сарказмом произнёс Ричард. — И что же недостойного совершила юная госпожа?

— Донки не смеет обсуждать хозяев, — поджал губы домовик, изображая из себя партизана на допросе у фашистов.

— И все же… Донки, ты ведь не хочешь до конца дней остаться свободным домовым эльфом?

— Нет-нет! — у домовика лицо перекосило от ужаса. — Донки хочет служить хозяину-волшебнику, но никто не хочет брать на службу плохого эльфа. Если только… — во взгляде домовика, брошенного на Ричарда, появилась надежда. — Господину волшебнику нужен домовой эльф?! — заискивающим тоном спросил он.

— Если только я буду уверен, что ты не преступник, Донки. Предположим, что это не твоя прошлая хозяйка совершила недостойный поступок, а кто-то посторонний. Что именно этот посторонний человек должен совершить, чтобы ты сделал ему замечание?

На лице домового эльфа проступила гамма эмоций. Желание пойти на службу волшебнику в нём боролось с преданностью хозяевам. В итоге первое победило.

— Сэр волшебник, если бы посторонний человек при помощи непростительного заклинания пытал котят, то Донки сделал бы ему замечание.

— Хм… Замечательная семья! — с иронией произнёс Ричард. — Отличная девчушка, должно быть, твоя прежняя юная госпожа…

— Госпожа замечательная волшебница, — с жаром произнёс домовик, — но… — пристыженно опустил он взгляд. — Ей требуется немного воспитания.

— Ага! Самую малость! — сарказм так и пер из Ричарда. Про себя он додумал: «Лет десять Азкабана».

Домовик посмотрел на Ричарда взглядом побитой собаки и жалобно сказал:

— Если сэр волшебник хочет, то Донки может стать слугой господина мага.

— Не так быстро. Начнем с того, что ты расскажешь мне, как оказался в семье фермеров Криви.

— Сэр… Донки долго ходил в поисках места службы, но все волшебники отказывались от плохого домовика. Донки долго голодал, потому что Донки не вор и не брал чужой еды. И вчера Донки увидел двух молодых волшебников. Донки хотел попроситься к ним на службу, но кто-то ударил Донки по голове.

— Ага! То есть ты очнулся связанный в подвале, освободился от веревок и трансгрессировал к тем самым волшебникам, стал им кланяться и проситься на службу.

— Сэр волшебник абсолютно прав, — домовой эльф с восторгом смотрел на Ричарда. — Все так и было! Но Донки снова ударили по голове. Донки много раз били прошлые хозяева. Донки крепкий, магия быстро вылечит раны и…

— Дальше можешь не продолжать. Сейчас ты возьмешься за этот портал, и мы вместе переместимся к моей знакомой волшебнице. И если она подтвердит твои слова, то я возьму тебя на службу.

— Сэр! — надежда эльфа сменилась восторгом. — Сэр волшебник, Донки говорит правду!

— Лорд! — поправил домового эльфа мальчик. — Лорд Ричард Гросвенор. Ты будешь при посторонних звать меня Лорд, а когда мы одни — господин Ричи или сэр. Запомнил?

— Да, Лорд!

Глаза домового эльфа сияли еще большим восторгом. Он схватился за цепочку портала, как утопающий за соломинку.

— Портус.

Через мгновение мальчик и домовой эльф оказались перед дверью в дом Гризельды Марчбэнкс. Стоило Ричарду постучать, как вскоре дверь распахнулась.

Пожилая волшебница с недоумением рассматривала визитеров.

— Мой мальчик, разве сегодня суббота?

— Нет, наставница. Добрый день. Прошу прощения за внезапное вторжение. Я к вам по важному делу.

— Хм… Мой мальчик, а это что?

Волшебница указывала в сторону лежащего на пороге эльфа неожиданно возникшей в руке палочкой.

— Домовой эльф, мэм. Нашел его раненным и в одежде, решил, что он ничейный и подумал взять себе. Но прежде хотел посоветоваться с вами.

— Это правильно, Ричард, — громко, довольным тоном произнесла ведьма. — Современная молодежь вначале делает, а потом думает. Ты молодец. Сейчас выясним, что это за домовик.

Эльф при помощи чар левитации был перенесён в дом, после чего мадам Марчбэнкс приступила к допросу домовика. Ричард второй раз услышал историю ушастого пришельца.

— Так-так-так! — пробормотала ведьма. — Значит, Круцио. Кто-то из старой чистокровной семьи. У меня есть некоторые подозрения, кто хозяева этого эльфа.

— Мэм? Так что посоветуете? Мне можно брать этого эльфа себе на службу?

— Мой мальчик, — старушка устремила на подопечного теплый взор, — раньше домового эльфа можно было найти без проблем. Сейчас же с этим беда. Волшебников стало больше, а эльфы размножаются слишком медленно, так что на всех не хватает. Вроде бы домовик добротный, обученный, даже слова почти не коверкает.

Донки с надеждой во взоре ловил каждое слово волшебницы. От волнения он затаил дыхание и ждал вердикта старейшины Визенгамота, словно приговора судьи.

— Да, неплохой домовик, — продолжила мадам Марчбэнкс. — А то, что болезный, так то ерунда. На них всё заживает быстро, как на собаке. Так что, Ричард, если не боишься суеверий, то можешь забрать себе этого слугу.

— Суеверий, мэм?

— Некоторые волшебники верят, что домовые эльфы, которых выгнали хозяева, приносят беду.

— А на самом деле, мэм?

— На самом деле это полная чушь! — презрительно фыркнула волшебница. — Конечно, суеверия зарождаются не на ровном месте. Известно несколько случаев, когда маги изгоняли обезумевших домовых эльфов. И если другой волшебник принимал такого эльфа в качестве своего слуги, то вполне естественно, что ничем хорошим это не заканчивалось. Но этот эльф нормальный, насколько они вообще могут считаться таковыми. Так что бояться нечего. Мой мальчик, ты всё ещё хочешь принять его в качестве слуги?

— Да, наставница.

— Что же, тогда я проведу нерушимый обряд уз господин-слуга. Как хорошо, что ты обратился ко мне. Нынешние волшебники совсем не помнят корней и с презрением относятся к старым чарам. Глупцы! А коли они захотят обзавестись тем же домовиком, что будут делать? Подпишут с ним трудовой контракт?! К-ха-ха-ха-ха!

Сказанная ведьмой шутка саму же её и рассмешила, причем волшебница долго не могла успокоиться и хохотала.

Успокоившись, Гризельда Марчбэнкс долго размахивала волшебной палочкой и бормотала себе под нос слова заклинания. Чары опутывали мальчика и домового эльфа. Нельзя было сказать, кто сильнее нервничает. Ричард переживал за то, что немолодая волшебница напутает что-то в чарах и вместо господина сделает его слугой. Донки переживал о другом — лишь бы уважаемая волшебница не передумала и не прервала заклинание, ведь он до невозможности сильно мечтал о хозяине, а тут попался замечательный волшебник,