В принципе, Женя уже осуществила задуманное. Если в этомболоте действительно есть дичь, она ее вспугнула. Теперь оставалось толькождать. Ну и, конечно, придется появиться тут еще раз, откровенно выставив себяв качестве приманки. Ей уже и сейчас было не по себе. Чтобы убедиться, что ееохрана на месте, она, не дожидаясь конца сеанса, встала и направилась к выходу.

— Надоело? — шепотом спросил Шу??ский, все полторачаса косивший на нее хищным глазом.

— Да нет, захотелось выкурить сигаретку, — махнулаона рукой и быстрым шагом проследовала к выходу.

Мартынов и Лаптев были на месте. Один сидел на автобуснойостановке, под прозрачным козырьком, второй разгуливал перед входом в ещеработающий супермаркет. Заметив Женю, оба насторожились. Она махнула им рукой,показывая, что все в ажуре. В это время из проката вышел Шумский, держанаготове зажигалку.

— А вы вовсе не курите! — уличил он Женю,оглядывая ее так придирчиво, словно собирался купить.

— Отстаньте. Я курю, но только в потайных местах. Нелюблю, когда на меня смотрят в тот момент, когда я разрушаю собственные легкие.

Чтобы подтвердить свои слова, она прошла до конца дома исвернула за угол. Здесь остановилась и позволила себе потянуться и зевнуть. Неуспела она опустить руки, как из-за угла возник Шумский со зверскойфизиономией. Совершенно неожиданно для Жени он кинулся на нее и обхватил руками.Она завизжала изо всех сил.

Недолгая борьба окончилась тем, что парочка повалилась наземлю и скатилась в ближайший палисадник. Если бы схватку судил арбитр, он неуспел бы сосчитать и до шестидесяти, когда оба подстраховщика, громко тормозяподошвами на повороте, влетели за угол. И тут же увидели лежащего на землеШумского, из-под которого высовывались дрыгающиеся Женины ноги. Мартынов диковскрикнул и, схватив Шумского за шиворот, рванул вверх.

— Сволочь! Негодяй! — закричал Веня Лаптев; когданасильника поставили на ноги и прислонили к стене дома.

Он бил его руками в живот и пританцовывал на месте.

— Вы что? Вы что? — испуганно спрашивал Илья,защищаясь всеми доступными способами. — Я хотел только поухаживать захорошенькой девушкой! За что вы меня колотите? Я теряю свое достоинство!

— Еще нет, — процедил Мартынов, прижимая к себеобалдевшую Женю. — Но такой исход вполне вероятен.

— Где Ян Ярославский? — гневно сдвинув брови,спросила Женя, велев Лаптеву остановиться.

— Да вы что, очумели со своим Ярославским?! Я понятияне имею, куда подевался этот расфранченный индюк!

— Да?! Чего же ты на меня набросился, как толькоуслышал всякие намеки?

— Какие, к черту, намеки? Мне плевать на них! Анабросился я, потому что возжелал!

— Чего? — оторопело спросил Лаптев.

— Чего, чего? — передразнил его Шумский, гордоотбрасывая за плечи сальную прядь. — Женщину, вот чего.

— Это меня, что ли? — недоверчиво поинтересоваласьЖеня. — Возжелал меня?

— Кажется, я выразился достаточно ясно.

— Эй, отпусти его, — велела Женя Лаптеву. —Хватит его валтузить. Слышишь ведь, это было не нападение. Вернее, нападение,но с оправданной целью.

— И ты ему веришь?! — возмутился Мартынов,засовывая руки глубоко в карманы.

— А что? — гордо вздернув подбородок, спросилаЖеня. — Меня нельзя возжелать? Я косая или у меня на теле стольковеснушек, что хочется наглухо зашить вырез на моем платье? Или у меня нетпередних зубов и язык то и дело вываливается изо рта? Что со мной не так?

Мартынов, не ожидавший подобного наскока, растерянно молчал.

— Можно было просто сказать, что у вас есть мужчина,который только и ждет, чтобы дать вам прикурить, — обиженно сказалШумский. — Даже двое мужчин.

— Что он имеет в виду? — поинтересовался Лаптев уЖени.

— Ничего особенного. Просто он начал заигрывание с зажигалки.

— Пожалуй, я пойду, — заявил Шумский. Голова егобыла гордо поднята, но походка не могла скрыть, что он трусит.

— Ты ему веришь? — снова спросил Мартынов уЛаптева.

— Ему верю я, — встряла Женя. — Ладно, выпока тут обмозгуйте происшествие, а я вернусь в любимый киноклуб.

Она едва ли не вприпрыжку бросилась обратно. Шумский маячилуже где-то возле остановки, и Женя поняла, что сегодня они больше не увидятся.Впрочем, решить, хорошо это или плохо, она не успела, потому что, отворивдверь, услышала в глубине помещения громкий гул голосов и отдельные истеричныевыкрики.

— Вдруг там очередное убийство? — трепеща, вслухподумала Женя, прибавляя шаг.

В помещении горели все лампы, а народ толпился вокругдиванчика, на котором корчилась бледная Нетушкина.

— Может, все-таки вызвать «Скорую»? — предложилЮханов, беспомощно оглядываясь.

— Не надо! — простонала «вдовушка», вцепившисьпобелевшими пальцами в края своей шляпы. — Сейчас все пройдет, и я уедудомой.

— Что она пила? — резко спросила Женя, и перед нейвсе сразу расступились. — Кофе или колу?

— Кофе, — поспешно ответила Ирма Гавриловна,которая с давних пор смотрела на Женю с определенной долей подобострастия — Ясама принесла ей чашечку.

— Это плохо, — констатировала Женя — В черный кофеможно подмешать что угодно, особенно в такой плохой, какой здесь подают Кстати,а где эта чашка?

— Кажется, вот она! — Эльза показала пальцем напочти полную чашечку кофе, стоявшую на бумажной салфетке.

— Я отпила только глоточек! — сообщила Нетушкинаслабым голосом.

— Пахнет не хуже, чем обычное пойло, — вынеслаприговор Женя, понюхав. — А почему вы не хотите вызвать врача?

— У меня нет страхового полиса! — простоналажертва предполагаемого отравления. — Кроме того, я боюсь врачей Мой отецбыл врачом, поэтому я знаю их методы, что называется, из первых рук. Мне бынемножко отлежаться!

— Знаете что? — неожиданно предложила Женя,повернувшись к Эльзе Унт — Вы ведь живете здесь поблизости? Давайте отведемвашу подругу к вам домой. Она часок полежит на диване, выпьет чашку чая слимоном и отправится на электричку.

Даже если Эльзе эта мысль и не понравилась, она ничем невыдала своего неудовольствия. Наоборот, тотчас же просияла:

— Конечно, это отличная идея!

— А я вам помогу! — безапелляционно заявила Женя исхватила Нетушкину за вялую руку. — Обопритесь на меня! — велела она.

Никто даже возражать не осмелился, как будто Женя имелаправо на все, что взбредет ей в голову. «Интересно, почему все молчат? Или этомоя новая внешность, или никому неохота связываться с прихворнувшей дамой,вечер с которой не обещает быть интересным». Эльза тоже приняла участие втранспортировке Нетушкиной. Она обняла ее за талию с другой стороны и всюдорогу заботливо спрашивала: