Однако «Воробей» сумел добраться до городских ворот. Рин прищурилась, пытаясь оценить расстояние от корабля до стены. Башня на корабле была достаточной высоты, чтобы достать до бруствера, но пока стена кишела лучниками, башня была бесполезна. Любого, кто доберется до вершины осадной башни, просто сбросят оттуда.

Нужно избавиться от лучников.

Рин раздраженно смотрела на стену, проклиная Печать. Если бы она могла вызвать Феникса, то просто сшибла бы все препятствия огненным вихрем, расчистила бы путь за минуту.

Но она не могла вызвать огонь. А значит, придется забраться туда самой. И понадобится взрывчатка.

Она приставила руки рупором к губам.

– Рамса!

Тот скрючился в десяти метрах от нее, за мачтой. Рин трижды выкрикнула его имя, но безрезультатно. Наконец, она швырнула ему в плечо деревяшку, и только тогда привлекла внимание Рамсы.

– Какого хрена? – взвыл он.

– Мне нужна бомба!

Рамса уже собрался ответить, но у борта корабля-черепахи взорвалась новая серия снарядов. Рамса тряхнул головой и энергично замахал руками на свой пустой вещмешок.

– Ну хоть что-нибудь есть? – спросила Рин.

Он порылся в кармане, выудил круглый предмет и покатил его по палубе к ней. Рин подняла бомбу. В нос ударила резкая вонь.

– Это что, навозная бомба? – выкрикнула она.

Рамса развел руками.

– Больше ничего не осталось!

Ладно, сгодится и это. Рин сунула бомбу под рубашку. О запале побеспокоится, когда подберется к стене. Нужно найти способ вскарабкаться наверх. И щит, причем побольше, тяжелый и высокий, чтобы прикрыться…

Взгляд остановился на шлюпках.

Она повернулась к Катаю.

– Шлюпку!

– Что-что?

Рин ткнула пальцем в сторону осадной башни.

– Подними меня в шлюпке!

Катай понял и вытаращил глаза, а потом пролаял несколько приказов солдатам за своей спиной. Они бросились к мачте, прикрывая головы щитами.

Рин вместе с двумя солдатами прыгнула в шлюпку. Катай велел солдатам закрепить канаты к мачтовому шкиву, предназначенному для подъема шлюпки. Когда лодку начали подтягивать наверх, она бешено раскачивалась. Видимо, ее плохо закрепили. На полпути шлюпка чуть не опрокинулась, но Рин с солдатами удалось ее сбалансировать, переместив вес.

Мимо головы Рин просвистела стрела. Вражеские лучники их заметили.

– Держать!

Она перекрутила канаты. Шлюпка встала почти горизонтально, превратившись в полноценный щит. Рин распласталась на банке, чтобы не вывалиться. Арбалетный болт рассек днище лодки и вошел в руку солдата слева от Рин. Он заорал и вывалился. Секундой спустя Рин услышала, как он с хрустом грохнулся на палубу.

Она затаила дыхание. Лодка почти достигла вершины стены.

– Готовьсь!

Она согнула колени и подпрыгнула, чтобы лодка качнулась вперед, но та чуть-чуть не долетела до стены. На мгновение Рин увидела под ногами головокружительную пропасть.

Когда лодка качнулась в обратную сторону, в ее борт вонзились новые стрелы.

Со вторым взмахом они оказались достаточно близко.

– Вперед!

Они прыгнули на стену. Рин промахнулась. Колени плюхнулись на твердый камень, но ступни болтались в жуткой пустоте. Она выбросила руки вперед и ухватилась за желоб в стене. Изо всех сил подтянулась, уперлась локтем в край и забралась наверх.

Она неуклюже шлепнулась в проход и встала на ноги как раз в тот момент, когда вражеский солдат занес над ее головой меч. Рин отразила удар трезубцем, сделала широкий замах по кругу и врезала врагу рукоятью. Тот покатился вниз по лестнице на своих товарищей.

Рин получила небольшую передышку и огляделась в поисках лучников. Навозная бомба Рамсы их не убьет, но отвлечет. Нужно только найти способ ее запалить.

И снова Рин помянула недобрым словом Печать. Она могла бы поджечь запал одним щелчком пальцев, это было бы так просто.

Она обшаривала взглядом все вокруг, пытаясь найти лампу, жаровню, хоть что-нибудь… Вот оно. Неподалеку стоял латунный чан с раскаленным углем. Видимо, защитники стен поджигали собственные запалы.

Рин подбросила бомбу в руках, швырнула в чан и взмолилась, чтобы все пошло по плану.

Она услышала слабое глухое потрескивание.

Рин сделала глубокий вдох. Над бруствером разлился едкий, вонючий дым, густой и ослепляющий.

– У нас проблемы, – сказал республиканец слева от нее.

Рин посмотрела сквозь дым на колонну вражеских солдат, быстро бегущих по проходу.

Она судорожно оглядывала стену, выискивая пути к отступлению. И увидела слева лестницу, но у ее подножия столпились солдаты. Можно было спуститься и с другой стороны стены, но проход не был сквозным – путь к той лестнице шел по гребню не шире каблука.

Но времени на раздумья не осталось. Рин прыгнула на внешний гребень стены и побежала, прежде чем успела качнуться в сторону. С каждым шагом она едва сохраняла равновесие. Но все же чудом удерживалась и бежала дальше.

Она услышала, как взвизгнула спущенная тетива лука. Но вместо того чтобы пригнуться, Рин бросилась к лестнице. Она болезненно приземлилась на бок и затормозила. Плечо и бедро возмущенно заныли, но руки и ноги были целы. Рин лихорадочно кинулась вниз, пока над головой свистели стрелы.

За воротами шло сражение.

Она врезалась в груду тел и лязгающую сталь. В толпе виднелись брызги голубой формы. Солдаты-республиканцы. Какое облегчение! Все-таки они до сих пор живы.

– Вы вовремя!

Перед ней возникли два таких знакомых разрушительных торнадо. Суни схватил вражеского солдата, как тряпичную куклу, подбросил над головой и швырнул в толпу. Бацзы вонзил грабли кому-то в глотку, выдернул их и крутанул, отбив стрелу.

– Мило, – выдохнула Рин.

Бацзы помог ей подняться.

– Почему ты так долго?

Рин уже собралась ответить, но тут кто-то попытался схватить ее сзади. Она машинально двинула локтем и услышала хруст сломанного носа. Хватка противника ослабла. Рин высвободилась.

– Мы ждали вашего сигнала!

– Мы сигналили! Пустили ракету десять минут назад! Где армия, мать вашу?

Рин показала на стену.

– Там.

Ворота Сяшана сотряслись от удара. «Воробей» задействовал осадную башню.

Солдаты Республики хлынули через стену как рой муравьев. Трупы валились на землю, словно падающие кирпичи, а абордажные крючки взлетали в воздух, цепляясь за стену.

Теперь Рин видела почти столько же людей в голубой форме, как и в зеленой. Напирающие республиканцы постепенно заполнили центральную площадь.