— И что ты предлагаешь? — заголосили из толпы. — Дать им бой и подохнуть на месте?

— Нет, я предлагаю взять их в городище.

— Как?

— Пока не знаю, нужно отправиться на разведку. Но потребуется несколько смелых и ловких мужчин, способных держать оружие.

Народ неодобрительно покачал головами и только ускорился в своих сборах. Но несколько смелых мужчин все же нашлось, и через три часа отряд из семнадцати человек был у подножья холма.

Рагин был взят. В бойницах торчали головы насаженные на пики, по всему периметру крепостной стены висели тела.

— Звери, — прорычал один из мужиков и кинулся вперед.

Ян его еле догнал.

— Спятил?! Хочешь, чтобы нас так же вздернули? — гаркнул он.

— Они убили всех старейшин!

— Они и тебя убьют, и всех тех, кого я привел, а мы не за этим сюда пришли. Нам нужен план.

— Какой еще план?!

— Какая-нибудь военная хитрость, — бросил Ян, уже прокручивая несколько идей в голове. — Пошли в укрытие, не хватало еще дозорным на глаза попасться.

Укрытием послужили острые каменные пики, торчащие из земли, словно обломанные зубы великана, за ними и спряталась горстка смельчаков. Ян долго сидел, молча смотрел на взятое городище, думал. Короткий зимний день подходил к концу, в верхушках деревьев уже притаилась розовая закатная кромочка, когда он увидел шевеление в небе. Над одним из самых высоких домов в городище закружили типцы.

— Что там? — быстро спросил Ян, указывая в сторону высокого дома.

— Знамо дело — голубятня, — ответили ему мужики, — только чего это они так поздно не спят?

— Спугнули знать.

— А чей это дом?

— Так старейшин.

— Угу, а старейшин, стало быть, всех порешили? — уточнил Ян.

— Всех сучьи потроха, всех, — со злостью выдавили мастеровые.

— А имеется ли в Рагине темница?

— Знамо дело имеется. Ну, не то чтобы темница — яма.

— Земляная?

— Ага.

— Глубокая?

— Еще какая, — заверил скорняжник, — знаем, сиживали. Там холодина, сырость. Цельный месяц потом хворал.

— А далеко та яма от центра городища?

— Да уж конечно не в самой середке. На окраине, с той стороны холма.

— Это хорошо, — промурлыкал Ян, — а еще один выход кроме центральных ворот имеется?

— Имеется, только о нем кроме самих жителей города никому не известно.

— Угу, — протянул Ян, чего-то соображая, — возвращаемся в деревню.

— Что? А как же освобождение горожан?

Ян только головой покачал, подумав про себя, что отвага местных граничит со слабоумием. Но вслух сказал совсем другое:

— Вы же не собирались голыми руками крепостную стену брать?

— Ну, нет, — промямлили мужики.

— Нам понадобиться кое-что в деревне. Будем наедятся, что достопочтенные селяне не все вывезли.

Пока шли обратно, Ян все раздумывал, а не опробовать ли ему шлем? Казалось, чего проще — напяль волшебную вещь, обрети силищу невозможную и покруши врага в одиночку, а о тебе потом былины слагать станут, как ты Рагин от захватчиков освободил. Но понимал Ян, не тот это случай когда коварным оружием стоит воспользоваться. Его лучше против Ведов Лонгвина обратить, а здесь обычная человеческая армия, значит ее и без магии одолеть можно. К тому же и план у Яна уже имелся, простой и действенный. Опасный правда, да и жертв будет не избежать, но тут уж не обессудьте. Горожан либо в яме сгноят, либо прислуживать заставят, а так маленькая надежда на освобождение, но все же была. Да и селян не бросишь. Что их ждет после того как лонгвиныц в Рагине освоятся?

В деревне Ян велел прихватить побольше зерна, сети, веревки, проволоку, сено, лестницу и смолы ведро, а еще молоты, мечи, металлические шесты, в общем, все что могло бы в драке сгодится.

К Рагину подошли еще засветло, страшно уставшие. Ян велел двум мужикам осторожно пробраться к воротам и вылить смолу прямо на них.

— Это зачем еще?

— Увидишь, — только и ответил он.

Сам же рассыпал зерно, приготовил сети и, поставив одного часового, улегся спать, наказав меняться через полчаса. Утром его разбудило голубиное воркование.

— У-у-у, прилетели милые, — порадовался он, — вы уж меня простите, не желал бы я вас такому риску подвергать, но другого выхода не вижу.

С этими словами он накинул на голубей сети. Позже он их отпустил, предварительно поворковав с каждой пойманной птицей, которая улетала, держа в перепончатых лапах соломенную вязанку на длинной веревке. Кузнец высекал из огнива искру, вязанка загоралась, и самоотверженная птаха летела в родную голубятню. Через четверть часа дом старейшин уже вовсю полыхал.

— Пора, — скомандовал Ян, и все направились к воротам. — Тех, кто побежит, задержать не пытайтесь, пусть себе улепетывают, их мы потом нагоним. Сейчас главное город и его люди.

Как и рассчитывал Ян, почти все захватчики бросились на тушение пожара или просто кто куда. На крепостной стене осталось только три человека. Парень велел всем кинуться врассыпную и бежать галсами. Смотровые только зря тратили стрелы, мечась по стене и пытаясь попасть в бегущих. Одного из них Ян снял, выстрелив из лука прямо на бегу. В защите крепости образовалась брешь. Указав не нее трем отобранным еще с вечера мужикам, знавшим город лучше прочих, Ян ринулся туда, что было мочи. Через несколько минут Сагорт и его отчаянная команда уже перелезали в охваченный огнем город, а ошалевшие солдаты Лонгвина пробивались сквозь подожженные врата, за которыми их встречали молоты, пики и вилы.

Пробираться в пылающий городище было безумием, но иного способа спасти заточенных горожан Ян не видел. Он был уверен, что нуждающиеся в обслуге захватчики не стали убивать всех жителей, а покидали большую часть людей в яму.

Похватав подвернувшиеся лестницы и закрывая плащами рты, отряд Яна побежал вдоль стены. До той части города, куда они бежали, пламя еще не добралось, но едкий дым заволакивал воздух, дышать становилось все труднее. Ян и его люди шли на слух, плачь и стенания доносились издалека. Когда же они, наконец, добрались до ямы, Ян понял, что четырех лестниц мало. Они спустили то, что имелось, и внизу началась страшная заваруха.

— Если вы не прекратите это скотство, — проорал Ян, — я заберу лестницы. Пропустите сначала женщин с детьми.

Но охваченные паникой люди его не слышали, а те, кто слышал откровенно игнорировали, расталкивая локтями своих соплеменников. Ян пытался увещевать, угрожал, ругался, но люди были слишком сильно напуганы, и по-прежнему не обращали на него внимания, пока и Ян не озверел, увидев, как на землю падает скинутый с лестницы мальчонка лет семи. Беднягу тут же раздавила жмущаяся к выходу толпа, и Ян только и заметил, как его удивленное лицо, теряется меж сапогов.