вдохнула аромат духов Дэниела — мужской аромат, мыло и одеколон. Сандаловое дерево.

Дэниел.

Несомненно, это был хороший знак. Если бы он хотел разорвать отношения, стал бы он дарить мне что-то столь интимное, как одежду? Сомневаюсь. Итак, о чем он хотел поговорить? Возможно, он хотел прояснить, как все будет дальше? С этим я могла справиться. Даже если бы он отчитал меня за то, что я была незрелой, я бы справилась. Я бы защитила себя и обратила внимание на несправедливость его собственного непоследовательного поведения, но я, конечно, могла бы быть достаточно сильной, чтобы извиниться за то, что говорила импульсивно и причинила ему боль в процессе.

Если он все еще заинтересован в том, чтобы добиться чего-то, возможно, мне следует выдвинуть свои собственные условия. Возможно, было бы неплохо немного отступить. Было слишком сложно держать морковку прямо передо мной, вне пределов досягаемости. В конце концов, я была всего лишь человеком — человеком, у которого просто не хватило сил устоять перед обаянием Дэниела Гранта.

* * *

Когда я вошла в класс, Джули уже сидела на нашем месте во втором ряду и быстро набирала кому-то сообщение. Я уселась на свой стул, с любопытством вглядываясь в крошечный экран.

— Я вижу, вчера вечером с Джереми все прошло хорошо?

— Потрясающе, — сказала она, улыбаясь и продолжая печатать что-то на своем телефоне.

— Знаешь, эти развивающиеся отношения с Джереми будут иметь серьезные последствия для здоровья. Я надеюсь, ты читала о синдроме запястного канала (неврологическое заболевание, проявляющееся длительной болью и онемением пальцев кисти. Относится к туннельной невропатии. Причиной заболевания является сдавление срединного нерва между костями, поперечной кистевой связкой и сухожилиями мышц предплечья, проходящими к кисти в канале запястья), потому что ты идешь по этому пути, юная леди, — пожурила я ее.

Она поджала губы.

— Заткнись, Обри, — сказала она, не пропуская ни секунды в своем быстром текстовом разговоре.

— Что случилось с «я не гонюсь»? — Я спросила.

Она пожала плечами.

— Теперь, когда я узнала его получше, поняла, что я полная дура.

Я подавила смешок, а она закатила глаза, дочитывая последнее сообщение и убирая телефон в карман.

— Эй, какие классные перчатки! Они бы хорошо подошли к этому, — сказала она, доставая из рукава свою радужную шляпу.

— Ну, ты не можешь их надеть. Это был подарок от кого-то особенного, — уклончиво сказала я, крепко прижимая их к груди. Я старалась вести себя непринужденно, но знала, что Дэниел может войти в дверь в любой момент, и я была как на иголках. Я надежно спрятала перчатки в рюкзак. Будь я проклята, если потеряю их.

— Понятно, — сказала она, постукивая ручкой по подбородку.

Когда Дэниел и профессор Браун вошли, Дэниел сел на свое обычное место. Он выглядел усталым и неряшливым, почти таким же неопрятным, каким был в начале семестра. Я искренне сочувствовала ему. Страдал ли он так же сильно, как и я?

Профессор Браун подождал, пока все рассядутся, а затем начал свою лекцию, повторив свои указания относительно чтения «Отелло» в среду. По аудитории прокатились стоны и недовольное ворчание. Я попыталась поймать взгляд Дэниела, но он не поднимал глаз. На самом деле, он был полностью поглощен своими мыслями. Казалось, он рисовал что-то.

Большую часть часа я была рассеянна и часто теряла концентрацию, чтобы взглянуть на Дэниела. В какой-то момент заметила, что он смотрит на кого-то в другом конце комнаты. Я проследила за его взглядом и поймала, что Шон смотрит на меня. Шон покраснел, когда наши взгляды встретились, затем откашлялся и демонстративно перевернул страницу в своем блокноте. Затем Дэниел взглянул на меня с бесстрастным, почти отсутствующим выражением лица. Я слегка улыбнулась ему, но вместо того, чтобы ответить тем же, он опустил глаза в свой блокнот и продолжил что-то строчить.

Ситуация не предвещала ничего хорошего.

Сорок пять мучительных минут спустя, когда профессор Браун закончил лекцию, он обернулся, чтобы посмотреть, не хочет ли Дэниел что-нибудь сказать. Дэниел встал и достал из сумки стопку бумаг.

— У меня есть материалы по «Гамлету» для тех из вас, кто завершил сравнительный анализ текста и живое исполнение, сдал экзамены. Если у кого-то из вас есть вопросы, не стесняйтесь записываться на прием, так как через несколько минут мне нужно будет идти на урок. Я оставлю их здесь. На сегодня у меня всё.

Дэниел разложил задания веером на первой парте, а профессор Браун помахал рукой и вышел из аудитории. Все разошлись, многие собрали свои бумаги, прежде чем направиться к двери. Дэниел сошел с платформы и направился к нам, коротко кивнув Джули, прежде чем повернуться и посмотреть на меня.

— Мисс Прайс, если бы вы могли уделить мне минутку, мы бы вкратце обсудили проблему, с которой вы столкнулись, — холодно сказал он.

— Конечно, — ответила я, пытаясь отразить его спокойствие.

Он вернулся к столу, чтобы собрать свои вещи. Кара и Линдси двинулись по проходу, направляясь к двери, но, прежде чем уйти, Кара оглянулась на меня через плечо с понимающим выражением лица.

Джули встревоженно повернулась ко мне.

— Как это понимать? — прошептала она, указывая на удаляющихся «мелкую рыбешку».

— Не знаю. Эта девчонка просто чокнутая. Не беспокойся. Слушай, в ближайшие пару дней я буду дико занята, так что, возможно, ты не получишь от меня вестей, но мы встретимся в «Мэдди» завтра в половине седьмого вечера, хорошо? Передай от меня привет Джереми.

— Обязательно. Увидимся завтра. — Она коротко сжала мою руку. — Приятной беседы, — добавила она, заговорщически улыбаясь, прежде чем уйти.

Приятной беседы? Это выглядело сомнительно.

Вокруг все еще толпилось несколько человек, которые перечитывали свои эссе, вероятно, пытаясь определить, есть ли у них что-то, о чем они хотели бы задать вопросы, но я все равно подошла к столу учителей. Дэниел оценивающе посмотрел на меня, его лицо превратилось в непроницаемую маску. Я спокойно встретила его взгляд, стараясь сохранить столь же бесстрастное выражение лица.

Посмотрите на нас двоих, пытающихся превзойти друг друга своим безразличием. Как там в старой поговорке? «Гордость порождает поражение». Единственным предметом спора было то, кто из нас первым сдастся. Когда перед нами повисла тишина, я поняла, что кому-то придется уступить. Я решила сделать решающий шаг.

— Как дела, Дэниел? — спросила я.

— Бывало и лучше, мисс Прайс, — ответил он, выпрямляясь в полный рост и засовывая руки в карманы джинсов.

— Ну, да. Что ж, ценю вашу готовность работать над преодолением тех трудностей, о которых вы упомянули, — сказала я, понимая, что мы не одни.

— Да, думаю, у меня