Целитель кивнул, но я видел, как дрогнули его губы в кривой усмешке.

– Зачем вам это? – спросил он. – Неужели хотите жить вечно? Но это невозможно.

Мардж посмотрела на него так, что улыбка в мгновение исчезла с лица мужчины.

– Я плачу вам за работу, доктор Фаун. А еще за молчание. Так что не стоит задавать вопросы, ответы на которые вас не касаются.

Губы доктора поджались, и коротким кивком он дал понять, что словам Мардж внял.

– Не боишься, что однажды вместо снадобья он принесет тебе отраву? – спросил я, когда Фаун ушел, хотя сам знал, что жить любимой женщине больше сотни лет.

– Нет, – откручивая пробку у флакона, ответила Марджери, приготавливаясь выпить зелье. – Он подписал магический договор. Никаких шансов нарушить условия, причинить вред моему здоровью или даже просто перепродать рецептуру кому-то еще. Так что – твое здоровье, Ричард. За нашу долгую жизнь!

Виола

Больше двух часов ушло у Картера, чтобы вытащить меня из участка. В итоге меня повторно вызывали к детективу, где в присутствии адвоката выдали бумагу, подписав которую, я обязалась не покидать пределы города.

– У них ничего на вас нет, – спустя десять минут, как меня отпустили, пояснил адвокат. – Лишь та запись и показания соседки, которая якобы видела убегающую девушку. Но вам не о чем беспокоиться, мистер Картер уже вытащил из системы безопасности дома мистера Сакса записи видеонаблюдения. Весь вчерашний вечер вы были дома, и мы сможем это подтвердить.

– Да, – согласилось доверенное лицо Герберта. – А также нашли записи с уличных камер в районе убийства. Бегущая девушка действительно была, но она абсолютно не похожа на вас. Так что со временем проблема с полицией обязательно решится.

– Спасибо огромное, – поблагодарила я. – А сейчас я бы хотела отправиться в больницу к сестре и Герберту.

– Конечно, – кивнул Адам. – Я подвезу вас.

Водил Картер сам, да и машина, в отличие от дорогих каров Сакса, была менее броской, и даже наоборот – будто сливалась с остальными, становясь незаметной. Серая, как асфальт в дождливый день.

Я расположилась на соседнем с водителем сидении и уже приготовила список вопросов, которые хочу задать мужчине, но, едва заведя мотор, Картер начал сам:

– Из-за подписки, к сожалению, вам не удастся вернуться в дом мистера Сакса. Мы с адвокатом надеялись, что подписка о невыезде ограничится пределами страны, но уговорить удалось только на Фелс-сити. Я уже отдал распоряжение подготовить вашу квартиру к приезду.

– А мои вещи? – спросила, будто сейчас это было столь важно.

– Уже перевезли, – не отрывая взгляда от дороги, ответил Картер. – Также вынужден предупредить, что в целях вашей безопасности в квартире и на ближайших домах установлены камеры. Мистер Сакс ясно дал понять, что вопрос вашей безопасности для него приоритетен.

Вот, казалось бы, мое положение далеко от прекрасного, а все равно от слов Картера на душе стало теплее. Точнее от заботы Герберта.

– А теперь о неприятном. – Картер остановился на светофоре и нетерпеливо забарабанил пальцами по оплетке руля. – Гвендолин Поул все же уволила вас, воспользовавшись ситуацией. Потом, когда все уладится, мы можем подать на нее в суд и восстановить в должности, так как ее действия не совсем законны. Однако пока придется побыть без работы.

На моем лице возникла грустная усмешка. Этому повороту я была совершенно не удивлена. Гвендолин изначально только и ждала момента, чтобы от меня избавиться. Даже странно, учитывая отсутствие других претендентов на должность. Я просто ей не нравилась.

Картер остановился у центрального входа клиники:

– Не провожаю, надеюсь, внутри вы справитесь без меня. Однако когда соберетесь домой, наберите этот номер. – Он протянул визитку. – Заеду и довезу вас до дома.

Поблагодарив мужчину, я вышла на улицу и, бегом преодолев лестницу, оказалась в здании. Выяснила на ресепшен, в какой палате находится Герберт, и даже не удивилась, узнав, что на одном этаже с Тиффани. Разве что в разных отделениях.

Поднимаясь на лифте, я ломала голову, к кому идти первому, меня в равной степени тянуло и туда и туда, но решив, что сестру я не видела гораздо дольше – поспешила именно к ней.

Наверное, нужно было попросить Картера остановиться по дороге у цветочного, купить Тиффани какой-нибудь яркий букет, но хорошая мысль посетила меня слишком поздно.

Я с замиранием сердца подошла к огромным смотровым окнам в палату Тиффани и застыла, глядя на зрелище, которое, боялась, уже не увижу никогда.

Сестра разговаривала с доктором. Моргала, шевелила губами, пыталась улыбаться и поворачивать голову, но была еще слишком слаба, чтобы даже поднять руку.

Горячая слеза, скатившись, обожгла мою щеку. Кажется, впервые за последние годы я плакала от счастья.

Несколько шагов до двери, и я буквально ворвалась в палату.

– Виола?! – Тихий голос сестры залил все пространство вокруг.

– Мисс Райт! – Молодой доктор, чьего имени я не знала, поднялся с места и очень укоризненно на меня взглянул. – Понимаю вашу радость, но посещение в первые дни к больным, только что вышедшим из длительной комы, строго противопоказано. Вашей сестре предстоит долгая физическая и психологическая реабилитация…

Дальше я пропустила все мимо ушей, потому что подлетела к Тиффани, чтобы наконец коснуться ее и увидеть ответные эмоции, а не иллюстрацию из старой сказки.

– Да, это я – Виола, – шепнула, боясь амнезии или еще какой-нибудь пакости. – Узнаешь, я твоя сестра?!

– Конечно узнаю, – с легкой обидой в голосе произнесла сестра. – Просто ты… постарела.

С моих губ сорвался смешок. Черт с ним, пусть постарела. А чего еще я ожидала услышать от только что очнувшейся сестры? Для нее ведь не прошло десятков месяцев, а последний раз меня она видела буквально вчера… С ее точки зрения у меня за одну ночь отросли волосы и повзрослело лицо.

– Доктор Гарси рассказал, что я больше года пробыла в коме после аварии. Теперь мне придется снова учиться ходить, держать ложку и вообще все на свете делать заново.

– Главное, что ты очнулась, – перебив сестру, порадовалась я и, не в силах сдержаться, обхватила ее лицо ладонями. Живая, настоящая, моя Тиффани. – А с остальным мы справимся. Я обязательно тебе помогу.

– Ты? – удивилась она. – А мама и папа? Они разве не собираются поучаствовать? Кстати, где они?

В горле пересохло.

Ну почему все так? Почему этот почти хороший момент должен был омрачиться, едва начавшись?

Ведь несмотря на все мои старания вернуть сестру, язык просто не поворачивался сообщить ей, что родителей больше нет.

– Мне кажется, сейчас не очень подходящее время для этого разговора, – пришел мне на помощь док. – Тиффани сегодня и так слишком устала, ей нужно больше отдыхать.