– Почему ж вы не убежали? – прошептала чародейка.

Она так и осталась сидеть на грязном дощатом полу. Сил подняться и стать на дрожащие ноги пока не было.

– Я не мог тебя бросить, – ответил парень просто. – А Хадига перепугалась так, что шлёпнулась без чувств, – он кивком головы указал на бесформенную кучу, лежавшую в дверях.

В куче угадывалась хозяйка дома.

Кайя потёрла виски, собираясь с силами. Первое исцеляющее заклинание она произнесла на Алдара, второе – на Раваля, третье – на гнома, четвёртое – на Хадигу и лишь пятое – для себя самой.

После чего сил не осталось вовсе. Не то, что подняться с пола, а вообще что-либо делать, смотреть, слушать и даже думать.

Алдар пришёл в себя почти сразу, со стоном становясь на ноги и ощупывая лицо. Он недоумевал: по всем ощущениям выходило, что удар Стража, который пришёлся в челюсть (теперь советник очень хорошо это и понял, и почувствовал) не просто выбил пару зубов, а свернул эту полезную часть головы набок. Но пальцы обнаружили все кости в положенных им местах, удалось даже открыть и закрыть рот, почти не кривясь от боли.

“Кайя постаралась”, – понял советник и поискал возлюбленную взглядом.

– Жива? Цела? – с тревогой проговорил он, увидев девушку лежащей на полу.

– Да, – кивнул Раваль. – Но без сил. Видел бы, что она устроила!

– Последнее, что помню, – Хадига по примеру парня прислонилась к стене, – это костлявую тварь, идущую к нам. А потом – темнота!

Она помолчала мгновение и неожиданно разразилась потоком отборной площадной брани. Досталось всем: и Стражу, и Алдару, и – непонятно за что! – Равалю, а больше всего – гному, который, ясное дело, и втравил её в это дерьмо.

Дагор всё ещё лежал неподвижно.

“Магия не действует на Подгорный народ”, – с огорчением вспомнила Кайя.

– Что с ним? – слабым голосом спросила она Раваля, который суетился над гномом.

Рубаху с того парень уже стащил и теперь ощупывал рёбра. Если они переломаны (а от такого пушечного удара – немудрено), то дело плохо. Такие повреждения исправить не всякому целителю под силу! Но беглый осмотр вроде обнадёживал: кости у гнома оказались весьма крепкие.

– Живой, – констатировал Раваль. – Но без сознания. Воды бы…

– Воды.

По слову Кайи на гнома обрушилось галлонов десять ледяной воды. Дагор хрипло закашлялся, принялся отплёвываться и фыркать, и, наконец, сел, не обращая особого внимания на тот факт, что сидит аккурат в луже.

– Что это было? – выдохнул он, с трудом сводя глаза в одну точку. – Надеюсь, оно было?

– О, да, – нервно хохотнул Раваль. – Было! Кайя сожгла его каким-то заклятьем…

– Словом, – поправила его чародейка. – Просто словом.

Мысли понеслись вскачь. Как там просил некогда Бередар? “Пожелай, чтобы посреди таверны вспыхнул огонь, разлилась вода, задул ветер или вздыбилась земля.”

Больше всего ей сейчас хотелось попробовать призвать ветер или устроить землетрясение. Но она понимала, что это опасно, а сил, вдобавок, всё ещё слишком мало.

Алдар подсунул ей стакан воды, и Кайя с благодарностью вцепилась в него, как пьяница – в кружку эля, отпущенную добрым трактирщиком в долг, в самый последний-распоследний раз.

– Наверное, такой способ доставки воды отнимает меньше сил, – назидательно проговорил советник.

Он видел, что девушка сейчас не может даже просто встать на ноги.

“Интересно, можно ли замордовать себя произнесением чар до смерти? – подумалось ему. – Чувствует ли маг свой предел возможностей? Надо будет расспросить Шатти”.

– Спасибо, – прошептала Кайя. – А молока нет? – неожиданно спросила она.

Алдар растерянно взглянул на Хадигу.

– Может тебе ещё вина делорского? – хмыкнула она, но всё-таки, вздыхая и пошатываясь, пошла в кухню и загромыхала там горшками и кринками.

Дагор тем временем кое-как натянул рубаху и, шатаясь, попытался взять кирку и продолжить работу. Но вдруг обнаружил, что даже стоять может с трудом. Верно, ему крепко досталось от Стража. Алдар, видя такое, решительно отобрал у гнома инструмент.

– Ты говори, куда ударить и как сильно ударить. А я буду бить.

Дагор хмыкнул, но быстро пришёл к выводу, что такое разделение труда сейчас будет наилучшим.

– Сюда, – он ткнул толстым указательным пальцем в неприметный выступ. – Вполсилы.

Кирка тюкнула по камню, и гном, ехидно ухмыльнувшись, тут же исправился:

– Бей со всей твоей силы.

Через часа два напряжённой работы (Алдар и Раваль сменили друг друга по нескольку раз, пот лился с обоих градом) всё было закончено. В стене зиял пролом такой ширины, что смогла бы протиснуться даже Хадига.

Дагор, глядя на уставших мужчин, только посмеивался. Сам он, не получи удара от ходячего скелета, мог бы махать киркой хоть до утра. Такая работа в представлении гнома была чем-то сродни отдыху. Кладка стены настолько разнилась в прочности с горными породами и скалами, которые ему не раз приходилось разбивать, что устать от такого занятия он бы не смог при всём желании.

Алдар подошёл к углу, где сидела капитан городской стражи. Рэйред уже не притворялась лежащей без чувств.

– И давно ты пришла в себя? – насмешливо поинтересовался советник. – Видела, может, что интересное?

Он вытащил изо рта капитанши кляп.

– В-видела всё, – выдохнула женщина. – Ч-что это было?!

Никто никогда не называл её трусихой. Она уже и сама забыла, когда испытывала страх. Но вот сегодня…

О, да. Ей стало страшно.

Очень.

– Понятия не имею, – честно ответил Алдар. – В Альхане много разной гадости.

– А…

– Слушай меня внимательно, шлюха, – без церемоний перебил её советник. – Мы берём тебя на случай, если встретятся какие-нибудь патрули. Это значит, если ты не будешь доставлять нам проблем, мы тебя отпустим… лиг через пятьдесят-семьдесят. Как ты вернёшься в Альхану – лично мне без разницы. Авось сдохнешь по дороге, – пожал он плечами. – Но убивать связанную и безоружную мы не станем. Если, – он назидательно поднял палец, – ты будешь вести себя хорошо.

Советник сделал ловкое движение рукой, и кляп снова оказался во рту Рэйред.

– А если плохо – убьём, – развёл руками Раваль, мол, ты уж не обижайся, придётся.

Он проговорил это спокойно и без тени улыбки.

– Кивни, если поняла, – Алдар снова завладел инициативой разговора.

Рэйред огляделась в поисках какой-нибудь спасительной зацепки, но не нашла ничего, что могло бы помочь одолеть трёх мужчин, чародейку и помощницу писаря.