— Тебе бы лучше быть послушненьким, Август. Сыну Мрака я,может, еще потребуюсь, даже если он получит от аниматрона то, что ему нужно. Онне потерпит, если ты снова начнешь портить ценную собственность. Ты уже убилТаррику без всякого толка. Тебе этого могут и не простить.

— Я не желаю и не нуждаюсь в его прощении. И мне не нужноего разрешения, чтобы покончить с тобой.

Гилбрина сотряс электрический шок. Он заскрипел зубами,заставляя себя молчать. Ток шел несколько секунд, и только тогда Август деФортунато убрал руку.

Слезы градом катились по лицу Гилбрина, но он чувствовалгордость, что не издал ни звука, разве чуть рыкнул. Август раздраженнопосмотрел на пленника и подошел поближе.

— Не портить. Не портить, — зарычал Рошаль, говоривший сГилбрином. — Хозяин не простит. Хозяин не простит.

— Успокойся, пропащая клякса. Не указывай мне, понял?

Зашевелился второй Рошаль:

— Портить нельзя.

Забыв о Гилбрине, предатель повернулся к тварям.

— Вы ошибаетесь, думая, что я из тех, кто будет вас слушать.Отойдите и заткнитесь. Дрожите перед своим хозяином, но знайте, передо мнойтоже стоит дрожать.

Бродяга наблюдал с растущим интересом, стараясь нешелохнуться, чтобы не привлечь к себе внимания. Дело быстро шло к конфликту.Август де Фортунато, по природе склонный смотреть на других сверху вниз, аособенно на тех, кто и так считался слугами, мог влипнуть в веселую историю.Гилбрин мог лишь приближенно оценить общую мощь Рошалей, но полагал, онадостаточно велика, чтобы доставить де Фортунато неприятности, а может, и убитьнавсегда. В неразберихе, ему, возможно, удастся найти путь к свободе.

"Еще несколько секунд — и они кинутся друг на друга!

Только бы…"

И тут зазвучал голос. Он шел отовсюду.

— Всем прекратить свои детские споры. Иначе на вас падет мойкоролевский гнев.

«…не появился Сын Мрака», — в прах разлетелись надеждыГилбрина.

Он был здесь, в самом центре. Он парил над всеми, даже надвисящими на невидимых крюках Рошалями. Тени метались и танцевали вокруг слугСына Мрака, вокруг мрачного, но вдруг замолчавшего Августа де Фортунато. Вкаждом из туманных щупалец таилась явная угроза. Она заставила отца Майинемедленно успокоиться. Она заставляла понять, что Властелин Теней значительноболее страшная фигура, чем когда-либо был он сам.

«Значит, я умру. Я умру навсегда, чтобы сослужить службуЧерному Принцу». Единственной светлой мыслью было то, что Майя ускользнула излап этой мерзкой парочки. Она, вероятно, в единственном месте, куда недотянется Сын Мрака.

— Очень скоро я получу Голландца и его судно, друг Август.

Его слова заставили глаза Бродяги расшириться, а каждыймускул напрячься.

— Тогда ты отдашь мне то, чего я жду? Ведь мы заключилисделку.

Бледный глаз уставился не на предателя, а на Гилбрина:

— Я награжу всех по заслугам. Но время не ждет. Окно удачираскрыто не так широко, как нам бы хотелось, друг Август. Вот почему надооставить этого пока невредимым.

— Я не сделал ничего, что имело бы на этого клоунадлительное воздействие.

— Я не позволяю рисковать! Ты понял?

Де Фортунато был удивительно покладист.

— Ну разумеется. Я буду осторожен.

— Оставь нас теперь, друг Август. Я пообщаюсь с ним, с тем,кто так скоро пожертвует ради меня столь многим.

Сын Мрака подплыл к Гилбрину поближе. Глядя через плечоВластелина Теней, Гилбрин смотрел, как на лице де Фортунато чередой сменилосьнесколько выражений. Ясно, что отцу Майи очень хотелось научить Сына Мракауважать свою силу, но так же ясно и то, что он относится с почтением ксобственным способностям Властелина Теней. Внутренняя борьба длилась мгновение,затем гибкая маленькая фигура развернулась и скрылась в белом сиянии.

— Он так склонен к эмоциональным поступкам, — заметил СынМрака. Голос черной фигуры все еще был рассредоточен. То он слышался сбоку, тосзади. И лишь в редких случаях действительно от того, кто говорил. — Но яуверен, намерения у него в основном добрые.

Несмотря на затруднительное положение, дерзкая часть натурыГилбрина тут же воспользовалась ситуацией:

— Намерения такие же добрые, как у любой змеи, я полагаю.Вам просто надо прощать, если время от времени он вас тяпнет.

— Друг Август знает свое место, а если забудет, напомним. —Сын Мрака теперь был так близко, что мог дотянуться и сломать Гилбрину шею.Мечущиеся тени тянулись к телу Гилбрина, изгибаясь и обвивая его. Утомленныйпленник пожалел, что упомянул о змеях, он не мог не воспринимать все этищупальца именно в таком свете.

Чтобы отвлечься от этих настырных теней, Гилбрин заставилсебя снова поднять глаза. Этот вариант был не лучше.

Теперь он смотрел прямо в бледный глаз Властелина Теней.

Сын Мрака выглядел так, как будто давным-давно умер. Поправде сказать, он был больше похож на то, как Гилбрин представлял себе капитанапризрачного судна. Перед ним был настоящий мертвый фантом.

— Твое имя Гилбрин.

— Удивительно, как быстро вы это узнали.

Сын Мрака хмыкнул, и звук оказался тем более страшным, чтосразу донесся со всех сторон.

— Ты смелый человечек, арлекин. Маленький, яркий, храбрыйчеловечек. Ты меня забавляешь.

— Благодарю.

— Как это и должно. Мое доброе расположение — единственное,что хоть на время сохраняет тебе жизнь. Возможно, ты мне и не потребуешься втом качестве, как раньше другие. Возможно также, что, если ты будешь усердносотрудничать, я тебя награжу за службу.

Теперь Гилбрин понял, почему Сын Мрака отослал Августа деФортунато. Бродяга представил себе ярость Августа, если бы тот услышал, как егопризрачный союзник предлагает свободу бывшему возлюбленному Майи. Ради этогонад предложением почти стоило подумать.

— И что за служба вам нужна, милорд?

Наверное, Властелин Теней не уловил саркастической нотки;темная фигура склонила голову, будто одобряя деловое настроение пленника.