Голландец моргнул:

— Не называть как?

— Пожалуйста не зовите его «мой господин». — Онасодрогнулась. — Вы говорите так, как будто принадлежите ему, как будто ондиктует вам, как жить, как будто он может делать с вами что угодно.

— А разве не так?

Ответа у Майи не было. Она хотела сказать, что онзаслуживает иной судьбы. Он заслуживает ходить среди людей, жить нормальнойжизнью, даже умереть нормально. Расстроенная, она вернулась к прежнемуразговору.

— Хорошо, если вы считаете, что можете перенести туда насобоих, я бы с радостью согласилась. Мне надо узнать, что с ними случилось.

Голландец выпрямился и сразу стал выше и сильнее. Внезапноон вновь превратился в таинственный миф из множества легенд. Одним взмахом рукион укрыл Майю своей мантией.

— Не бойся, Майя. Мы найдем всех твоих товарищей.

Мы найдем Гилбрина.

У нее мелькнула мысль, не было ли в его голосе нотки горечи,когда он назвал имя Гила, но прежде, чем Майя успела обдумать такую догадку,его рука сильно прижала ее к себе. Майя почувствовала, что он дрожит всемтелом.

Перед ними разверзлась дыра. Она едва отметила еесуществование, как спутник повел их внутрь. Майя ощутила, что каждая клеточкаее тела отдается звоном.

И вот они уже стоят в середине роскошной квартиры Хаммана Таррики.

Только вот квартира выглядит не так уж роскошно. Каждаявещица, каждый предмет мебели раскиданы, будто стаей свирепых голодных львов.

Но разумеется, более вероятно, что дом Таррики разрушиласвора Рошалей.

Голландец пробормотал, читая ее мысли:

— Здесь все говорит о черных охотниках.

— Конечно, это натворили псы Сына Мрака. — Майя побродила покомнате, пытаясь почувствовать, что здесь произошло. Может быть, Рошали засталиих врасплох и увели всех троих? Не похоже. Беспорядок не выглядел результатомборьбы. Скорее он говорил о разочаровании и гневе. Мебель. Живопись, сколькосил потрачено, чтобы уничтожить сокровища Хаммана! Их разнесли на куски, непросто случайно повредили в драке.

— Крови нет. — Голландец дотронулся до дивана, затем насекунду остановился у картины с царапинами от длинных, очень длинных когтей.

— Думаю, это все сделано от злости на неудачу.

— Вы, как и я, считаете, что Рошали не застали никого дома?Наверное, так и было. — Она посмотрела на дверь. — И я думаю, никто из жильцовничего не видел и не слышал.

Вероятно, к счастью для них самих.

— Что ты собираешься делать теперь?

— Не знаю. — Она приложила ладонь ко лбу, пытаясьразмышлять. Стоя неподвижно, она начинала нервничать, поэтому Майя приняласьмерить шагами комнату. Пульс у нее участился, а вот стало ли лучше думаться —неясно.

— Они должны были поставить защиту, раз я не могу найти ихследа. Хамман не говорил о других квартирах, но я не сомневаюсь, у него должнобыть еще хоть одно убежище.

Они бы не пошли в тот отель, где останавливались мы с Гилом,и по той же причине, думаю, ни в какой другой. — Она снова окинула взглядомразгром. — Если бы тут можно было что-то узнать, не могу представить, чтобыАвгуст или Рошали это упустили. Они действуют аккуратно.

Голландец не обращал на нее внимания. Он стал на колени,коснулся разбитой статуэтки, пробежал пальцами по внутренней стороне порванногодивана.

— Ужасная вонь. Твои друзья защитились, хорошо, а вотохотники и не пытались замести следы.

Майя уставилась на него:

— Вы говорите, что можно идти по их следу?

— Да, возможно.

— Но это может привести нас к Сыну Мрака и… — Мысль о том,чтобы столкнуться с Августом в цитадели самого Властелина Теней, была, малосказать, пугающей. Она считала, что не готова встретиться с Августом дажездесь, не то что там, где он имел все преимущества.

Голландец встал, и его выражение лица испугало Майю.

— Я бы желал встречи с Властелином Теней, Майя, — теперь еголицо смягчилось, как будто он понял, как сейчас выглядит в ее глазах, — нодумаю, я могу различать следы. Я могу, чувствовать, как вы это называете, следыприсутствия твоих товарищей. Это трудно, но полагаю, что из двух я выберуправильный.

Зазвонил телефон.

В этом покинутом месте звук просто оглушал. Голландецзастыл. Майя приблизилась к телефону, отскочила. Всеми фибрами души оначувствовала, что надо немедленно бежать из этого дома. Когда раздался второйзвонок, она уже справилась с паникой. Это был переносной телефон того типа, чточасами может работать, даже не подключенный. Скорее всего это что-то, связанноес бизнесом Хаммана в смертном мире, или даже какой-то друг. Пусть, себе звонит,так лучше всего, в конце концов он перестанет звонить.

Но он не переставал. Звонил третий, пятый и даже восьмойраз. Когда, по Майиным подсчетам, он звонил в двенадцатый раз, она не моглабольше противиться искушению. Она протянула руку и схватила трубку, в последниймомент вспомнив, что надо нажать кнопку, чтобы поговорить с тем, кто находитсяс другой стороны линии. Кто бы это ни был.

— Алло!

— Это резиденция Хаммана Тарреза?

Она вспомнила имя на визитной карточке Хаммана.

— Да, но сейчас его нет.

— Мэм, это детектив Эндрюс из полицейского управленияЧикаго. Вы его жена?

— Нет, нет. Просто знакомая. — Мысли ее неслись вскачь.

Почему ему звонят из полиции? — С ним что-нибудь случилось?

— Мы не совсем уверены. У мистера Тарреза есть родственники,с которыми мы могли бы связаться?

Майя забеспокоилась сильнее.

— Детектив, я не знакома с его женой, только с ним.Пожалуйста, скажите, что случилось?

Эндрюс колебался.

— Мне бы следовало подождать, пока что-нибудь прояснится,мисс?..