— Ничего, привыкла уже, — фыркнула Нина. — Выкресло к кровати приставьте и придержите его, сама перемещусь, поднатореладавно, руки себе накачала, могу монеты гнуть. Что стоите с таким выражением налипе? Это не заразно, на вас не перескочит. Хотя никто от подобного незастрахован. Увидите на улице убогого, не шарахайтесь, а подумайте: «И со мнойтакое случиться может, буду ласкова с инвалидом». Вон у нас в тридцатой Ликалежит — под машину попала, и все, в одночасье обездвижела. Или Марина изпятнадцатой — та вообще на ровном месте упала, шла себе на работу, ногуподвернула, и капеп, перелом позвоночника, цветет овощем. Мне еще повезло, тольконог лишилась. Да еще Ритке спасибо, заведующей, она свою жизнь на наш интернатположила, работничков-воров выгнала, одной семьей живем. Лаемся, конечно, нопо-родственному. Ну, пришли в себя? Заваривайте чай!

За время монолога Нина успела ловко перебраться в каталку,набросила на то место, где должны быть ноги, плед и теперь смотрелась, какобычный человек.

— Что, уже нормально выгляжу? — улыбнулась она.

— Как же с вами такое случилось? — выпалила я.Нина расправила шерстяное одеяло.

— Ничего особенного, жила в Подмосковье, на работу наэлектричке ездила. Зима стояла, декабрь, платформа заледенела, народу полно,поезд запоздал… В общем, все рванули к дверям, а я поскользнулась и свалилась сперрона. Не поверите, потом ничего не помню, боли никакой, просто провал впамяти. Очнулась в палате, мне врачи первое время ничего не сообщали, потомсама поняла, что к чему.

— Декабрь… — слегка испуганно повторила я, —скользко… Хорошо, что вы не умерли, как Майя, первая жена Игоря Тришкина…

Нина замерла, нахмурилась.

— Вы кто? Зачем пришли? Откуда знаете Гарика? Я безприглашения плюхнулась в одно из кресел, стоящих в комнате.

— Произошла какая-то ошибка. До сего момента считала,что это вы встречались с Полуниной. Более того, предполагала.., думата… Но нарельсы упал какой-то парень! Сима уехала на поезде, и я была уверена, что свами.., слышала ваш телефонный разговор…

— С кем? — откровенно изумилась Каргополь.

— С Полуниной. Вы же ее знаете?

— Симку? Конечно. Очень противная девка, —сморщилась Нина. — Меня ненавидела. Она присутствовала на нашей с Игоремсвадьбе и прямо задыхалась от злобы. Вот дура, размечталась… Да никогда быЛидка не позволила Гарику на ней жениться. Симка-то у Тришкиных днямипросиживала, а уйдет, Лидка заявляет: «Ох уж эти актрисы, невозможно разобрать,когда правду говорят, а когда роль играют. Может, и найдется дурак, который наСиме женится, но умные-то мужчины понимают: из кривляки жены не получится».

— Сима считает, что Лидия Константиновна к ней отличноотносится.

Нина засмеялась:

— Что у Лидки на уме, не знает никто. Погодите, вычто-то говорили… Я с Симкой сто лет не беседовала, не к чему мне с нейпересекаться.

Я потрясла головой:

— Слышала голос в трубке…

— Мой?

— Знаете.., вроде похож.., а вроде и нет… Сима сказала«Нина» два раза, а вы…

— И как вы могли стать участницей чужого телефонногоразговора? — прищурилась Нина. — Ладно б еще одного человека, нодвоих-то никак не подслушать!

— «ПС-двадцать», — пробормотала я.

— Что?! — распахнула глаза собеседница.

Первая растерянность прошла, мне удалось-таки взять себя вруки.

— Сейчас попробую объяснить.

— Да уж, пожалуйста, — хмыкнула Каргополь.Выслушав мой пространный рассказ, Нина некоторое время смотрела в окно, потомтихо сказала:

— Вот оно как! Закапывал человек тайну, забрасывал еекирпичами, утрамбовывал, все ростки затоптал, ан нет, через много лет наружупроросла. Людям свойственно успокаиваться и наивно полагать: если прошел год, анад могилой беды висит тишина, следовательно, опасаться нечего, погибли свидетели.Ан нет, живехоньки людишки, здоровехоньки. Вот как я, например, — хоть иополовиненная, да с памятью! Да уж, много чего я тут передумала. Вас ко мне самгосподь привел! Знаете, что я поняла?

— Что? — одними губами спросила я, испытывая понепонятной причине жуткий ужас. Так страшно не было мне даже в детстве, когдана спор шла в полночь через кладбище.

— Я все раскидывала мозгами, — размереннозабубнила Нина, — почему я вдруг на перроне плюхнулась. Ведь кто-то меня вспину толкнул, да сильно так, со злобой. И еще интересный момент. Несчастье сомной случилось утром, в понедельник. А тут вот какая деталька: именно в первыйдень недели электрички тогда по-идиотски ходили — на нашей платформеостанавливались, а на предыдущей нет. Расстояние между этими станциями, если порельсам катить, большое, а коли пешочком, через лес идти, то километра нет. Вотнарод, который обычно на предыдущей Садовой садится, к нам на платформу Котовои несся. Поэтому по понедельникам всегда на нашей станции образовывалась страннаятолчея. А в остальные дни свободней было, поезд Садовую не промахивал, забиралпассажиров. И еще информация к размышлению: перед тем как упасть, я запахуловила, очень странный, словно только что пирог яблочный из печкивынули, — ваниль, корица…

— Наверное, кто-то надушился, — предположилая. — Есть подобные духи, называются «Родной дом».

— В самую точку, — кивнула Нина, — именнотак. Любимый аромат Лидии Константиновны. Я когда в больнице лежала, всеголоволомку складывала, и как ни посмотришь на ситуацию, одно получалось: Лидкаменя спихнула.

Я вскочила с кресла.

— Сядьте, — махнула рукой Нина, — недоговорила еще. В субботу, за два дня до несчастья, я с Лидкой встречалась.Жадность меня сгубила — квартиру купить мечтала, денег захотела. Она ничего недала, но сказала: «Приезжай в понедельник после работы. Не держу дома большиесуммы, сейчас банк уже закрыт, только в понедельник смогу со счета нужноевзять. Жду тебя около восьми вечера». Я, дура, поверила. И где оказалась впонедельник? В реанимации. А теперь соотнесем факты: прошу крупную сумму,подтверждаю, что в понедельник поеду на работу, прихожу на платформу, ощущаюсовершенно идиотский запах обожаемых Лидкиных духов и получаю пинок.