— Казаки приняли ислам добровольно?

— Полагаю что да. После подавления Донского восстания многие казаки решили не служить русской короне.

— Какой любопытный поворот сюжета, я и не знал о такой коллизии. Надеюсь, за изменниками осуществляется наблюдение?

— Безусловно. Среди них имеются наши люди.

Входит Андрей с большим портфелем. Портфель он ставит на стол, и подаёт мне записку:

«2-я рота воздушно-спасательный службы заняла все посты во дворце Телеграммы разосланы. Генерал Власьев на связь не выходит. Я отправил к нему взвод спецназа морской пехоты — они ближе всего. Жду ответа от них с минуты на минуту. Скорохваты из спецназа полиции ждут за дверью. Сейчас я Вас прикрою щитом, и бойцы возьмут генерала».

— Хорошо, Андрей Ефимович, действуйте по данному плану.

— Слушаюсь! — говорит мне Андрей, и одним движением разворачивает передо мной щит.

Оказывается, он принёс не просто портфель, а щит из броневых листов, сложенных в виде портфеля. Где-то я такой видел в той жизни.

— Приступайте, господа! — громко говорит он, и в ту же секунду дверь распахивается. Трое бойцов в тёмно-зелёной форме врываются в мой кабинет и стремительно бегут в сторону генерала, но тот ещё более стремителен. Генерал выхватывает из папки с документами револьвер, и открывает бешеную стрельбу в мою сторону. Вот так поворот! Я решаю не мешать профессионалам делать своё дело, и прямо с кресла соскальзываю под стол, тем более это нетрудно: нужно всего лишь откинуться к спинке, и, оттолкнувшись спиной от неё упасть на колени. Уже снизу вижу, что составной щит колышется, а вот и в спинку кресла впиваются две пули: видно как обшивка вспухает, лопается и из дырок вылетает дым, какие-то брызги, клочки набивки и что-то ещё. Стрельба прекращается мгновенно. С другой стороны стола слышится шум, и что-то тяжёлое падает на пол. Ну что же, пора и мне выбираться.

Опираясь на подлокотники кресла встаю, причём быстро, Андрей лаже не успел ещё опустить тяжёлый щит. Пока поднимался, увидел в щите дырки: они угодили в стык между бронеплитами, вот защита и не выдержала. Это значит, что моя ретирада под стол, в глазах окружающих будет не трусостью, а грамотным тактическим ходом. Как в замедленном кино Андрей опускает щит и смотрит на меня, и в его глазах я вижу облегчение. Спас. По другую сторону стола двое бойцов вздергивают на ноги упавшего было генерала. Ещё двое бережно усаживают в кресло маршала Гурко. На шее маршала длинная прямая рана, как от сабельного удара, из которой обильно течёт кровь. Старый воин тяжело, с каким-то посвистом, дышит. Увидев меня, Иосиф Владимирович слабо улыбается:

— Слава богу, Вы живы, Пётр Николаевич.

Последние звуки он произнёс очень тихо. Глаза старого фельдмаршала закрылись и он обмяк в кресле.

— Что с маршалом? Живо врача!

Один из бойцов прикасается к шее маршала и опускает голову:

— Он мёртв, Ваше императорское величество. Скорее всего пули в револьвере были отравлены.

— Бывшего генерала немедленно раздеть догола, в рот ему кляп! — командую я.

— Зачем унижать врага, он ведь уже повержен? — растерянно спрашивает Гирс, вставая с полу и поднимая своё кресло.

— Николай Карлович, в его одежде может быть капсула с ядом, чтобы он мог покончить жизнь самоубийством. — поясняю я — А кляп ему в рот для того чтобы удостовериться, что в зубном дупле у него нет такой же капсулы с ядом. А если есть то не дать воспользоваться. Ищейки германской полиции встречались с подобными фокусами масонов.

— Я правильно понимаю, что о произошедшем инциденте я должен молчать? — слабо улыбается министр, а я улыбаюсь в ответ:

— Лет через десять можете рассказывать кому угодно. Полагаю, это станет одной из Ваших любимых баек. А уж в мемуарах я просто требую опубликовать Ваш взгляд на произошедшее.

— Боюсь, я не проявил в сем деле никакой сноровки.

— Зато вы проявили изрядную долю здравого смысла. Вы ведь опрокинулись вместе с креслом?

— Да. Мне об этом способе недавно сказал Ваш жандарм, Власьев.

— Наш жандарм. То, что Вы его вспомнили и применили в кризисной ситуации этот приём, свидетельствует о Вас самым лестным образом.

Мы: я, Гирс и Андрей, стоим и наблюдаем, как двое бойцов держат генерала железной хваткой, а двое других быстро и аккуратно послойно срезают с него всю одежду. Вот уже дошли до кальсон. Впрочем, кальсоны, как и шаровары до них, с генерала не срезали а просто сняли.

— Быстро сработали бойцы. — говорю я своим собеседникам — Я успел заметить только троих. Поднимаюсь, а их уже четверо.

— Да, быстро сработали. — задумчиво кивает Андрей. — Если позволите, я отправлюсь исполнять свои обязанности.

— А врача-то кто вызывал? — забеспокоился Гирс.

— Я и вызвал. — кивает Андрей — Вместе со спецназом. Кабинет лейб-медика находится выше этажом, там сейчас дежурный фельдшер, и он будет буквально через несколько секунд.

Действительно, и полминуты не прошло, как в кабинет входит лейб-фельдшер Аленичев с саквояжем, на котором изображён белый круг с красным крестом.

— Что случилось? — с удивлением рассматривая кавардак в царском кабинете, спрашивает он.