– Пять дней.

Этим утром, проведя беспокойную ночь, Александра поняла, что больше не заснет, и оделась непривычно рано.

«Осталось три дня», – поняла она. Через три дня будет доказано, что она не беременна.

Через три дня он станет ей доверять немного больше. По крайней мере в этом отношении.

Она вышла в вестибюль раньше мужа и увидела, что ее зовет портье.

– Для вас письмо, ваша светлость. – И он, льстиво улыбнувшись, протянул ей конверт.

Конверт был такой же, как те, которые она с ужасом ждала и получала каждый месяц в течение десяти лет.

Летнее утро моментально утратило всю свою привлекательность. Александру охватила паника.

Она поняла, о чем письмо, раньше, чем распечатала его дрожащими пальцами.

Ее грех последовал за ней в Нормандию.

Он следовал за ней повсюду. В каком бы месте земного шара она ни оказалась, шантажист об этом знал. Он находил ее. Письма приходили с регулярностью ночных кошмаров.

«Завтра ночью принесешь деньги в гробницу Редмейна».

Чувствуя, как внутри все сжимается, Александра снова и снова перечитывала записку, как делала это всегда. Она внимательно всматривалась в каждую букву, пытаясь найти некое указание на автора. Но, как и прежде, безуспешно. Почерк был всегда разный. И никакой подписи.

Буквы стали расплываться, и Александра зажмурилась, сдерживая слезы, из последних сил пытаясь не паниковать и не поддаваться отчаянию.

Зря она позволила себе расслабиться, зря позволила себе спрятаться в тени мужа, надеясь, что он защитит ее от страшной правды, груз которой она несла на своих плечах много лет.

Она знала, что блаженный покой не продлится вечно, но полагала, что у нее в запасе есть месяц, что она успеет вернуться в замок и получить свое денежное содержание, прежде чем придет очередное письмо.

Страх трансформировался в беспомощную ярость. Почему она страдает? Почему должна платить за то, что у нее грубо отобрали невинность? За что ей эта пытка?

Почему последствия отчаянного поступка истерзанной девочки преследуют ее всю жизнь? Неужели ее дети тоже будут расплачиваться за смерть де Маршанда? И внуки?

Когда это кончится?

Она повертела в руках конверт, желая посмотреть, сколько на нем марок. Обычно требования поступали из какого-то экзотического места. Марокко. Или Берлина. Письма проходили через несколько стран, прежде чем настигали ее в том месте, где она находилась.

Александра и раньше пыталась отследить послание. Однажды ей даже удалось найти отделение телеграфа, из которого оно было отправлено. Но там никто не смог вспомнить отправителя.

Он не оставил следов.

«Завтра вечером принесешь деньги в гробницу Редмейна».

Принесешь. Не пришлешь. Это значит…

– Прошу прощения, – дрожащим голосом спросила она у портье. – Могу я поинтересоваться, откуда пришло это письмо?

– Оно местное, ваша светлость, – ответил портье. – Почтовых марок нет. Кто-то принес его лично и оставил в вашей ячейке.

Александра непроизвольно сжала кулаки, стараясь обуздать страх.

– Но кто?

– К сожалению, никто не может сказать. – На его услужливой физиономии отразилось искреннее сожаление. – Ночного портье несколько раз отвлекали требовательные гости.

Надежды быстро таяли.

– Возможно, его доставил ночной курьер?

Портье покачал головой.

– Любой курьер должен был дождаться портье, ваша светлость, хотя бы потому, что он не знает, какая именно ячейка ваша. Могу вас заверить, мы никому не сообщаем, в каких комнатах живут наши гости. – Поколебавшись, он добавил: – Хотя, вероятно, нетрудно догадаться, что вы и его светлость разместились в наших самых роскошных апартаментах.

Вздохнув, она поблагодарила клерка и направилась к камину, задумчиво глядя на конверт.

Мало кто знал, что она находится в Нормандии. А о смерти де Маршанда знали совсем уж немногие. Точнее, два человека, находящиеся в данный момент в этом самом отеле, были в Шардонне, когда произошел печальный инцидент. Леди Джулия Трокмортон и Жан-Ив. Могла ли Роуз быть рядом?

Джулия решила остаться на несколько дней в Сизонс-сюр-Мер, чтобы сделать своим любовником доктора Форсайта. Или это был только повод? Возможно, все это время она была ее врагом?

Александра потрясла головой. Идея представлялась ей крайне маловероятной, даже бессмысленной. Они с Джулией всегда прекрасно ладили. Кроме того, все знали, что Джулия очень богата. Платежи Александры – капля в море по сравнению с состоянием Джулии. В последнее время они не контактировали, однако никогда не ругались.

Спальня Джулии располагалась в восточном крыле школы, а значит, шансы на то, что она стала свидетелем ночных похорон в саду, были ничтожны – сады находились на западной стороне.

Да и, если подумать, Джулия не настолько умна, чтобы так хитро шантажировать ее столько лет, сохраняя полное инкогнито.

Или нет?

В конце концов, ее мотивом вполне могла быть элементарная жестокость, и она могла скрывать свой острый ум под блондинистыми кудряшками и безыскусным видом простоватой банальности.

А как насчет Жан-Ива, вечного спутника Сесилии, которого она любила, как отца?

«Он закопал человека, которого я убила».

Старый садовник мог достать бритву из кармана покойника, когда они ушли. Да и другие свидетельства ему было легче получить, чем кому-то другому.

Возможно ли, что его забота об Александре – притворство, а его преданность Сесилии – ложь?

У Александры задрожали губы. Все это время они были абсолютно уверены, что он – последний чистый и честный мужчина на планете. Если окажется, что его доброта – ложь, это разобьет сердце Александры. И убьет Сесилию.

Милая преданная Сесилия! Несмотря на то, что ее бросили, запугали и обвинили в грехах ее матери, она все же находила хорошие стороны у всех. Она нежно любила Жан-Ива и обращалась к нему чаще, чем к отцу.

Хотя официально считалось, что она наняла Жан-Ива на работу, Рыжие проказницы видели, что он скорее компаньон, чем слуга. Он все свое время проводил в собственной гостиной у камина, где к нему нередко присоединялась Сесилия, развлекая его разговорами и чтением. Зачастую они играли в шахматы, и Жан-Ив бурно торжествовал, когда Сесилия позволяла ему выиграть. Содержание, которое выделила ему Сесилия, было более чем щедрым.

Но, может быть, щедрость Сесилии показалась мужчине недостаточной? Нельзя исключить, что хорошие вина и дорогая удобная обувь, которые он предпочитает, куплены на деньги Александры.

Размышления помогли уменьшить страх. Обладай Александра решительностью Франчески, она бы посчитала эту ситуацию отличной возможностью.