— Поверь мне, как только она почувствует угрозу, она сделает это, — уверяла Морита. — Она теперь мать, а для матери нет ничего важнее ребенка. Она сделает все, чтобы защитить свое чадо. К тому же, в лесу сейчас две дюжины новорожденных русалят. Ты думаешь, она подвергнет их опасности?

Размышлять над этим вопросом Владу не пришлось. Над их головами полыхнуло красным, прокатился чудовищный гром, а затем небо разверзлось и из него стали сотнями сыпаться горящие стрелы. Морита и Влад только успевали ставить барьеры над городом. Стрелы втыкались в них, гасли и мертвыми палками повисали в небе.

— Купол не простоит вечность, ставь защиту на дома, — скомандовала Морита.

Они носились по городу, словно ветер, а в небе уже открывались и другие врата, из которых повалили тысячи воинов. Они бежали к стенам города, осаждали их, рушили. Мирный, жизнелюбивый Мрамгор наводнился криками отчаяния. Ошалевшие люди бегали по его улицам, моля о помощи, пытались прятаться в тех домах, на которые еще не была поставлена зашита, прочие были запечатаны наглухо.

Пока человеческие армии осаждали крепостную стену, падая с приставных лестниц и захлебываясь кипящей смолой, Веды пробивали накинутый над городом купол. Впавшие в немую оторопь жрецы Мрамгора, высыпав из своих келий, стояли сбившись в кучки и, со страхом смотрели на все это безумие.

— Сколько Ведов в городе? — спросила Морита, ловя за рукав, крадущегося в тени лип главу их братства.

— Двадцать, — проблеял тот.

— Так мало?! — выдохнула Морита. — Рассредоточь по двое и не слишком далеко друг от друга. Защищайте центр, стену удержит опола.

— А вы?

— Мы займем позицию на главной площади.

Но не успели мать и сын добежать до мозаичной крышки подземелья, как она задрожала под ногами, приземляющихся чародеев Лонгвина. Их было в разы больше нежели Влад мог предположить, но они не были так же искусны в бою как Ихаиль и его мать, которую после сражения у Синего леса прозвали «несущая смерть».

Вдвоем они сражались против семерых. На удивление Влада жители города не желали тихо отсиживаться в своих домах. Через открытые окна, на Ведов Лонгвина летела домашняя утварь: чаны с кипятком, ночные сосуды, цветочные горшки, а одна из девиц набросила на двух атакующих Влада Ведов рыболовную сеть. Ему хватило секундного замешательства врагов и те были обращены в пыль. Мать тоже неплохо справлялась, не без труда уворачиваясь от летевших из окон чугунков. Убила троих, но, кажется и сама была ранена.

От семерых нападавших осталось двое, но они не желали сдаваться так просто, да и на подмогу им уже летели новые Веды. Влад заозирался по сторонам, пытаясь определить, откуда угроза придет первой и тут увидел ее.

С их последней встречи прошло уже много месяцев. Они иногда пересекались в городе или в замке, но Родмила всегда опускала глаза и проходила мимо, ни разу не удостоив его и взглядом. А сейчас она неслась им на подмогу. Порывистая, молниеносная, с развевающимися черными волосами, в алом платье, том самом платье, что он подарил ей перед балом в ее честь. И как в ту самую ночь она выбрасывала из необъятных рукавов мерцающую пыльцу. На этот раз излюбленное оружие Родмилы, разъедало лица нападающих.

Так и не взглянув на своего бывшего любовника, она пронеслась мимо Влада пламенным облаком, ввязываясь в ожесточенную схватку сразу с тремя Ведами. Те хватались за шипящие, растекающиеся лица, с воплем падали наземь и умирали в судорогах. Но на их место приходили новые. Влад выбросил сгусток черного дыма на бегущих в сторону Родмилы лонгвинцев и, те упали замертво, так и не успев достигнуть цели. Расправившись с Ведами, он уже был готов отражать, несущейся в его сторону огненный шар, как вдруг его всего затрясло. Он нашел взглядом мать, ее тоже била дрожь.

— Ты призываешь силу рода!? — крикнул он через площадь. Морита покачала головой и схватилась за горло.

— А кто же тогда?! — взревел он, уже понимая, что зовут не их, а его деда.

— Она, — проговорила Морита одними губами, прежде чем ее увлекла нова стычка с врагом.

Влад не разглядел лица матери, а поразмыслить о том, кто еще мог призывать его дела времени не было. Его зацепил пламенный сгусток, и не успел он вскрикнуть от боли, как на него накинулось трое лонгвинцев. Влад даже не сразу понял, что надо защищаться, он получил сильный удар в живот, упал на колени и, наверное, в тот самый миг распрощался бы с жизнью, не помоги ему Родмила. Девушка подлетела к атакующим его Ведам и обрушила на них светоносный шар, невесть откуда взявшейся у нее в руках. Те засветились изнутри, полыхнули синим и осыпались пеплом. Но один все же увернулся и схватил Родмилу за горло. Они повалились на мозаичное стекло и, сцепившись намертво, покатились по хрупкой поверхности. Влад только и видел, как колышется красным маком платье его бывшей подруги.

В бешенстве он ударил что было мочи по переливающейся, стеклянной крышке лабиринта, и она осыпалась со звоном и скрежетом. И он сам, и сцепившиеся враги полетели вниз, догоняя сверкающие цветные осколки. Влад вовлекаемый в страшную бездну вслед за Родмилой и Ведом Лонгвина, видел только свою подругу. Вед в своем черном облачении просто растворился в густой тьме подземелья, Родмила же летела, словно полыхающий факел. Алое платье развивалось и трепетало будто языки пламени, а лицо мелькало фарфоровым бликом.

Его спасло только то, что он приземлился на уже бездыханное тело девушки. Влад не сразу понял, что она мертва, кроваво-красный наряд сыграл с ним злую шутку. Он тряс Родмилу, гладил атласистые локоны черных как ночь волос, плакал на ее груди, прежде чем понял, что оба они лежат в луже крови — ее крови. Она растекалась пурпурным цветком, пропитывала ее платье, и Влад вдруг понял, что уже видел это однажды. В день турнира, вот так же как он сейчас, Родмила убивалась над своим разбившемся миражем. Его обдало холодом и мраком, словно бы он заглянул в дверную щель и увидел, что там после, увидел то место, в которое отправилась его подруга.

Шатаясь, он поднялся на ноги, вытер окровавленной рукой слезы и посмотрел вверх. Огромные сирены кружили над городом и рвали, клевали, потрошили всех тех, кто пытался выходить из врат над Мрамгором.

Влад выбрался из лабиринта и увидел, что в небе развернулось настоящее побоище, а вдалеке ослепительной точкой горит нечто напоминающее солнце. Точка эта стремительно приближалась, а за нею летели тучи сирэнов. Но разглядывать диво-дивное у Влада времени не было, его мать сражалась одна против пяти Ведов. Он кинулся ей на подмогу, и пока они крушили лонгвинцев, ослепительное, солнцеподобное нечто все ярче озаряло небо над Мрамгором.

Еще издалека Влад услышал клекот Маюн, призывающий всех боевых птиц. А когда она распростерла свои лучезарные крылья над городом, то увидел и ее наездника. Могучая фигура всадника тонула в нестерпимом свете, что исходил от шлема венчавшего его голову.

— Не может быть, — протянула Морита, открывая рот.

— Что не может быть?!