Но Крайдин уже вскочил на свободную лошадь, схватил ее за руку и потянул к себе.

– Оба живы, если ты об этом беспокоишься. Или твоя справедливость даже такой мелочи не допускает?

Марисса рычала еще долго после того, как конь неспешно скакал по дороге с двумя всадниками на спине. Довольно скоро Крайдин остановил его, спрыгнул на землю и снял Мариссу.

– Надо свернуть в лес и замести следы. Нельзя оставлять за спиной тех, кто бросится вдогонку, но раз уж мы так поступили, то лучше отыскать другую дорогу.

– Нас теперь все равно поймают, дурень ты безмозглый! – Марисса и не думала сдерживать злость. – Это же был караул! Они очнутся и бросятся за подмогой!

– Нет, если поступить так, как никто не ожидает. Например, любой в здравом уме сейчас бы скакал галопом подальше, увеличивая расстояние. Мало кто на нашем месте почти сразу свернул бы в чащу, которая выглядит непроходимой. Дорога не может быть единственной, в лесу найдутся хотя бы тропы грибников и охотников.

Крайдин снял сюртук и зачем-то намотал коню на голову, закрывая глаза от острых веток. Животинка оказалась то ли слишком послушной, то ли перепуганной. И пошла с завязанными глазами, куда ведут под уздцы. Вести лошадку пришлось Мариссе, Крайдин вернулся к дороге и замел еловыми ветками все следы. После густых зарослей и бурелома лес прорядился, а еще через несколько часов, они вышли на другой тракт – намного меньше, проселочный и размытый лужами.

– Прекрасно, – констатировал Крайдин. – Это уже не торговый путь. Нам невероятно везет, Марисса. Здесь вряд ли ходят караулы, теперь бояться можно только разбойников. Разбойников-то можно убивать? Ну, если они сами нападут?

– Везет ему… – она уже не могла подобрать правильных слов для своих мыслей.

– Да брось, – а вот Крайдин отчего-то пребывал в отличном настроении. – Зато у нас теперь есть конь. Если еще раз повезет, и разбойники все-таки нападут, то будет два. Обещаю. Ты хоть и мало весишь, но лошади все равно очень тяжело… И деньгами бы разжились! Вот бы напали. А может, сами поищем разбойников? Не знаешь, в этих лесах их много?

– Ты издеваешься? Издеваешься, да?

– И не собирался. Но ты так забавно реагируешь, что теперь иногда буду. О, сейчас точно блеснуло зеленым! Аж мурашки по коже. Ну же, Марисса, чего встала? Мы идем покорять юг, или так и будем друг на друга глазами зыркать?

Марисса задрала глаза в небо и взмолилась:

– Святые духи! Зачем вы отняли у Крайдина Сорка память, но оставили его жуткий характер?

Святые духи ей ответили искренним, открытым, почти мальчишеским смехом.

Дожди шли на север, пока путники двигались на юг. Уже скоро стало очевидно, насколько конь упрощает путь. Крайдин пешком уставал намного медленнее, а передвигался быстрее Мариссы, но теперь они могли не останавливаться каждые несколько часов на привалы, только чтобы она с ног не свалилась: Марисса ехала на коне, а Крайдин без видимого напряжения скользил рядом, изредка переходя на бег. И оба понимали, что скоро холода догонят, как бы быстро они ни перемещались.

Осенние леса были полны зверья и плодов, с голодом столкнуться не пришлось, а темноту пережидали, уходя подальше в чащу, чтобы не наткнуться на караул или погоню. Но в одну из ночей, как раз после сравнительно теплого денька, Марисса проснулась от озноба. Крайдин, который уже привычно лежал за ее спиной, тоже сразу проснулся и бросился к угасающему костру с другой от нее стороны.

– Снег в такое время? – выдохнула Марисса в оцепенении. – До зимы еще месяц… А Калина еще говорила, что эта осень невероятно теплая… Да уж, приветливый Накхас, чего еще ждать от твоих щедрот…

– Вставай, не лежи на земле, – сухо распорядился Крайдин. – Очень быстро холодает, нам лучше идти.

– Ночью?

– Да. Попытаемся спать днем, иначе можем и не проснуться.

Будто в подтверждение его слов ветви над нею качнулись в порыве ледяного ветра. А Марисса все лежала, стуча зубами. Она впала в какое-то отчаянье. Да, холода их догнали. Сегодня она выдержит, но завтрашней ночи может приспичить стать еще холоднее. Даже Крайдин энергично растирает плечи, сбивая с них холод, Марисса же протянет еще меньше. Она уже сквозь тонкую ткань ощущала, как каждая следующая минута добавляет в воздух еще холода.

– Эй, ты плачешь, что ли?

Он сел рядом с ней, посадил и обнял, грея и растирая спину.

– Не плачу, – соврала Марисса ему в теплую шею.

– Самое время расклеиваться. Встаем и идем. А как мысли согреются, сразу будет ясно, что делать дальше. Вряд ли слезы решили хоть одну проблему в мире, Марисса.

– Не решили. Просто… просто у меня закончились силы. Мне все казалось, что еще сто шагов, и я окажусь дома. Потом еще сто. И еще сто. И вот теперь вдруг мне стало ясно, что последние сто шагов я и не пройду. Крайдин, мы в такой темени даже до дороги не дойдем, не сломав ноги. А если дойдем, то там нас догонит этот ветер.

Он чуть поморщился, признавая:

– Да, лучше дождаться рассвета. Вставай и прыгай. А я пока сооружу костер поближе и какую-нибудь заслонку… Бесов снег, откуда он взялся?

– С небес, – равнодушно ответила Марисса, не желая двигаться. – С тех самых небес, которые очень любят пошутить.

– Встань, сказал! – рявкнул он настолько громко, что Марисса невольно подскочила. Он кивнул, будто такой реакции и ожидал: – Прыгай. Прыгай, пока не согреешься. Но если почувствуешь, что потеешь, сразу остановись. Не бойся, сегодня ты не замерзнешь. Не настолько уж и холодно, чтобы паниковать.

– А ты помнишь, как может быть холодно?

– К сожалению или счастью, нет. Но мне кажется, что правильно вести себя так, как будто есть еще час до начала паники.

Марисса усмехнулась и зашла за дерево, там было чуть теплее. Обняла себя руками и закрыла глаза. Наверное, надо просто довериться инстинктам Крайдина – такие люди в любых условиях выживают, а ему отчего-то важно, чтобы выжила и она. Так просто взять и довериться. Насколько же глупо будет умереть в лесу от неожиданной зимы посреди осени – это ведьме-то! Глупее только утонуть в болоте. Марисса старалась не устраивать истерики, сама считала это глупым, но ничего поделать не могла, все ее тело трясло уже и от нервов.

– Да что ж ты, Накхас, меня отпустить-то не можешь! – она направила всю энергию в злость, хотя в голосе ее звучали и слезы неудержимой обиды. – Какой снег? В Приреченке еще, наверное, урожай не собрали, а ты снег устроил? Да прекрати уже, и без того я по тебе слишком скучать не стану!

И снежинка перед ней замерла – застыла в воздухе. Марисса невольно выдохнула паром, и снежинка перед ее носом начала таять от теплого дыхания. Марисса вытянула руки и ошалело повела ими по воздуху, продолжая приговаривать:

– Ведьму ты не заморозишь, слышишь? – она и сама не знала, к кому обращается. – Ведьме лес как родной дом. Ведьме в лесу всегда комфортно, даже в таком собачьем холоде. Хотя лично я люблю, чтобы было тепло. Траву зеленую люблю, солнце…