Когда он не находит места от тревоги, есть только одинчеловек, который может унять ее: его жена. Он знает, что Дейл приказал никомуничего не говорить, он понимает логику приказа Дейла, но, разумеется, чифговорил не про Полу. Они женаты двадцать лет, и Пола — его вторая половина.

Поэтому (чтобы снять тревогу и успокоиться, а не для того,чтобы посплетничать) Бешеный Мадьяр совершает роковую ошибку, доверившись жене.Он звонит Поле и рассказывает, что не прошло и получаса, как он говорил сРыбаком. Да, именно так, с Рыбаком! Рассказывает о том, что тело Ирмы Френолежит в развалинах забегаловки «Закусим у Эда», куда уже поехали Дейл и ТомЛунд. Она спрашивает, все ли с ним в порядке. Голос ее дрожит от благоговейноготрепета и волнения, и Бешеному Мадьяру это нравится, потому он сам трепещет иволнуется. Они говорят еще несколько минут, и когда Арнольд кладет трубку нарычаг, настроение у него заметно поднимается.

Ужас, который вызвал этот грубый, скрипучий голос, уже нестоль силен.

Пола Храбовски — сама скромность, кто-кто, а уж она знает,как хранить секрет. Только две лучшие подруги узнают от нее о теле в развалинах«Закусим у Эда». Она заставляет обеих поклясться, что они никому ничего нескажут. Обе клянутся, поэтому часом позже, еще до того, как Дебби Андерсонставит в известность детективов управления полиции Висконсина, медицинского итехнических экспертов, всему городу известно, что полиция нашла в развалинах«Закусим у Эда» полдюжины зверски убитых детей.

Может, и больше.

Когда патрульный автомобиль (за рулем сидит Том Лунд)сворачивает на Третью улицу и берет курс на Чейз-стрит (маячки на крышепотушены, сирена молчит), Дейл достает бумажник и начинает рыться среди хлама,который там хранится: визиток, которые кто-то ему давал, фотографий собак,сложенных листков бумаги. На одном находит то, что нужно.

— Чем занимаетесь, босс? — спрашивает Том.

— Не твое дело. Веди машину.

Дейл хватает с консоли телефон, корчит гримасу, ладоньюстирает с микрофона сахарную пудру с чьего-то пончика, набирает номер сотовоготелефона Джека. Начинает улыбаться, когда слышит голос после четвертого гудка,но улыбка тут же исчезает, а брови в недоумении сдвигаются к переносице. Голосзнакомый, вроде бы он должен его узнать, но…

— Алле? Говорите, пожалуйста, кем бы вы ни были, илипокойтесь с миром.

Тут Дейл понимает, с кем говорит. Он понял бы сразу, если ббыл дома или в кабинете, но не в такой обстановке и стрессовой ситуации…

— Генри? — вырывается у него. — Дядя Генри, это ты?

***

Они как раз въезжают на мост через Тамарак, когда в карманебрюк Джека звонит сотовый телефон. Он достает телефон и постукивает им потыльной стороне ладони Генри.

— Поговори. Сотовые телефоны вызывают рак мозга.

— Мне, значит, можно ими пользоваться, а тебе — нет.

— Вот-вот.

— Именно за это я тебя и люблю, Джек. — Генри небрежнооткидывает мембрану. — Алле? — И после паузы:

— Говорите, пожалуйста, кем бы вы ни были, или покойтесь смиром. — Джек бросает на него короткий взгляд, снова смотрит на дорогу. Ониподъезжают к магазину Роя, где ранних покупателей ждет лучшая зелень. — Да,Дейл. Это действительно твой достопочтенный… — Генри слушает, одновременно чутьхмурясь и улыбаясь. — Я в кабине пикапа Джека, рядом с Джеком. Джордж Рэтбанэтим утром не работает, потому что KDCU ведет прямую трансляцию с Летнегомарафона в Ла Ри…

Он слушает вновь, потом говорит:

— Если это «Нокиа», а по ощущениям и звуку скорее всего таконо и есть, сеть скорее цифровая, чем аналоговая. Подожди. — Он поворачиваетсяк Джеку:

— Твой телефон. Это «Нокиа»?

— Да, но какая…

— В цифровой сети вроде бы сложнее подслушать разговор, —объясняет Генри, потом добавляет в трубку:

— Сеть цифровая, соединяю вас. Уверен, Джек тебе все объяснит.— Генри передает ему телефон, складывает руки на коленях и смотрит в окно,словно наслаждаясь красотами природы. «Может, и наслаждается, — думает Джек. —Может, у него вместо глаза локаторы, как у летучей мыши».

Он съезжает на обочину шоссе № 9З. Джек не любит сотовыетелефоны вообще, эти рабские браслеты двадцать первого века, и просто терпетьне может одновременно говорить и вести автомобиль. А кроме того, Ирма Френо всеравно никуда не уйдет.

— Дейл? — спрашивает он.

— Где ты? — отвечает Дейл вопросом, и Джек сразу понимает,что Рыбак тоже не сидел сложа руки. «Только бы он больше никого не убил, —думает он. — Пожалуйста, господи. Только не это». — Почему Генри с тобой? ФредМаршалл тоже с вами?

Джек начинает рассказывать ему об изменении их планов, ноДейл прерывает его:

— Уж не знаю, что ты сейчас делаешь, но я хочу, чтобы тынемедленно приехал в то место, которое называлось «Закусим у Эда», около«Гольца». Генри покажет тебе дорогу. Рыбак позвонил в полицейский участок,Джек. По линии 911. Сказал нам, что тело Ирмы Френо там. Имени не называл,говорил «она», «ее», но мы и так все поняли.

Дейл еще не бормочет, но близок к этому. Джек подмечает сие,как хороший клиницист подмечает в пациенте симптомы болезни.

— Ты мне нужен, Джек. Я…

— Мы туда и едем, — ровным, спокойным голосом отвечает Джек,хотя они никуда не едут, стоят на обочине, а мимо них по шоссе № 93 проносятсяредкие машины.

— Что?

Надеясь, что Дейл и Генри не ошиблись в оценкетехнологических достоинств цифрового стандарта сотовой связи, Джек рассказываетначальнику полиции Френч-Лэндинга о полученной утром посылке, понимая, чтоГенри, который по-прежнему смотрит в окно, ловит каждое слово. Говорит Дейлу,что бейсболка Тая Маршалла лежала на коробке из-под обуви, заполненной перьями,а стопа Ирмы — в коробке.

— Свят… — У Дейла перехватывает дыхание. — Святое дерьмо.

— Скажи мне, что ты сделал, — просит Джек, и Дейлрассказывает. Вроде бы реакция адекватная, но Джеку не нравится роль,отведенная Арнольду Храбовски. Бешеный Мадьяр всегда производил на Джекавпечатление человека, который просто не способен вести себя как настоящий коп,как бы ни старался. В Лос-Анджелесе от таких избавлялись при первойвозможности.

— Дейл, а как насчет телефона в «С семи до одиннадцати»?

— Это телефон-автомат, — отвечает Дейл, словно разговариваетс ребенком.