Он мог и не отвечать, но ответил, немного подумав.

— У меня есть дом в лесу. Без семи каменных этажей, без штата прислуги, без дорогих и к чёрту мне не нужных «статусных» украшений. Только мой. Такой, какой я всегда хотел.

Пауза, чтобы я могла осмыслить все слова, а Дэмис — найти новые.

— У меня есть выносящая мозг, но всё равно любимая работа. У меня есть статус первого раэра в стране. Есть здоровые родители, есть величие моего рода, есть такие богатства, что хватит даже правнукам моих правнуков, даже если они будут бездумно тратиться на всякую дрянь. Как думаешь, чего бы я хотел?

Это не игра в «угадайку», и вопрос — лишь формальность, потому что Йэхар ответил на него сам:

— Для полного счастья мне не хватает лишь любимой женщины рядом. Но, видишь ли, и тут есть небольшая проблема. Женщина, которая выбилась из потока всех остальных и привлекла моё внимание, отрастила себе длинные ядовитые колючки и никого не подпускает к себе ближе, чем на два метра.

Ему не нужно было даже поднимать руку и показывать пальцем на ту, о ком он говорил. Его взгляд в любом случае успешно справлялся с ролью указателя, да и я не назову себя полной дурой, так что…

— Тебя подпустила на метр, — я невольно скопировала его движение и безразлично пожала плечами, словно это ничего и не значило, словно…

— Я заметил, — широкая, сияющая радостью улыбка. — Значит, я на верном пути. И я точно не собираюсь портить всё своей несдержанностью. Просто предложил. Хочешь — принесу клятву на мизинчиках?

В последней фразе — не прикрытая насмешка, он мне даже руку с оттопыренным мизинцем протянул, подтверждая, что говорил вполне серьёзно.

Я взрослая, почти самостоятельная женщина, которая точно никогда бы не повелась на подобное, но…

Но я всё равно протянула руку, медленно переплела наши мизинцы и очень серьёзно посмотрела в мужские глаза.

— Обещаю, что не притронусь к тебе и пальцем до тех пор, пока ты сама меня об этом не попросишь — чётко и внятно. — Это очень серьёзные слова, но лицу Дэмиса видно, что он намерен сдержать это обещание любыми способами.

И это так… не мило и не красиво. Это важно.

Простые слова, знаю. Многие врут — тоже знаю. Но была во мне какая-то железная уверенность в том, что этот мужчина держит своё слово.

— Я верю, — мне не пришлось выдавливать это из себя, я действительно верила.

Всем сердцем и всей душой.

* * *

Экскурсию по дому, в котором я уже однажды бывала, мне устроил Бродяга.

И началась она с кухни. Ну, кто бы сомневался.

Она не была огромной и рассчитанной на два десятка профессиональных поваров. Она была просто просторной и очень уютной.

Вместо двери — каменная арка, отделка, как и во всём доме, из тёмного обработанного дерева. Слева у стены полочки, ящички, многочисленные дверцы и всё, что может понадобиться в нелегком деле приготовления еды. Разделочный стол по странному манеру посреди помещения. Кажется, он служил ещё и обеденным столом.

Справа, у большого окна с широким низким подоконником — мягкий угловой диван и маленький столик рядом. Под ним пушистый тёмный ковёр.

И всюду небольшие магические светильники: на стенах, по краю потолка, над разделочным столом.

Всё такое уютное, тёплое, приятное, но меня не покидало чувство, что чего-то здесь не хватает.

— Чувствуй себя как дома, — радушно предложил Дэмис.

Протиснувшись мимо остановившихся на пороге нас с Бродягой, он свободно вошёл в кухню, подошёл к стене и открыл простой, как показалось на первый взгляд, шкаф.

Тонкая струйка полупрозрачного холодного тумана тут же заскользила к ногам раэра.

Но он не обратил на неё никакого внимания, нашёл что-то и дверцу закрыл, вытащив из холодильного шкафа два внушительных кусочка в бумажной обёртке.

— Рыба или мясо? — Было спрошено у нас. — Бродяга ест и то, и другое.

Дэмис вопросительно посмотрел на меня, но тут же нахмурился и с укором добавил:

— На самом деле, он вообще всё ест. Даже овощи и сладости.

— Ты кормил его сладостями? — Удивилась я и неуверенно решила: — Давай мясо. Только не с кровью!

— Договорились.

Нужный свёрток полетел на стол, второй, ненужный сейчас, раэр запихнул обратно в шкаф.

— Я помогу.

Я не была уверена в своих кулинарных способностях, но не стоять же в стороне, в самом деле.

На заднем дворе Дэмиса обнаружилась открытая веранда. Со скамьёй-качелями, массивным столом и открытым огнём, на котором он и собирался готовить наш обедо-ужин.

И пока мужчина занимался разведением огня, я удивительно ловко нарезала овощи на салат.

Бродяга, топающий вокруг, умудрился пару раз стянуть кусочки нарезанного странного овоща зелёного цвета.

— Ты хоть знаешь, что это? — Перегнувшись через стол, я с укором взглянула на весело хрустящего пса.

— Хр-р! — Было мне ответом, после чего некоторые наглые снова длинным языком к разделочной досочке потянулись.

— Брод, прекращай, — велел, повысив голос, Дэмис.

Но он сказал это без злобы и раздражения, а, скорее, с весельем и лишь намёком на укор.

— Веди себя прилично, — добавил раэр, — Ада ещё не привыкла к твоим выкрутасам.

Такое царапающее изнутри чувство, словно я пропустила что-то очень важное. Целый этап, во время которого заложился фундамент крепких отношений между этими двумя.

Этап, который я пропустила в обществе белых стен.

А самое обидное, что теперь уже нельзя ничего изменить, только жить дальше и пытаться добиться хоть примерно того же.

Узнать Бродягу.

И Дэмиса.

Потому что… мне хочется этого.

Никогда не хотелось узнавать кого-то — его увлечения, тонкости работы, семью, взгляды на жизнь — а Дэмиса узнать захотелось.

И пока Бродяга что-то обиженно ворчал и устраивался на деревянном полу, я неторопливо подняла голову и взглянула на раэра Йэхара.

Он как раз закончил разводить огонь и теперь, довольный ровным, набирающим жар пламенем, пристраивал какую-то железную решётку на уже установленные крепления.

— Дэмис, — позвала его.

И заметила, как раэр вздрогнул, но ко мне повернулся с улыбкой.

— Что, дорогая?

Дорогая…

— А расскажи о себе, — попросила очень вежливо и почему-то немного смутилась, представив, как странно звучит просьба.

Но менять её я не стала, и лишь посмотрела на мужчину с немым вопросом.

Дэмис нахмурился, но быстро снова вернул лицу спокойное выражение, закончил пристраивать решётку, отряхнул ладони друг о друга и спросил: