Родник весело журчал, далекий от наших проблем и страшной беды этой напуганной, застывшей девушки.

— Ну скажи ты в самом деле. Ты же не немая. — не сдавался Девор.

Яхве ждал, ему нужны были от нее слова принятия, а для этого девушку нужно было разморозить.

— Золотце, поговори с ней ты. — предложил Абель, озабоченно разглядывая похищенную. Она не дрожала, не плакала, по сторонам не смотрела и только изредка моргала, невидящим взглядом уставившись прямо перед собой.

Драконы малодушно согласились, что это гениальный выход из ситуации и меня тут же оставили наедине с этой несчастной. Девор уходил с облегчением, в компании девушки, застрявшей в свое пограничном состоянии, между неконтролируемой истерикой и обмороком ему было откровенно не по себе. Яхве пришлось утаскивать Абелю, сам дракон не хотел уходить, виновато переминаясь с онги на ногу.

Рядом с ней, на нагретый солнцем камень я опустилась со странным ощущением абсолютной беспомощности. Хотелось просто вот так же как она сесть, привалиться к округлому плечу и уставиться в одну точку. И сидеть. Не думать ни о чем, не шевелиться, просто сидеть.

— Ты это… не бойся, они тебя не обидят. Дикие просто, но ты со временем привыкнешь.

— Не хочу. — прошептала она. Наверное, это можно было бы считать достижением — первые ее слова все же, но я наоборот напряглась.

— Что?

— Не хочу привыкать. Я домой хочу. Домой. — когда девушка подняла на меня глаза, на ресницах ее дрожали слезы, но она не плакала. Не замечала их даже. — Отпустите меня, пожалуйста. Я никому не расскажу. Ничего не расскажу, честно. Да я и не знаю ничего…

— Так мы тебе сейчас все расскажем. — радостно донеслось от Девора. Драконы топтались на расстоянии от нас, но их бесячий драконий слух позволял слышать наш разговор.

Она вздрогнула и сжалась, а мне что-то так захотелось голову отморозку оторвать. Чтобы никогда больше не видеть этой его воодушевленной улыбки.

— А еще они очень бестактные. — вздохнула я. Девушка совсем побелела, по щекам, сорвавшись таки с ресниц, побежали первые слезы. Девор получил подзатыльник и вроде как осознал, что был не прав.

— Зовут тебя как? — спросила я грустно. Давя желание всплакнуть вместе с ней. У меня тоже был повод для слез, у меня жизнь рушилась. У нас у всех рушилась.

— Эвика. — прошептала она еле слышно, все еще на что-то надеясь.

Зря надеялась. Вот если бы истерику устроила, может в обморок упала или рыдала безостановочно…вот тогда у нее был бы шанс вернуться домой, но она крепилась, держалась и нравилась Яхве все больше.

И в обряде ей участвовать все равно пришлось, и странные слова произносить пришлось, и от стрельнувших во все стороны молний вздрагивать. И тереть запястье обожженной руки, чувствуя как в крови бродят короткие искорки чужой силы, тоже пришлось.

Я понимала, что она ощущала, но утешить ничем не могла, просто неловко топталась рядом и грустно следила за ее нервными, судорожными движениями.

Когда обряд был проведен альбинос смог вздохнуть полной грудью — скинув тяжесть господства Ашта-Хэша. Он с гордость смотрел на Эвику, еще не осознающую и не понимающую, насколько крепкую и безусловную власть над этим жутким, красноглазым чудищем она только что получила.

— А теперь нам пора. — Девор ожидаемо был не к месту, но сейчас как-то по-особенному сильно. Эвика посмотрела на него диким взглядом.

— Этот самый бестактный. — пояснила ей, желая хотя бы взглядом раскатать отморозка по траве. Он не раскатывался, смотрел на меня снисходительно и улыбался. Улыбался, гад, потому что предчувствовал таки скорую истерику и желал слинять поскорее, чтобы бурю я тут одна усмиряла.

— Собираемся. — согласился Абель.

Нас с Эвикой ожидаемо решили оставить в пещере. Усадили рядом с сумками и велели никуда не уходить, на улицу не высовываться и вообще по возможности притвориться частью обстановки. Еще планировали оставить короля, но он не желал оставаться, и переупрямить его не удалось даже моему ужасу. Раданэш хотел поскорее увидеть свою дочь, у него была веская причина отправиться во дворец вместе с драконами. И Абель сдался, согласился его взять.

А меня нет. Чтобы я не говорила, как бы не просила, ужас безжалостно отметал все мои хрупкие доводы, затаптывая их своим единственным ответом:

— Это опасно.

— Вот именно. Опасно. Не уходи, пожалуйста, не надо. — я хватала его за руки, тянула в глубь пещеры, теребила рубашку на груди и просила. Просила. — Пожалуйста останься. Куда вы сейчас пойдете? У вас же даже плана нет. Абель!

— Даже обидно, — усмехнулся Девор, прекрасно слышавший мои стенания, — меня вот остаться никто не просит…

— И ты не ходи, — горячности моей хватило бы на маленький вулкан, — это же безрассудство просто какое-то, без всякой подготовки соваться к бесу.

— Я должен узнать, что он сделал с моими драконами. — Абель мягко отцепил от себя мои руки. Крепко сжал запястья. — Я вернусь. Непременно вернусь, особенно если ты пообещаешь выйти за меня. Тогда у меня просто не будет другого выхода, я буду обязан вернуться.

— Ку-куда выйду? — мысли путались, у меня не было ни сил, ни желания следить за всеми вывертами драконьей логики. Слишком много всего случилось за один день, и я не успевала. Отчаянно опаздывала проживать все эти безумные, неясные мгновения.

— Замуж. Если согласишься стать моей женой я вернусь к тебе даже из пекла.

Это было очень похоже на шантаж, о чем я тут же и сообщила, лишь развеселив Абеля.

— Возможно, так оно и есть.

— Абель, это не смешно.

— Конечно, не смешно, женитьба это всегда серьёзно, а у вас, людей, ещё и крайне хлопотно. Так что, станешь моей женой? Если боишься, что твоя тётя не даст разрешения — не стоит. Я с ней договорюсь. Я умею убеждать.

Вот уж тётя точно была последним, о чем я сейчас думала.

— Ты с ума сошёл.

— И этого нельзя исключать, но я люблю тебя и тебе этого не изменить.

Сказано это было слишком просто, чтобы смысл слов успел вовремя до меня дойти.

— Великое наказание Эллари — любовь безумца, — едко фыркнул Девор.

Абель его проигнорировал, я посчитала за благо тоже сделать вид, что ничего не слышала…а может и правда не слышала, оглушенная неожиданным признанием. Романтики в нем было ноль, но воздуха мне все равно почему-то не хватало.

— Ну же, сокровище, я жду твоего «да».

Наверное, я и сама была ненормальной, потому что, не давая себе времени на раздумья, выпалила:

— Да!

Ведь главное, чтобы живой вернулся, а за шантаж, вымогательства и такое кривое признание я его и после убить смогу.

Где-то совсем рядом скучно капало. Долго. Размеренно. Невыносимо до тошноты. Раньше я этого как-то не слышала, а как Абель ушел, так сразу же будто кто-то где-то кран тронул. Пустил на свободу капли, подтачивая и без того шаткое мое самообладание.