– Они здесь, Андзин Миура, – вставил хатамото.– Своему будущему тестю ты подарил вот этот прекрасный меч, сотворённый лучшимимастерами. А Магоме Суоко – вот это шёлковое кимоно, пять бочонков вина и трикоробки приправ.

– И за эти дары, мой господин Миура, мы будемвечно вам признательны, – заверил Кагею. – А в ответ мы просим вас принять отнас десять бочонков вина и пять коробок приправ. Нижайше просим прощения затакие скромные подарки, но мы простые люди, мой господин, и не можем соперничатьс Вашей Светлостью в великолепии даров.

– Десять бочонков вина? – прошептал УиллТадатуне. – Когда я подарил всего пять?

– Тс-с-с, – оборвал его тот. – Тебе придётсянести все расходы по самой свадьбе.

– А теперь, Кагею, – сказал Магоме Суоко, –пусть приведут Сикибу.

Муж поклонился и вышел.

– Разве мне не разрешат повидать её наедине? –шёпотом спросил Уилл у Тадатуне.

– Нет, конечно, – ответил тот. – Небеспокойся. Я позаботился обо всём.

– Да, но что, если девушка не захочет выходитьза меня замуж?

– Не захочет за тебя замуж? Не захочет замужза Андзина Миуру, повелителя пушек? Но это невозможно. Любая девушка в Япониииз семьи рангом ниже даймио сочла бы за честь войти в твой дом. Мои собственныесестры не отказали бы тебе.

– Да, но… – Он оборвал себя. Потому чтоТадатуне не поймёт. Даже Иеясу понял его лишь наполовину, а Уилл сомневался,что в Японии найдётся человек более мудрый. Кроме того, дверь открывалась.Вернулся Магоме Кагею. А с ним Сикибу. Она вошла с опущенной головой, неподнимая глаз, опустилась на колени и поклонилась Уиллу. Он хотел былоостановить её, но Тадатуне предостерёг его, и девушка выполнила полный коутоу.

– А теперь внесите свадебные дары АндзинаМиуры, – сказал Тадатуне и хлопнул в ладоши.

Вошёл один из слуг Сацумы с большим подносом ипоставил его на пол. Тадатуне начал подавать подарки поочерёдно, словномаленький Санта-Клаус. Они состояли в основном из шёлков, вышитых отрезов тканидля поясов – в целом весьма похожих на те, которыми обменивались Сукэ иТадатуне во время посвящения Уилла в самураи. Но на этот раз шёлковое кимоно,похоже, было исключительно важным даром – его положили на поднос, не складывая.Очень осторожно и торжественно Тадатуне поднял его, стараясь не сделать ниединой складки на этом церемониальном платье.

Все это показывалось Сикибу, которая сидела,не поднимая глаз и, казалось, не замечая ничего вокруг, и затем передавалось еёматери.

– А на улице, – произнёс Тадатуне, –дожидаются десять бочонков вина и пять коробок приправ. Господин Андзин Миуранадеется, что его дары понравятся тебе, Сикибу.

– Они нравятся мне, мой господин Тадатуне, –вымолвила Сикибу низким грудным голосом. Наконец она подняла голову, на долюсекунды её глаза встретились с глазами Уилла и тут же снова опустились. Подтрадиционной белой краской не было видно и следа эмоций, радости илинеудовольствия. Она послала ему деревянную книжечку с засушенным цветком. Но этобыло почти два года назад. Как колотилось сердце в его груди! Как ему хотелоськоснуться её, взять её за руку, сказать ей все! Он ведь не обмолвился с ней нисловом за эти два года. Он просто решил взять её в жёны, и это было исполнено.Без единого слова. Он посмотрел на Тадатуне, почти умоляя его взглядом. Номолодой дворянин уже поднялся на ноги и кланялся родителям Сикибу. Пора былоуходить. Двор дома Симадзу но-Тадатуне был залит неровным светом полыхающихфакелов, образующих дорожку от ворот до порога. По обе стороны тоже тут и тамзажгли факелы, и стало светло, как днём. Близилась минута торжества. Двоемужчин и две женщины, готовившие ритуальное рисовое блюдо, заняли свои места –по одной паре с каждой стороны, их ступки наготове.

Все домашние сгорали от нетерпения. Женщины изслужанок Магоме Сикибу ещё вчера поднялись сюда, на холм, с вещами невесты и еёдарами. Подарки принесли на длинном подносе и вручили Уиллу в присутствииСимадзу но-Тадатуне, его жены и сына. На подносе лежали два шёлковых кимоно,сшитых вместе, – в одном из них Уилл узнал то самое, что подарил Сикибу неделюназад. Ещё здесь было церемониальное платье с наплечниками из конопляной ткани,верхний пояс и нижняя набедренная повязка, веер, пять небольших книг и меч.Всё, что мог позволить себе Магоме Кагею для поддержания репутации своейдочери. Дары поместили в покои молодожёнов – большую комнату, образованную изтрёх смежных путём простого сдвигания внутренних стен-ширм и специальноукрашенную по приказу Симадзу но-Тадатуне. Подарки, сделанные Уиллом Сикибу иСикибу – Уиллу, были выставлены на больших подносах на всеобщее обозрение.Рядом с подносами на особой подставке развесили одежду Уилла. Брачное ложе ужеубрали, одежду и вещи Сикибу разложили рядом с одеждой Уилла. Теперь всё былоготово, даже лакированный сосуд для омовения рук и лица уже стоял навозвышении, а на полке лежало несколько книг. Над кроватью висело изображениебожества, оберегающего семейство Симадзу, которое выступало сейчас в качестверодителей Уилла.

А напротив постели, на почётном месте,виднелась полка для полотенец с полным набором подогретых простыней.

Всё было готово. Уилл даже взмок, ожидаявместе с Симадзу но-Таканавой прибытия паланкина. Он попытался вспомнить её,стоящую рядом с купальным чаном, улыбающуюся ему. Но почти ничего не удавалосьвспомнить о том дне, неделю назад, когда Тадатуне от его имени сделалпредложение.

Таканава улыбнулся ему:

– Ты не находишь себе места, Андзин Миура? Этохорошо. Неравнодушный муж – хороший муж. Не сомневайся, твоя невеста тоженеравнодушна. Старый самурай был возбуждён не меньше остальных. Но во время ихпоследней встречи этот человек приговорил его к смерти. Он порой не мог неизумляться в душе – не сон ли это всё? Вот сейчас я проснусь и обнаружу себяпо-прежнему лежащим на палубе «Лифде», который волны швыряют по просторамВеликого океана. А потом он вспоминал принцессу Едогими и понимал, что сном этобыть не может. Но, возможно, сегодня ночью даже она уйдёт на задворки егопамяти.

– Она едет, – произнёс Таканава. Они невыходили на порог, но увидели приближающийся паланкин сквозь настежьраспахнутые двери. Тадатуне шагал первым, с ним – Магоме Ако, двоюродная сестраСикибу. Они шли рядом по дорожке из пылающих факелов, оба одетые в свои лучшиенаряды. Подойдя к крыльцу, они остановились, чтобы поздравить друг друга.

За ними шли двое слуг Магоме Кагею. Они неслиогромный чан с бульоном, сваренным из присланных накануне Уиллом съедобныхмоллюсков. Чан торжественно поставили у дверей дома, и Симадзу но-Таматане,брат Тадатуне, принял дар.