вскоре у меня исчезли не только сомнения, но и вообще все размышления на темы, не относящиеся к мазурке, потребовавшей полной самоотдачи. Больше всего я боялась сделать что-то не так и опозориться. Ах, почему я не пообещала Юрию вальс? Он куда проще, и там не так заметно, если ошибаешься.

– Лизонька, ты зря согласилась на столь наглое предложение Волкова, – заявил Рысьин.

– Мне не оставили особого выбора. Не доводить же до скандала?

– Ты могла не согласиться, не доводя до скандала.

Как раз в этот момент он плюхнулся на колено передо мной, и я, проходясь вокруг него в фигуре танца, ответила:

– Что сделано, то сделано. Если Волков найдет мне замену, следующий танец – его. Но и только.

– Не знаю, найдет или нет, – мстительно сузил глаза подскочивший Рысьин, – но я непременно найду меховой коврик, чтобы ты могла положить его у кровати.

Про мех я уточнять не стала. И так понятно, что волчий. Что ж, у каждого свои развлечения, и это – не самое плохое. Если Юрия будет греть мысль, что я топчусь почти по противнику, то меня будет греть коврик. Равноценная замена, я считаю.

– Лиза, не позволяй втягивать себя в дела Фаины Алексеевны. Они плохо пахнут, – неожиданно серьезно сказал Юрий.

– Это вы сейчас про Волковых?

– Именно про них. Княгиня влезла в их дела по самые уши, еще немного – и захлестнет весь клан.

– И какие именно дела?

– Тебе стоит знать только, что опасные, – уклончиво ответил Юрий. – Когда во главе клана маг, это ни к чему хорошему не приводит, пусть им и легче договариваться друг с другом. Маги должны быть только в подчинении.

– В самом деле?

– Лизонька, да я сейчас не о тебе, – спохватился он. – Ты же не претендуешь на роль главы клана?

– Как знать…

Он натужно рассмеялся, а мне вдруг пришло в голову, что мои дни заполнены, но заполнены всякой ерундой. С одной стороны, я все время что-то учу, с другой – если оглянуться, то почти ничего полезного не знаю, а времени, чтобы подумать, у меня не остается. И делается это намеренно. Вместо того чтобы учить контролировать бабочек, тот же Шитов мог пояснить, как отличается оборотень от необоротня, а маг от немага. Не по принципу же: бесит или не бесит, и чем сильнее бесит, тем сильнее оборотень? Та же Оленька сразу поняла происшедшие со мной изменения, значит, это не так и сложно. А ведь я даже у нее не спросила.

Глава 30

Вальс с Волковым мне все же пришлось танцевать, и это неимоверно взбесило Рысьина. Заменить в этот раз вызвалась Тамара и даже сказала, что готова простоять на моем месте до конца вечера. Я поймала ее на слове, но не для того, чтобы использовать это время для развлечений, а чтобы сбежать домой сразу после вальса. Говорить я этого не стала, решила улизнуть как можно более незаметней. Сразу, как только закончится танец и Волков наконец от меня отступится. Пока же мы кружили среди других пар.

– Вы прекрасно танцуете, – сказал Волков, увернувшись от почти врезавшейся в нас Аничковой с кавалером. Кавалер был другой, злость на меня – все та же. – Такие грация и чувство музыки редко встречаются.

– Возможно, вы нечасто танцуете? – предположила я.

– Хотите сказать, что я делаю это плохо?

– Не хочу.

Волков напрашивался на комплимент, но я была не настроена говорить приятные слова, зато очень настроена против него. Казалось бы, штабс-капитан не позволял себе лишнего, но то, как он на меня смотрел, выдавая при этом довольно двусмысленные фразы, должно было ввергнуть в краску любую девушку моего возраста. Мне же если и было стыдно, то лишь за него. Наверное, плохо в клане Волковых с учителями этикета, если воспитывается вот такое. С другой стороны, я знакома лишь с одним представителем, может, он просто паршивый волк в стае?

– Я вам не нравлюсь? – спросил он.

– Какая разница, нравитесь вы мне или нет? – вопросом на вопрос ответила я. – Нам с вами детей не крестить.

– В каком смысле? – опешил он. – Что значит «крестить детей»?

– Таинство такое в христианской церкви, – пояснила я, недоумевая, как вообще эта идиома сорвалась с языка. Этак я и себя выдам, и Владимира Викентьевича подведу. – Я имела в виду, что близкими людьми нам все равно не стать, поэтому и не стоит беспокоиться о впечатлении, которое производим друг на друга.

– Интересуетесь вопросами чужой веры? – Волков сделал вид, что второй фразы не было. – Странное увлечение в вашем возрасте. И неправильное, поскольку мы с вами для христиан даже не люди, а существа, подлежащие уничтожению.

Религиозными вопросами я так до сих пор и не озаботилась, поэтому пришлось поверить Волкову на слово. В конце концов, мне же вспоминается инквизиция, сжигавшая ведьм? А я умею не только колдовать, пусть и ущербно, но еще и превращаюсь в рысь. Замечательную пушистую когтистую рысь. Да, у меня есть свой Зверь.

– А мы люди?

– Хороший вопрос, Лиза. Я думаю, что люди. Но не просто люди, мы нечто большее. Люди, отмеченные богами. Кто больше, кто меньше, но все мы стоим над толпой уже одним фактом своей фамилии.

Вспомнилось Оленькино «Коля отмечен Велесом», но она явно что-то другое имела в виду, поскольку в противном случае было бы все равно, кто попросит за меня в их святилище. Подруга же делала упор на то, что важна именно Колина просьба. Зря я вообще вспомнила про Хомяковых, потому что Волков показался еще гаже, чем раньше, и желание уйти стало невыносимым.

– Уже не люди, но еще не боги, – не удержалась я.

– С богами соперничать – увольте, – оскалился он. – Нам бы в своих земных делах разобраться.

– И в Ильинск вы за этим приехали? В делах разбираться? Слишком запустили? – насмешливо уточнила я.

Вел себя Волков так, что, танцуя с ним, о самом танце можно было не думать: в случае чего он просто приподнимет и продолжит двигаться так, словно ничего не случилось. Невозмутимо, как ледокол в Северном Ледовитом океане. Во всяком случае, чувствовала я себя не партнершей в танце, а веточкой, влекомой бурным потоком. Веточкой, чьего мнения не спрашивают и от которой ничего не зависит. Чувство было неприятным, и от него хотелось избавиться как можно быстрее.

– Я никогда ничего не запускаю. Все происходит так, как я этого хочу.

– Неужели? Все и всегда? Никогда не ошибаетесь?

– Ошибаюсь. И все же рано или поздно я получаю