– Ладно, будет вам, – развёл Несси спорящих напарников. – Уходим!

– Не пора ли привал устроить? – снова заныл Реверс. – В натуре пора бы уже…

– Оторвёмся на безопасное расстояние и устроим, – пообещал Несси.

– От кого оторвёмся? – не понял Реверс.

– От возможных преследователей, – расплывчато ответил Несси и повёл квад дальше. Теперь он шёл впереди, вернув себе функцию проводника.

Подробно отвечать на вопрос Реверса он не пожелал из-за того, что слишком много возможных преследователей намечалось. Сталкер как никто понимал, насколько их четвёрка сильна, но противник будет стягивать наперерез им нешуточные силы. Расклад намечался суровый, но, с другой стороны, Несси, по опыту своей долгой сталкерской карьеры предполагал основную схему, по которой будут разворачиваться надвигающиеся события.

Всё свидетельствовало о том, что в ближайшее время проблем навалит немерено, но зато прояснится расположение сил. Главное, устоять на ногах, выдержать напор.

Известный враг, каким бы сильным ни был, не так опасен, как неизвестный, пусть и гораздо более слабый. Непредсказуемость и внезапность – страшное оружие…

С неба заморосило сначала мелким дождичком, а затем ливануло всерьёз, и ведущий решил-таки устроить привал. Тем более что неподалёку виднелось местечко, вполне подходящее для этого. Добравшись туда, сталкер остановился, и ведомые им напарники подтянулись, окружили лидера.

– Здесь можем устроиться на привал, – обрадовал он. – Чисто, я чую.

– Чистое место, да, – согласился Реверс, – но уже ливень начался, пока ты решался. А здесь укрыться негде.

– А зачем тебе укрываться? – с усмешкой поддел Несси.

– Блин, даже и не знаю, как ответить на твой вопрос, – озадачился Реверс.

– Я знаю недалеко укрытие, – вмешался Пёс. – Снова, к вашему сведению, домик на дереве.

– Действительно недалеко или это растяжимое понятие? – справиться с раздражением Реверс даже и не пытался.

– Веди, брат, – сказал Несси Псу, обрывая перепалку.

Ему очень не нравилось, что Реверс словно с цепи сорвался.

Похоже, предстоял не один, а два судьбоносных разговора с напарниками. Отдельно с Удавом и отдельно с Реверсом. Почему младший недоволен, он в принципе догадывался, но пока что не мог ему помочь.

У Реверса имелись свои собственные вопросы, на которые он пока не нашёл ответы. И эти вопросы не всегда совпадали с теми приоритетами, которые поставил во главу угла Несси.

Реверс ведь вернулся в Трот, ставя перед собой определённую цель, а сейчас получалось так, что она больше не имеет значения в свете надвигающихся потрясений и сражений.

Реверс на самом деле ещё не сделал выбор между целями, личной и общей. Хотя и понимал, что обречён подчиниться общей, потому что предателем стать не сможет. Неудивительно, что не смог сдерживать, дал прорваться раздражению. До чего же некстати! Важнее всего предстоящий разговор с Удавом. От которого слишком много зависит, чтобы его откладывать на завтра. Сегодня, обязательно сегодня… Ради этого, собственно, Несси и согласился на привал.

Они растянулись в цепочку, Пёс в авангарде, за ним остальные. Но не успели пройти и десятка шагов…

Из-за ствола толстенной мутагруши, прямо навстречу кваду, выступил высоченный, мощный, экипированный по высшему разряду, увешанный оружием сталкер. Он поднял вверх открытые ладони и без предисловий-приветствий заявил:

– Меня с собой возьмите, братья-сталкеры!

***

Она всецело погрузилась в борьбу с неожиданным врагом. Задействовала все возможные средства и приняла всю предложенную помощь. От исхода войны на третий фронт зависело, будет ли у Неё завтра. Проиграть и затем каким-то образом продолжить существование – Ей такая жалкая эмигрантская перспективочка не подходит.

Она точно не готова сбежать куда-нибудь как-нибудь и превратиться в эмигрантку. Пережидая, «залечь» до лучших времён, всецело завися от «принимающей стороны», соизволившей дать приют.

Во-первых, потому что у Неё есть «собственная гордость» (ох уж эти человеческие формулировочки!), во-вторых, Ей пока нету ради кого спасаться любой ценой, и в-третьих, Она меньше всего хотела бы превратиться в «приживалку», с которой могут поступить так, как пришлось поступить с беглянкой.

Да, да, лично Ей невыносимо было даже предположить, что по отношению к Ней поступят так же, как решила поступить Она со своей спящей подругой. Даже невзирая на то, что уже относилась к той по-сестрински.

А пришлось Ей сделать так, не иначе, вот почему.

Когда внезапно почуяла, что внутри Неё появилось нежданное (но вполне «гаданное», ведь теоретически возможное) послание для беженки, Она обрадовалась и огорчилась одновременно.

В роли весточки выступал человек. Он прибыл извне, но не из какой-либо Зоны-компаньонки. Вообще из другой реальности. Это само по себе для Неё необычным не было. Взять ту же беженку, которая отнюдь не в этой параллели до своего побега существовала, ещё будучи полноценной абнормальной Зоной. И других перемещенцев и провалившихся хватало.

Однако вот именно у этого залётного бродяги Она уловила острый, ведущий его в поиск интерес к тому, чтобы разыскать и встретиться не с кем иным, а именно с нею, спрятавшейся сестрой-сверхсущностью. Причём это не был человек, ради которого беглянка старалась выжить, чтобы дождаться. Чувством, которое вызывал ТОТ, сестра с Ней поделилась (именно в тот момент и заразив желанием быть любимой…), поэтому Она узнала бы ТОГО сразу.

В этом же человеке проступало отражённое присутствие. Он был сюда послан ТЕМ, чтобы найти беглянку. Сам ТОТ по какой-то причине пробраться не мог, но продолжал искать. Для чего и привлёк человека, пришедшего в роли посланника.

Да, ТОТ самый, единственный спящей подруги Чёрной Были, тоже выжил, где-то как-то, в иных мирах, и не забыл свою любимую, искал её…

Конечно, Она могла бы разбудить беглянку и позволить той принять весточку. Но сделала иначе. Не разбудила. Оставила в спящем режиме. Не позволила почуять посланника и встретиться с ним наяву.

Сочла, что во время войны две сверхсущности в активном поиске любимых – это перебор. В пределах одного пространства противостояния место только одной. И этой одной быть Ей, но не беженке. Не хватало ещё, чтобы разгоревшиеся после «любовного письма» страсти помешали главной победе.

В том, что беженка «разгуляется» не на шутку, узнав о том, что любимый жив и ждёт, Она не сомневалась. Успела досконально узнать и изучить сестрицу.

Потом, после войны, если что, пусть ищет своего человека.

Поэтому Она ограничилась тем, что не выбросила, приняла послание для беженки. Позволила человеку, принёсшему письмо, остаться. Хотя могла вышвырнуть или уничтожить. Более того, позволила ему присоединиться к своей армии.