороны и надежно скрыл следы нашей деятельности. Я надавила на кнопку передатчика.

— Гарпия, Западный-17, закончили, четыре гуля, зомби-уборщик с поехавшей схемой.

— Гарпия, Западный-17, принято, — что-то щелкнуло, обрывая усталый голос оператора, и другой, спокойный и знакомый до дрожи по памятной прогулке после выпускного произнес: — Всем, вероятный темный выброс второй категории, Западный, примерная локализация… — и умолк.

Но я уже не слушала, я видела впереди тьму, слышала, как она отзывается во мне вибрацией силы, дрожащей пружиной, вот-вот готовящейся ударить.

Упала, дергая Каса вниз, мой стандартный щит выгнулся, раздался вширь и накрыл нас обоих куполом. Понятия на имею, как я это сделала, просто потянула его на себя. Может вспомнилось, как разбирала воздушный пузырь, что воздвиг над останками зомбоконей Холин, не важно. Мы лежали на траве палисадника, под моим щитом, когда пружина распрямилась, а я, неосознанно копируя интонации мастера, прижав дернувшегося было бежать Каса, выговаривала:

— Не орать, не бегать, не хватать за руки, инструкции выполнять молча, быстро и без вопросов.

Приподнялась и села, купол, нет, сфера — по ощущениям края щита продолжались под нами, — позволял. Тишина сдавила уши, но я продолжала слышать тьму вокруг. Улица словно выцвела, в трех метрах от нас блекло-красным пятном фонил магсканер, по фасадам домов просвечивали сети охранных заклятий, где бледнее, где ярче. Что станет с жителями, которых заперли в домах, если сеть не выдержит? Много чего.

— Мика, — подал голос Кас, — а что значит выброс второй категории?

Циркуляры не любил никто, и я не была исключением. Но, кажется, теперь — знаю. Прямо напротив магскана упругим толчком открылся проход туда. Я чувствовала его так, словно он был прямо за мной. По спине пробежался озноб. Провал за грань качнулся и сдвинулся на полметра. Щит мигнул. Вот тьма…

— Мика?

— Молчи, думаю, — голос не дрожит и ладно.

Реальность была такова, что все, что могло нам помочь в создавшейся ситуации из выданного в отделении набора, я оставила в магбусе. Холин меня убьет или я убьюсь самостоятельно? Даже если убьюсь, достанет и снова убьет.

— Подпитай, — велела я Касу, точно зная, что любое занятие лучше, чем никакого, в ситуации, когда так и тянет поддаться панике. Парень потянулся к моей руке. — Да не меня, щит.

— Он же темный, а я…

— А ты не думай, просто выполняй.

Купол перекосило от вливания, выправила автоматом, будто у меня в голове щелкнуло и подсветило, за какие узлы дернуть. Природник, земля и целительство — разложила я на составляющие добавившийся в щит поток. Чего его в ловцы понесло? Меж тем выходило, что сидеть на месте и не дергаться для нас сейчас самое безопасное. И силу беречь. Я со своим половинчатым даром не могу самостоятельно и осознанно работать с гранью, а вот провалиться за порог — в два счета. Кас не эльф, его света не хватит, чтобы там выжить, а я, если при удачном стечении обстоятельств и смогу вынырнуть обратно, то Каса утащу вряд ли. Поэтому сидим и ждем. Я держу щит, выравниваю, компенсирую, слежу за мотающейся дырой впереди. И не думаю о том, “что, если”. “Если” — нам нельзя. Тьма…

И проклятие на мой язык. Ведьмы — однозначное зло. А те, кто ждет за порогом, хотят жить снова.

Провал за грань дернулся и одновременно разросся вширь, задел краем два дома. Мигнули и пропали сети охранки, истошно заорали люди. Я метнулась в сторону, проламывая пленку укоренившегося в землю щита, запнулась о Каса, и мы