Поскольку Александра была не в состоянии поддерживать вежливую беседу, Пирс взял этот труд на себя. Впрочем, особенно стараться ему не пришлось. Достаточно было завести Джулию Трокмортон, как заводную игрушку, и подтолкнуть в нужном направлении, а потом можно только изредка вставлять междометия.

– Жена сказала мне, что вы наметили путешествие по континенту после пребывания здесь. Каков ваш маршрут?

Ее лицо стало восторженным.

– Сначала мне необходимо обновить гардероб в Руане. Оттуда я поеду в Париж на торжества герцога де Лонгли. Затем отправлюсь в Венецию и Милан. Потом я приглашена на бал в Альпах, где будут два подходящих прусских принца. Конец лета я проведу на Женевском озере, где планируется большой бал, посвященный десятой годовщине нашего окончания Шардонне. – Она повернулась к Александре и прощебетала: – Ты, Франческа и Сесилия, конечно, приедете? Тем более сейчас, когда ты стала герцогиней. Там все умрут от зависти. Это даст нам другие воспоминания о школе… после того ужасного скандала.

Пирс нахмурился, почувствовав, как напряглась его жена.

– О каком скандале идет речь? – поинтересовался он.

– Разве жена вам не рассказывала? – Джулия с явным изумлением покосилась на Александру. – Когда до нашего выпуска оставалось меньше месяца, исчез директор школы. Была кошмарная суматоха. У нас даже не было выпускного бала.

– Для вас это, вероятно, было ужасно. – Пирс сделал все возможное, чтобы убрать из голоса сарказм, но подозревал, что не преуспел.

Если Джулия что-то и заметила, то не подала виду.

– Конечно! – воскликнула она. – Сущий кошмар. Нам обещали танцы с мальчиками из Ле-Радона, где учились два итальянских герцога и, говорят, даже кто-то из русских Романовых. Но все отменили. Вы можете себе представить? Мы все вернулись с континента в черном. Я так и не надела новое лавандовое платье, сшитое специально для этого случая. Кажется, я до сих пор чувствую разочарование.

Пирс обернулся к жене, отметив, что румянец так и не вернулся на ее бледное лицо.

– Мы можем туда поехать, если хочешь, – сказал он. – Женевское озеро довольно красиво и…

– Нет, – выпалила Александра, потом немного подумала и добавила: – Нет, спасибо. Ни Франческа, ни Сесилия поехать не смогут, а я обещала не ездить туда без них. Надеюсь, ты все понимаешь, Джулия.

– Конечно, – вежливо ответила она. – Как это необычно! Вы трое до сих пор неразлучны. Что ж, я, по крайней мере, смогу всем рассказать, что я путешествовала с герцогиней Редмейн. В школе все считали, что вы трое останетесь безнадежными старыми девами. А теперь осталось выдать замуж только двоих. Правда, я сомневаюсь, что они сумеют заполучить таких выгодных мужей. Надеюсь, вы простите мне мою прямоту, ваша светлость.

Пирс не пропускал ни одного слова и мысленно усмехнулся, когда Александра сжала его руку, словно утверждая свои права. Ему хотелось напомнить леди Трокмортон, что она не путешествовала с ними, а бесцеремонно навязалась, однако он не стал этого делать, а лишь вежливо поклонился и пробормотал:

– Разумеется.

– Многие думали… – она прижала палец к подбородку, – что же все-таки случилось с Морисом де Мар- шандом. Он был весьма впечатляющим директором, не так ли?

– Да уж. – Александра смотрела куда-то в сторону.

– Думаете, бежал с любовницей? – спросил Пирс. – Или украл школьные деньги и скрылся? – «Или совершил самоубийство», – добавил он уже мысленно. Одной только мысли о толпе хихикающих дебютанток, с которой надо как-то справляться, по его мнению, было достаточно, чтобы нормальный мужчина вложил дуло пистолета себе в рот и спустил курок.

– Кто знает? – Джулия пожала печами. – Хотя власти подозревали убийство. Говорят, в его кабинете нашли кровь и еще какие-то свидетельства.

– Насколько я помню, ни одно из свидетельств не было убедительным, – вмешалась Александра. – Коронер говорил, что никаких доказательств смерти нет.

– Я помню. Человек просто исчез. Растворился в воздухе. Наверное, был какой-то свидетель…

Александра подалась вперед:

– Свидетели могут ошибаться. И еще они могут лжесвидетельствовать. Наука – нет. Если собираешься рассуждать об убийстве, нужны доказательства.

– На самом деле, – задумчиво произнесла Джулия, – не нужно никаких доказательств, чтобы поговорить о чем-то, дорогая. Это же просто разговор и ничего больше. Не понимаю, почему это тебя раздражает. Никто же не обвиняет в убийстве тебя. – Джулия засмеялась. – Как тебе нравится такая идея?

Пирс ощутил гордость за свою жену. Она прежде всего ученый – непреклонный и страстный, всегда думающий в первую очередь о поисках истины. Позиция, достойная уважения.

– Если ваш директор действительно был убит, леди Трокмортон, как вы думаете, кто это сделал? – лениво спросил он, радуясь, что место раскопок уже совсем близко.

– Это же очевидно, – фыркнула Джулия и в упор уставилась на Александру. – Я всегда знала.

Александра даже не заметила, как изо всех сил вцепилась в руку мужа. Можно сказать, ее пальцы превратились в когти.

– Кто? – воскликнула она.

Джулия улыбнулась, наслаждаясь всеобщим вниманием:

– Или его любовница, или…

«Или садовник».

Александра с трудом разжала зубы и потерла занывшую челюсть. Она отвела глаза от ящика с костями, которые тщательно сортировала, и покосилась на мужа, как раз в этот момент погрузившего ковшик в ведро с водой.

Слова Джулии засели в ее мозгу ядовитой занозой.

Де Маршанд был убит не любовницей, а жертвой, и похоронен садовником.

Джулия что-то знала? Или это пустая болтовня?

Или все-таки садовник оказался не настолько надежным, как они считали?

Жан-Ив все эти дни был на раскопках. Он внимательно наблюдал за ней и улыбался, встретившись с ней взглядом.

Как сейчас.

Александра старательно улыбалась в ответ, хотя у нее плохо получалось. И еще она начинала переживать, если видела, как он сталкивается в процессе работы с ее мужем.

Неужели его сердечность – не более чем маска, под которой скрываются жадность и злоба?

Завтра все станет ясно.

Закончив устанавливать крепи в тоннелях и сводчатой крипте, Редмейн и Форсайт начали выносить ящики с артефактами, которые уже были упакованы, пока Александра завершала работу над костями Ивара Редмейна.

Она бы работала быстрее, если бы не отвлекающие факторы, не последним из которых был ее варвар-супруг.

Все утро он ворочал камни и груды земли, помогая Форсайту и инженерами укреплять тоннель, ведущий в крипту Редмейна.

Его лоб и шея были покрыты потом, который блестел в свете фонаря. Пирс расстегнул верхние пуговицы на рубашке, и было видно, как напрягаются его грудные мышцы.